Мануэль Пуиг - Крашеные губки
Чего в эту минуту она желала больше всего?
В эту минуту она больше всего желала, чтобы Хуан Карлос вновь получил место в управе.
Чего в эту минуту она больше всего боялась?
В эту минуту она больше всего боялась, что кто-нибудь не преминет известить молодого аукциониста публичных торгов, прибывшего недавно в Вальехос (с которым она столько танцевала на рождественском празднике), о ее сомнительной былой связи с д-ром Аскеро.
Уже упомянутого 27 января 1938 года, устроив передышку в суматохе дня, в 21.30 Хуан Карлос Этчепаре приготовился выкурить единственную ежедневную сигарету, сидя в саду своего дома. Перед заходом солнца мать полила клумбы и дорожки, выложенные гравием; напоенный свежестью воздух поднимался вместе с бодрящим запахом влажной земли. Зажигалка вспыхнула маленьким язычком пламени, табак загорелся, взвилась струйка горячего белого дыма. Из более темного дыма, который выдохнул Хуан Карлос, образовалась прозрачная гора, за ней виднелись клумбы с кольцом гиацинтов вокруг пальмы, четыре клумбы, четыре пальмы, в глубине курятник и стена, за стеной - эвкалипты в большом дворе, огороженном старыми железяками, дальше не было видно гор. Плоская пампа, ветер и пыль, за пыльным облаком ему едва удалось разглядеть ее вдали, шла машина с отцом и матерью, машина рванула, подняв, в свою очередь, еще один вихрь пыли. Сигарета сгорела до окурка, он бросил ее в клумбу. Правая рука механически нащупала пачку в кармане рубашки. Выкурить еще одну? Зарплата учительницы составляла от 125 до 200 песо, отпуск с сохранением содержания было трудно получить без содействия главы муниципальной управы, друга г-на Саэнса. 250 песо в месяц достаточно для оплаты пансионата и покрытия мелких личных расходов, - даже отпуска без сохранения содержания не дадут? Документ об увольнении служащего Этчепаре подписан главой управы, и.о. секретаря и казначеем муниципалитета; горячий дым второй сигареты наполнял грудь приятным ощущением.
Чего в эту минуту он желал больше всего?
В эту минуту он больше всего желал каким-нибудь образом раздобыть денег и оставить городок для продолжения лечения в самом дорогом санатории Коскина.
Чего в эту минуту он больше всего боялся?
В эту минуту он больше всего боялся умереть.
Уже упомянутого 27 января 1938 года, устроив передышку в суматохе дня, в 17.30 по возвращении из парикмахерской, где она подверглась утомительной процедуре химической завивки, Мария Мабель Саэнс попросила у тети утреннюю газету и удалилась в свою комнату отдохнуть. Сняла уличную одежду и накинула легкий домашний халат. Поставила электрический вентилятор на ночной столик и прикрыла жалюзи, оставив достаточно света для чтения киноафиши, опубликованной в газете. Лучше всего выбрать зал с кондиционером и там вместе с тетей, такой же любительницей кино, укрыться от удушливого зноя города Буэнос-Айреса. Труднее всего - спуститься в пышущую жаром подземку, которая за десять минут доставит их в самый центр города, где высятся главные кинозалы с кондиционированием воздуха. Она принялась искать специальный раздел, листая газету с первой страницы. На второй странице кинотеатров не было, также и на третьей, на четвертой, пятой, шестой, седьмой, восьмой, она ощутила растущее нервное раздражение, решила листать газету от конца к началу, но на последней странице и на предпоследней были только объявления о недвижимости, также и на следующей от конца, и дальше, и дальше. Раздражение достигло критической точки, она скомкала газету и с силой швырнула ее в вентилятор. Она отнесла высокую степень нервозности за счет долгих часов, проведенных в парикмахерской под сушилкой. Всхлипнув без слез, уткнулась лицом в подушку и задумалась. Почему она так нервозна, независимо от того, ходит в парикмахерскую или нет? Виной тому долгие дни безделья и бессонные ночи, недвижно проведенные в постели. Успокоившись, она разгладила газетные листы и возобновила поиск искомой страницы. Кондиционер имелся в кинематографе "Опера": "Шпион-улан" с Джорджем Сандерсом и Долорес дель Рио; еще кондиционер в "Гран Рексе": "За кулисами", с двумя любимыми актрисами - Кэтрин Хепбёрн и Джинджер Роджерс, но есть ли билеты на премьеру?; в "Монументале" "Три аргентинца в Париже", отечественные фильмы она смотрела только в Вальехосе, от нечего делать, в ролях: Флоренсио Парравичини, Ирма Кордоба и Уго дель Карриль; в "Гранд Кино Флорида" европейская программа, "Тайна мадам Помпадур", немецкая картина с Кати фон Надь и Вилли Эйхбергом и "Невинная Сюзанна" с Анри Гара и Мег Леммонье; еще сдвоенная программа в "Розмари": "Саратога" с Джин Харлоу - "платиновая блондинка в своей лучшей роли, посмертно" и "Знай меру" с Элис Фей, Доном Амече и братьями Риц. Какой кинотеатр, по мнению тети, привлекал самую изысканную публику? В "Амбассадоре" (кондиционер): "Метро Голдвин Майер" представляет великолепную комедию положений с романтической путаницей, в главных ролях Луиза Райнер, Вильям Пауэлл и Морин О'Сэлливен, - "Канделябры императора". Ни одной премьеры с Робертом Тейлором? Нет.
