Рыжая Марика - Повелительница зеркал
Ника любила летать вместе с Горелко, но с условием, что тот не поджигает деревья. Постепенно дракончик привык и к друзьям своей «мамочки» и терпели-во позволял себя гладить.
Мама и папа не замечали Горелко, поэтому дракон мог летать по всему дому, где ему вздумается. Ника по-своему привязалась к нему и даже полюбила малы-ша. Горелко уже понимал такие слова, как «хорошо», «плохо», «нет», «да» и «умница». Нике нравилось иметь собственного дракона, и даже болонка Сэлли казалась ей теперь скучной и банальной…
Заснуть Ника так и не смогла. Промаявшись пару часов, она села в постели, болтая босыми ногами и поглядывая на Горелко. Тот уже вымахал до размеров собаки, хотя совсем недавно был ростом с дамский ридикюль.
Почувствовав ее взгляд, дракон поднял голову, будто спрашивая: «Чего не спим?». Ника улыбнулась и прижала палец к губам. Горелко понял, что надо вес-ти себя потише, и тихонько выполз из коробки.
Ника подошла к окну и распахнула форточку, вдыхая ночной аромат цветов. Теплый ветерок проник в комнату. Рыжие волосы распушились, ночная рубашка заколыхалась.
«Полетать, что ли?» — подумала Ника, глядя на звезды. Она обула кроссовки и натянула прямо на ночнушку свитер и длинную цыганистую юбку, найденную в шкафу у мамы. Прихватив вешалку, девочка задумалась, как ей проникнуть на улицу.
«Спускаться вниз нельзя: двери закрыты на засов, — рассуждала девочка, — ос-тается через окно».
Она распахнула створки окна. Горелко наблюдал за ее действиями, усевшись на комод. Ника запихнула бересту и перо в карман юбки, затем остановилась по-среди комнаты, проверяя, не забыла ли чего.
«А вдруг мама захочет проверить, сплю я или нет?» — мелькнула опасливая мысль. К счастью, она недавно выучила сложное заклинание, способное созда-вать точную копию ведуна. Сложное оно было потому, что его трудно было про-износить, при этом оно требовало полной концентрации и координации дейст-вий.
«Вообще для любого заклинания требуется три вещи: концентрация, спокой-ствие, уверенность. Если у тебя этого с избытком, то все получится», — говорил Брайан.
Ника вздохнула и заставила себя успокоиться. Затем она взяла в руки янтарь, висевший у нее на шее, повернулась спиной к западу и, проведя камнем по лицу крест накрест, прошептала:
— Яипок яом ан ерытеч ясач сивя!
«Язык сломаешь», — недовольно подумала Ника.
На кровати появилась веснушчатая девочка с копной рыжих волос. Она по-вернулась на бок и сладко засопела. Вероника придирчиво оглядела свою копию, затем позвала тихонько:
— Горелко, гулять!
Дракон нетерпеливо вспорхнул на подоконник и полетел, громко хлопая крыльями. Ника вскочила на вешалку верхом и помчалась вслед за драконом, за-быв закрыть окно. Внизу мелькали крыши домов, леса, озера. Ветер бил в лицо: на такой бешеной скорости Ника летела. Горелко летел впереди, хитро погляды-вая на девочку.
— Решил поиграть в догонялки?! — насмешливо крикнула ему Ника. — Ну, давай поиграем, посмотрим, кто кого!
Она разогнала вешалку до предельной скорости, оставив Горелко далеко по-зади себя.
— Ха! — Ника победно вскинула руку. Вдруг замелькали звезды, небо поменя-лось местом с землей. У девочки закружилась голова.
«Ну все, сейчас грохнусь!» — подумала Ника, но вовремя вывернула вешалку. Земля и небо встали на свои места. Оказалось, Ника просто перевернулась в воз-духе.
Позади захлопали крылья. Расстроенный Горелко только-только нагнал «ма-мочку». Ника засмеялась, глядя на унылого дракончика. Тот с укором поглядел на нее и отвернулся, показав хвост с шипами.
— Да ладно, — примиряющее утешила его девочка. — Главное не победа, а уча-стие.
Она представила, как она сейчас выглядит. Растрепанные рыжие волосы, глаза горят фосфорическим блеском, юбка колышется ветром.
«Точь-в-точь ведьма!» — подумала она со смехом.
Внезапно юбка задымилась. Вероника поспешно достала бересту, на которой коряво было нацарапано: «Ника! Приходи скорей к нам! Аде плохо! Павел».
Ника быстро развернула вешалку и на бешеной скорости помчалась в дерев-ню. Горелко, как верный пес, последовал за ней.
Ника подумала об Аде. С тех пор, как они с Брайаном поссорились, прошел день. Ника видела, как Павел выходил из дому к колодцу за водой. Ребята спра-шивали его о сестре. Павел говорил, что Ада сидит у себя в комнате, плачет и ни-кого к себе не подпускает.
— Я ей даже еду через окно телепортирую, — говорил озабоченный брат…
Вероника примчалась минут за пять к дому Красновых. Павел ждал ее у крыльца с фонарем.
