Егор Радов - Якутия
- У нас полно денег! - гордо заявил Софрон и посмотрел на Головко.
- Рубли? Их вы можете сразу выбросить. Они в Мирном не идут. Доллары есть? Рубляшники?
- Что это?!
- Рубляшник - это денежная единица Мирного. Возникла недавно, но уже конвертируемая. Ладно - я вам дам сто рубляшников, вот они, вам на первый день хватит, а дальше вас уже должен будет устроить Ваня.
- Ваня?
- Да. Он же Павел Амадей Саха. Вообще-то он Ваня. Ну, он там что-то рисует, и вот - выебнулся. <Художник и поэт Павел Амадей Саха>! Он вас встретит и потом отправит к следующему агенту, которого я не знаю.
- Хорошо! - сказал Софрон. - Но я все-таки не понимаю, почему это вы, которому, кажется, на все наплевать, работаете на нашу партию.
- Не понимаете?
- Нет!
- Просто я хочу счастья Якутии, всей нашей великой, прекрасной, магической земле, расположенной под небом у моря среди рек.
- Чушь! - воскликнул Софрон.
- Правильно, - согласился Август. - Так получилось. Все, что я вам сейчас сказал, было искренне - я всегда так думал. Я вступил в ЛРДПЯ одним из первых. Меня послали сюда. Здесь я нашел свой бизнес. Я стал связным с Мирным, познакомился с человеком, которому я поставляю жэ, и получаю свои рубляшники.
- Неужели, никто в самом деле не знает всех агентов? - спросил Софрон.
- Никто! - восторженно вскричал Август. - Поэтому я преклоняюсь перед нашей партией; ее уничтожить невозможно. Вот сейчас, если вы доберетесь до конца цепочки, меня уже нужно заменять. И тогда я уеду в Мирный, и буду там жить в свое удовольствие. Но я всегда буду помогать нашей партии. Потому что, если бы не она, разве бы я смог разбогатеть?! Я всегда буду благодарен!.. И вас я люблю. Я вас так ждал!.. Хотите, я вам дам еще сто рубляшников?
- Нет, спасибо, - брезглива ответил Софрон. - А что там, в этом Мирном? Что там, там хорошо?!
- Другой мир... - мечтательно проговорил Август. - Я не был там.
- Ха-ха-ха-ха!.. - вдруг засмеялся Абрам Головко, услышав эти слова. Он посмотрел на Софрона, потом на Августа, потом в небо, потом в землю, и все время бешено смелея. Наконец, он замолчал, весело улыбнулся и сказал:
- Это смех!! Как вы сказали? <Другой мир>! И он опять начал смеяться.
- Ну, вот видите, - сказал Август.
- Не знаю... - озабоченно прошептал Софрон.
- Все! - закричал Август. - Вертолет появился! Он летит! Убегайте куда-нибудь. Я вас позову.
- Побежали, - сказал Софрон Абраму.
- Мы же должны лететь,- ответил тот.
- Да тьфу же ты! - воскликнул Софрон и начал быстро убегать. Головко последовал за ним и скоро перегнал его.
- Все, падаем, он прилетает.
Они рухнули на влажную почву тундры, и Софрон Жукаускас даже закрыл голову руками, как будто ждал атаку бомб.
Раздался характерный, приближающийся стрекот, и точка в блеклом безоблачном небе тундры превратилась в красивый сияющий вертолет серебряного цвета, на боку которого было написано желтыми буквами:
MIRNY ZU-ZU Service # 6
Софрон посмотрел туда и сморщился.
- Это бред, - шепнул он Головко. - Что означает <зу-зу>? И почему номер шесть?! Неужели в Мирном есть такие великолепные вертолеты?! Кто-то мне вообще-то говорил, что там все поменялось...
- Это не вертолет, это геликоптер, - сказал Головко, лежащий на спине. - Зу-зу мне нравится. Наверное, в Мирном есть метро.
- Да откуда!.. - возмутился Жукаускас. - Чтобы при вечной мерзлоте выкопать метро, нужны дикие деньги и сверх-техника! Что вы такое говорите?
- Ничего, - сказал Головко. - Что бы я ни говорил, мои слова имеют смысл. Видите, геликоптер приближается сюда.
- Я вижу сурового пилота внутри, - согласился Жукаускас и пригнул голову.
- Он будет садиться. Вы слышите страшный грохот? - спросил Головко.
- Да ну вас, это невозможно! - крикнул Софрон, закрывая уши своими указательными пальцами.
- Держись, Софрон, - сказал Головко, но Жукаускас его не услышал из-за жуткого рева, производимого садящимся вертолетом.
Август, как ни в чем не бывало, стоял на своем месте и улыбался.
- Вот как, - ошарашено прошептал Софрон. - Я сейчас сойду с ума от этого гнусного шума, а этот делец наркобизнеса стоит себе совершенно спокойно и даже не шелохнется! Может быть, так действует постоянный прием жэ?! Вдруг, человек превращается в высшее существо?!
- Ну конечно, - сказал Головко. Жукаускас изумленно посмотрел на него, потом замахал руками.
