Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 2
- Это плохо. Страх - последнее дело, особенно для мужчины. Ты должен его преодолеть, - обратился он к мальчику. Вожык понурился. - Попробуй еще раз. Высвободи все, что ты скрываешь. Забудь о страхе.
- Но Герда говорила, что я должен себя сдерживать.
- Забудь о том, что говорила Герда. Теперь тебя учу я. Доверься мне, ну пожалуйста.
Финист слишком устал, чтобы проводить еще одну беседу на тему отношений ученика и учителя. Не хотят слушать и не надо, пусть мастер Охотник сам с ними разбирается. Правда, он обещал Герде, а ее разочаровывать совсем не хотелось, особенно сейчас, когда их дружба переживает не лучшие времена.
Мальчик послушался: расправил плечи, поднял голову, развел руки и медленно начал сводить. Глаза смотрели куда решительней, чем прежде. Финист отошел в сторону, чтобы его случайно не задело.
- Вспомни все, что тебя злит, волнует или пугает, - наставлял он. - Почувствуй, как эмоции накаляются, как бурлит и закипает кровь в жилах.
С кончиков пальцев мальчика срывались искры.
- Медленней. Вспоминай все. Все, что не дает тебе покоя.
От снега под ногами поднимался пар, но Вожык слишком сосредоточился на своих эмоциях, чтобы заметить это.
- А теперь представь, что впереди стоит твой злейший враг. Выпусти все, что у тебя накопилось. Испепели его!
Ладони Вожыка соприкоснулись. Вверх вырвался огромный клуб пламени. Мальчик громко взвизгнул. Не на шутку испугавшись, Финист сорвался с места и кинулся к нему. Показалось, что огонь хлестнул Вожыка прямо по глазам. На самом деле пламя лишь слегка задело брови и челку, но мальчик продолжал скулить, баюкая правую руку.
"Все-таки обжегся", - с запоздалой досадой подумал Финист. Набрав в ладонь снега, он приложил холод к поврежденной ладони ученика. Вожык терпел, плотно сжав зубы, пока от холода ощущения не притупились.
- По крайней мере, ты выпустил пар, - попытался ободрить его Финист. - Думаю, на сегодня хватит.
Не удержавшись, Вожык громко всхлипнул.
- Только Герде не рассказывай, - произнесли они почти одновременно.
- Знаешь, а ты храбрый малый, - потрепал его по волосам Финист.
- Но я все еще боюсь своего дара. Теперь даже больше, - сокрушенно ответил Вожык. - Раньше я никогда не обжигал себя так сильно. Это так... больно.
- Это моя вина, прости. Я не учел, какую мощь ты можешь высвободить. Но теперь мы станем заниматься каждый день, и энергия не будет застаиваться. Такое не повторится, обещаю.
Вожык слабо кивнул.
- Я могу вытерпеть боль, лишь бы больше никому вред не причинять... Особенно Герде.
- Она тебе нравится?
- Она особенная... такая теплая, живая... как мама.
- Теплая, да, - задумчиво пробормотал Финист.
Он своих родителей практически не помнил. Отца совсем чуть-чуть, да и то по рассказам стариков в основном, а мать... даже запаха ее в памяти не сохранилось. Была ли она похожа на Герду, или на Майли, или на другую знакомую женщину, кто знает?
Когда они пришли домой, Герда тоже уже вернулась и первым делом попыталась разузнать про их успехи, но оба - и ученик, и учитель - старательно этот вопрос обходили, ограничившись коротким уверением, что все нормально и не стоит беспокоиться. Вечер прошел в отрешенном угрюмом молчании. Финист был бы и рад завести беседу, но присутствие Николя действовало ему на нервы. Поэтому лечь спать пришлось рано, а сон никак не шел - мучили тревожные мысли, ощущение того, что он слишком мало потрудился за день и совсем не устал, чтобы ложиться спать... Майли бы сказала, что это привычка деревенщины - доводить себя до изнеможения, чтобы ночью даже на жесткой лавке спать без задних ног... Да, наверное, так оно и есть. Не по душе ему благополучная сытая жизнь.
Только удалось заснуть, как кто-то пихнул его в плечо и противным голосом зашептал на ухо:
- Проснись!
- Зачем? - недовольно осведомился Финист, разглядывая силуэт Майли в неверном свете свечи, которую та держала в руках.
- Мне приснился кошмар.
- Отец?
- Да.
- Я же говорил, просто отпусти его, - отмахнулся оборотень, переворачиваясь на другой бок.
- Не могу. Финист, пожалуйста! - продолжала тормошить его Майли.
- Ну что еще? - заскрежетал он зубами от досады.
- Полежи со мной... как тогда, во время путешествия. Мне от этого всегда легче становилось.
Финист недовольно уставился на нее. Значит, верить в него нельзя, потому что он порочное создание и грубый деревенщина, а как полежать рядом, так он сразу в рыцаря-защитника от кошмаров превращается. Финист перевел взгляд на мирно посапывавшего на соседней кровати Вожыка. Вот уж кто спал сегодня без задних ног.