— Не знаю, как ты усмиришь ее, веснушка, — протянул он. — Убью Таунса!
— Ты что, хочешь потерять сестру? — спросила Ника, сдавая дракончика на по-печение Павла.
— Нет, конечно!
— Тогда ты не тронешь Брайана! — убежденно кивнула Ника.
Павел тряхнул головой. Он ничего не понимал.
— Прости, Паш, но это дело чисто женское, — сказала Ника и поднялась на крыльцо.
— Э, нет, веснушка! — Павел схватил Нику за руку и потянул назад. — Через дверь даже не пытайся! У Ады на входной двери штук семь оборонительных за-клинаний. Зайдешь — пропадешь!
Ника присвистнула.
— А что ты хочешь? Темная ворожба есть темная ворожба! — вздохнул Павел. — Придется тебе лететь в окно! Не знал, что ты на вешалке… Кстати, у меня теперь тоже есть летательный предмет.
Павел сходил за угол дома и принес большое ватное одеяло, украшенное ро-зовыми мишками. Ника кивнула, не обращая внимания на розовых мишек, — не до того. Она вскочила на вешалку и мигом взлетела до окна Ады. Проверив на всякий случай окно на темную магию, Ника осторожно проникла в комнату.
Помещение было изрядно захламлено, все немногочисленные вещи поломаны. Сама же Ада валялась на диване, тупо уставившись в потолок. Ника заметила, что красные волосы Ады наполовину обрезаны и взлохмачены. Девочка даже не потрудилась одеться: на ней была длинная ночная сорочка, заляпанная кетчупом.
Услышав звук захлопнувшейся рамы, Ада вскочила. Увидев Нику, она вдруг кинулась на нее с кулаками.
— Это все из-за тебя, дрянь! Из-за тебя!!! — кричала она. Испуганная Ника едва удержала Аду магией. Драчунья замерла в одном положении. Лицо у нее было перекошено.
— Я могу долго удерживать тебя, — серьезно сказала Ника, — пока ты не успоко-ишься и не скажешь, что произошло.
Лицо Ады дрогнуло. Она вдруг заплакала тоненько и жалобно, как брошен-ный котенок. Нике тут же стало жаль ее. Она отпустила Аду. Краснова, плача, подошла к Нике и уткнулась ей в плечо.
— Ну, перестань, перестань, глупая, — попросила Ника, некстати вспоминая, как ей пришлось утешать свою подругу Таньку Ефремову, когда ту бросил парень из параллельного класса. Она усадила Аду на диван.
— Хватит, хватит, — приговаривала она до тех пор, пока Краснова не успокои-лась.
— Теперь объяснись, — потребовала Ника.
— А что объяснять? — спросила Ада, утирая слезы. — С тех пор, как Брайана знаю, так и сохну по нему. Помню, даже обрадовалась, что они с Пашкой подру-жились. Таунс на меня внимание стал обращать, даже предложил вместе на озеро слетать, и тут появляешься ты!
— Я? — удивилась Ника.
— Конечно, — уже спокойно продолжала Краснова. — Ты появилась, и все пошло прахом! В тебя влюбляются сразу два наших пацана. Все только и говорят: «Ника то, Ника се…». А мне каково? У Райки хоть Пашка есть, а у меня? Прости меня, конечно, Ника, но меня просто злость распирала! И тогда, когда мальчишки из-за тебя подрались… Это мне Крылова предложила сглазить тебя, чтобы тебя то к Алику, то к Брайану тянуло. Нет, ну какая я сволочь! Прости, Ника, прости!
Ада принялась драть себя за обрезанные волосы, но Ника остановила ее.
— Я так и думала, что он тебе нравится! — сказала она. — Но объясни, зачем же ты с ним поссорилась? Да еще и ни с того ни с сего, на ровном месте?
— А-а-а…,- отмахнулась Ада, — думала, чего это он все к тебе липнет, вот и со-рвалась… Ой, Ника, прости!
Ада спрятала лицо в ладони, снова собираясь заплакать.
— Я прощаю тебя! — воскликнула Ника поспешно, предотвращая новый поток слез. — А волосы-то зачем обрезать?
— Мне уже все равно, — деревянным голосом проговорила Краснова, — мне пле-вать на внешность. Плевать на себя. Брайан никогда не простит моей глупости! Я уж думаю, не умер…
Ника схватила подругу за плечи и начала трясти, крича:
— Нет, ты что, глупая?! Нас и так мало осталось, а ты…
— Я просто не знаю, что делать, — прошептала Ада.
Ника задумалась.
— Ладно, я тебе помогу! Только обещай, что выбросишь из головы дурацкие мысли!
— Обещаю, клянусь!
— Хорошо.
Внезапно Нике на голову что-то капнуло. Подозревая непонятно что, она по-смотрела вверх. Изредка пикируя, летающая табуретка бестолково кружилась под потолком. На ней стояли кружка молока и тарелка макаронов с майонезом, щедро лившимся сейчас Веронике на голову.