- Да ну вас! - крикнул он. - Вы не должны были меня слышать, я не должен был вас слышать! Что это за бред?! Телепатия, жэ, зэ!
- Просто вертолет уже сел, и его мотор смолк, - напыщенно проговорил Головко.
- Так быстро? - спросил Софрон и поглядел вдаль. Из вертолета вышел пилот в желтом костюме. Он подошел к Августу и пожал ему руку. Август отдал пилоту свою сумку, и пилот вошел с ней в свой вертолет. Потом он снова вышел, неся с собой большой белый мешок. Август взял мешок, потом стал что-то говорить пилоту. Тот покачал головой. Август топнул ногой, махнул левой рукой, а правую засунул в карман и достал оттуда небольшой зеленый сверток. Он протянул этот сверток пилоту. Тот взял его, развернул, посмотрел, и опять завернул. После этого он засунул сверток во внутренний карман своей желтой куртки.
- Выходите! - крикнул Август.
- Это нас! - тут же отреагировал Софрон и вскочил. - Давайте, побежали, быстрее, спешите!..
- Как вы мне надоели, - блаженно улыбаясь, сказал Головко. - Все время куда-то бежать, стремиться...
- На этот раз мы, кажется, улетим, - сказал Софрон.
- Вот это хорошо! - воскликнул Головко и немедленно встал.
Они подошли к вертолету.
- Здравствуйте, - сказал Жукаускас, обращаясь к пилоту.
- Да мне плевать! - сказал он, недовольно осмотрев мускулистую фигуру Головко. - Мне заплатил Август очень много, чтобы я вас доставил, и я согласился. Кто вы и что вы, я не знаю, и мне чихать. Но если вы проговоритесь, вас тут же уберут. Раз, вжик, хрясь, бум, и мне срать на это.
- Видите, сколько средств я потратил на наше общее дело!..- растроганно воскликнул Август.
- Не видим, - сказал Головко.
- Да ну вас! Впрочем, я на вас не обижаюсь. Но я вас уверяю, что очень много.
- Я верю, - произнес Софрон.
- Эй, вы, - рявкнул пилот. - У меня нет времени. Я не могу больше здесь оставаться! Полезайте в вертолет, и мы взлетаем.
- Это геликоптер, - сказал Головко.
- Прощайте, друзья! - воскликнул Август. - Передайте там привет Ване и Дробахе, как только увидитесь! Я пошел.
- Вы когда-нибудь летали на этой штуке? - спросил Софрон у Головко, когда тот был уже в проеме входа в вертолет. Абрам Головко обернулся и сказал:
- Я всегда летаю без штук, мой глупый сослуживец. Во сне я даже был баллистической ракетой.
- И вы думаете, все будет нормально?
- Ну конечно! Ведь там высь!
Замба первая
Небо было вокруг них, когда они летели вперед к другим событиям своего прекрасного пути. Вертолет тарахтел и дребезжал, как какой-нибудь шумный строительный агрегат, который забыли выключить беспечные рабочие, обрадовавшиеся весне; летчик решительно нажимал на рычажки и кнопки, устремляя свою машину серебряного цвета вдаль с почти реактивной скоростью; справа сияло солнце и слева сияла луна, и непонятно было, что из них отражает что; и все было блекло-сияющим и сизым, словно на некачественной цветной фотографии; и тундра внизу выглядела, как какое-то единоцветное бесконечное поле> в котором, если приглядеться, можно было усмотреть разные оттенки, складывающиеся в общий фон, как в красивой ткани, состоящей из самых различных ниток, сочетающихся в один пестрый монолитный цвет, уже практически неразложимый ни на какие другие.
- Это - рай тундры, это - поднебесье севера, это - вершина света земли, - шептал Головко.
- Я люблю лететь, я чувствую страх, я зрю смысл. Полет есть серия падений, каждое из которых рождает взлет. И мы качаемся в воздухе, как в божьей колыбели, и рука, нас качающая, есть бензиновый механизм. Преодолеть ветер значит оказаться где-нибудь еще.
- Что вы делаете? - спросил Софрон Жукаускас, пристегнутый ремнями к креслу. Головко отвернулся и плюнул.
- Я так хочу есть, что я, наверное, свихнусь. Эти гады в Кюсюре ничем не кормили! - воскликнул Жукаускас.
Головко открыл рот и высунул язык. Из его глаза выкатилась слеза.
- Вы плачете?!
Пилот сурово сжимал штурвал, и не обращал внимания ни на Жукаускаса, ни на Головко. Он был в кабине, они же сидели в узком салоне, где не было ничего, кроме большой лейки коричневого цвета. Салон плавно переходил в эту кабину, завершающуюся широтой синего простора в сферической оконной открытой вертолетной передней части, и был похож на сумеречный туннель смерти, заканчивающийся слепящим выходом в воскресительный новый свет, или на глазной нерв, пробивший себе путь сквозь череп в ширь закругляющегося самим собой перед миром глаза. Пилот, сидящий в высоком кресле был одет в красный шлем, на котором было синими буквами написано <Мирный ЗУ-ЗУ>. Жукаускаса вдруг обуял дикий животный страх.