"Ладно, что толку сейчас препираться? Сделаю, как она хочет, а то вдруг кричать начнет и снова всех перебудит".
Финист встал и поплелся вслед за Майли в ее комнату. Повезло, что кровать оказалась достаточно широкой, иначе пришлось бы спать на полу у ее ног, словно сторожевому псу, а эта роль ему всегда претила. Майли легла спиной к стенке, а Финист устроился на краю, с трудом заставив себя повернуться к ней лицом. Натянув на себя кусок слишком узкого для двоих одеяла, он тут же закрыл глаза и принялся считать зареченских лошадей на лугу. Дойдя до пятидесятой, Финист услышал над самым ухом голос Майли:
- Ты не спишь?
Он скрипнул зубами:
- Я пытаюсь.
- Знаешь, о чем я мечтаю? - проигнорировала его ответ девушка.
"Не знаю и знать не желаю", - хотел сказать Финист, но Майли уже продолжала.
- О том, чтобы этот дар, твой и мой, оказался болезнью. Тяжелой, но излечимой. И чтобы пройдя через все тяготы и испытания, ниспосланные Единым, мы, наконец, от него избавились и зажили тихой спокойной жизнью. И Вожыка, и Ждана с Дугавой, и мастера Николя с его слугой, и даже Герду смогли излечить. И тогда все бы были счастливы.
Финист широко распахнул глаза и холодно посмотрел в лицо Майли, которое находилось всего в ладони от его собственного. Он даже мог видеть, как тусклый лунный свет отражается в ее темных глазах.
- Дар - это не болезнь. Это часть тебя и часть меня. Без него мы были бы совершенно другими людьми. И вряд ли бы встретились, да что там встретились, каждый из нас до сих пор жив только благодаря дару. Не хочешь верить в меня, верь в свой дар. Он дан тебе от рождения, чтобы ты могла защищать себя и всех остальных людей от демонов. Не называй болезнью благословение.
- Я не верю в богов Стражей и их предназначение. У меня только один бог - Единый.
- У Стражей нет богов. Их даже среди староверов называли безбожниками.
- Так ты тоже ни во что не веришь?
- Я верю в себя и в свой дар. И тебе советую делать также. А теперь давай спать.
Финист закрыл глаза, но стоило представить заливной луг с пасущимися на нем золотистыми лошадьми, как Майли снова подала голос.
- Как ты думаешь, я красивая?
Финист чуть не упал с кровати. Какого демона она спрашивает это посреди ночи?
- Красивая, только отстань.
- Красивее Герды?
- Я сейчас уйду к себе.
- Ладно-ладно. Уж и спросить нельзя.
На этот раз она действительно замолчала, и Финист спокойно смог вернуться к своему табуну, только лошади почему-то стали вороными жеребцами, - двойниками коня Охотника - дружно скалили на него зубы и махали передними копытами.
Финист проснулся под утро, как и хотел. Очень тихо поднялся, стараясь не разбудить Майли, и на цыпочках вышел в коридор, не желая, чтобы кто-нибудь узнал, где он провел ночь. За спиной раздалось деликатное покашливание. Финист резко обернулся.
- Кажется, я просил обучить медиума, а не спать с ней, - мрачно выговорил Охотник.
- Это совсем не то, о чем ты подумал, - попытался оправдаться оборотень.
- Ну да, - скептично хмыкнул Николя, и, не желая продолжать разговор, двинулся к лестнице.
"Интересно, куда он так рано?" - удивился Финист и пошел к себе в комнату досыпать последние часы перед завтраком.
И все равно отдохнуть от Майли настолько, чтобы не раздражаться при ее появлении, не удалось. Финист радовался, что у нее хотя бы хватило ума не спрашивать при всех, почему он не дождался, пока она проснулась.
***
В присутствии остальных обитателей дома Майли старалась держаться как можно скромнее, особенно это касалось Охотника. Он внушал ей смешанные чувства. Во-первых, из-за подчеркнуто отчужденной манеры общения невозможно было понять, о чем он думает, во-вторых, некая загадочность в нем притягивала, но одновременно пугала. Не определившись с тем, как ему понравиться, Майли выбрала самую выигрышную на ее взгляд стратегию - помалкивать и наблюдать. Лишь иногда она позволяла себе отвести душу, исподтишка делая Герде колкие замечания или игриво стреляя глазами в сторону Финиста. Правда, оборотня это очень раздражало. Майли не понимала, почему. Она изо всех сил пыталась растопить вставшую между ними ледяную преграду, но Финист упорно не желал говорить ни о чем, кроме учебы. Майли так долго ждала, чтобы Герда ушла с дороги, и оборотень полностью посвятил себя ей, что когда это произошло, не могла удовлетвориться лишь ролью одной из его учеников.