Чего в эту минуту она желала больше всего?
В эту минуту она больше всего желала увидеть, как в дверь ее комнаты тайком проникает Роберт Тейлор или, за его неимением, Тайрон Пауэр, с букетом красных роз в руке и сладострастными намерениями во взгляде.
Чего в эту минуту она больше всего боялась?
В эту минуту она больше всего боялась, что отец проиграет процесс, возбужденный ненавистным ее бывшим женихом Сесилом, и это нанесет существенный ущерб материальному и социальному положению семейства Саэнсов.
Уже упомянутого 27 января 1938 года, устроив передышку в суматохе дня, в 17 часов 45 минут Франсиско Каталино Паэс повалился на убогую казарменную койку. Учебные упражнения по стрельбе в тире на сегодняшний день закончились, он снова отличился, как и на теоретических занятиях, которые проходили по утрам. Плотная, особо обработанная ткань рабочей гимнастерки прилипла к мокрому от пота телу. Он решил побаловать себя и направился в умывальную общей спальни. Вода из душа текла холодная, но не такая, как вода в насосе за хижиной. Да и качать не требовалось, вода текла сама, в изобилии, стоило лишь открыть кран, лей - не жалей. Сегодня вечером можно было пойти в увольнение, но ему нельзя пропускать ужин в казарме и тратить деньги на трамвай, а центр города Ла-Плата располагался далеко. И все же он достал из шкафа новенькую форму унтер-офицера полиции и провел подушечками пальцев по габардину кителя и брюк, по сверкающей коже сапог, по золоченым нитям погон, по металлическим пуговицам - все как одна одинаковые, без заводского брака, начищенные, пришитые к габардину сложенной вдвое нитью. Он неспешно оделся, боясь порвать какой-нибудь шов или поцарапать поверхность сапог. Он был в спальне один, все уже ушли. Пошел в умывальную и тщательно оглядел унтер-офицера в зеркале. Исчезновение лихих деревенских усов и военная стрижка с бритыми висками меняли его облик, обнаруживая почти отроческие черты. Фуражка, напротив, подчеркивала силу взгляда, глаза настоящего мужчины, с бороздками морщин в уголках: он обычно щурился, выдерживая ледяную струю воды из насоса, и ловя пару кирпичей, которые передавали каменщики, разгружая грузовик, и втыкая изо всех сил мотыгу или лопату в туфовую землю, и замечая в случайном зеркале на улице, что дареные брюки мало того что изношены, но еще велики или малы. Он снял фуражку с сияющим козырьком, снова надел ее, пробуя слегка заломить тулью.
Чего в эту минуту он желал больше всего?
В эту минуту он больше всего желал пройтись по главным улицам Вальехоса в своей новенькой форме.
Чего в эту минуту он больше всего боялся?
В эту минуту он больше всего боялся, что Гузя заявит в полицейский участок Вальехоса, что он отец ребенка, который должен вот-вот родиться.
Уже упомянутого 27 января 1938 года, устроив передышку в суматохе дня, в 23.30 Антония Хосефа Рамирес отдыхала на носилках родильного отделения районной больницы округа Коронель-Вальехос. Она была срочно доставлена часом раньше, прошагав с сильными приступами боли четыре квартала от своей хижины до первого дома с телефоном. Ее тетя, как обычно, работала прислугой в одном из домов в центре города и возвращалась поздно. Медсестра считала, что это ложная тревога, но ждала, пока врач вернется с осмотра в отделении первой помощи и обследует роженицу, прежде чем решит, положить ее или отправить обратно домой. Медсестра входила и выходила, оставляя дверь открытой. Гузя приподнялась и увидела во дворе, освещенном тусклой лампочкой, несколько мужчин, наверняка мужей лежавших девушек, и седовласых старух, наверняка матерей или свекровей, ожидавших новостей с минуты на минуту. Панчо находился далеко, но так лучше для всех: он готовился на унтер-офицера, вернувшись, будет хорошо зарабатывать, он уехал 29 июля, вот уже почти полгода, как она его не видела, и ведь она выполнила обещание, никому ничего не сказала. Когда он закрепится на своем месте, они смогут все уладить, - но почему он не ответил на ее письма? они потерялись? у нее такой корявый почерк, что почтальоны не сумели его разобрать? Один из парней во дворе походил на Панчо, может, только из-за густых усов и длинных вьющихся волос, он волновался, прохаживался и курил. Гузя неудержимо захотела с силой схватить большую руку Панчо, и тогда он нежно поцеловал бы ее, и Гузя ощутила бы щекотанье густых усов и погладила его голову, длинные вьющиеся волосы. Лампочка во дворе светила небольшая, и вокруг нее из-за жары вилось больше насекомых, чем обычно: оводов, мотыльков и жуков.
