Георгий Ланской - Расслабься, крошка!
Димка подготовил кавер-версию песни «Волшебная лестница», убив на запись целых два дня.
Интересно, после вчерашнего все себя чувствуют точно так же?
И что вообще произошло?
Номер гостиницы был… каким-то не таким. Стены такие же. Кровать такая же, только шкаф стоит не с той стороны и окно не на месте. А еще картина… У Димки перед глазами висело изображение приморского бульвара, а тут — репродукция «Подсолнухов» Ван Гога. И раскрытый чемодан, валявшийся у стены, был чужим.
Вот тебе и приплясывающий недотепа с Третьей улицы строителей… Неужели вчера, набравшись виски у всесильного Мутаева, Димка тоже улетел в Ленинград, к незнакомой Наденьке?!
Подумав о Наденьке, Димка вдруг сообразил, что в кровати он не один. Неясный фон за спиной вдруг трансформировался в четкое похрапывание. Под одеялом лежало нечто неизвестное, мерно дышало Димке в спину, и от чужого горячего тела простыни были влажными.
С трудом ворочая отупевшими от выпитого мозгами, Димка пытался припомнить, с кем вчера крутил амуры, но последнее воспоминание было — мерная качка яхты, на которой его немилосердно тошнило.
Вроде были танцы…
…Аксинья Гайчук очень плохо танцевала стриптиз, виляя тощими бедрами перед носом миллиардера Мутаева. Оркестр играл цыганочку… Тут-то и вышел Димка, и выдал все, на что был способен! Следующее видение — изрядно пьяная прибалтийская дива по прозвищу Геббельс спит на узком диванчике, неприлично разбросав ноги…
И с кем же он провел эту ночь?
Простое решение — обернуться — Димке в голову почему-то не пришло.
Он перебирал бы персонажей ночной вакханалии еще очень долго, если бы неизвестное существо в постели не завозилось и не положило на него тяжелую, как полено, липкую горячую ногу, прижимаясь теснее.
Но это было еще не все.
В ягодицы уперлось что-то твердое…
Рискуя свернуть шею, Димка с ужасом обернулся назад, натолкнувшись на совершенно бессмысленный взгляд телеведущего Александра Галахова.
— С добрым утром, — выдохнул Галахов и, прижавшись к Димкиной спине, небрежно чмокнул его в шею.
Хрюкнув от ужаса, Димка с пару секунд не двигался, а потом осторожно сунул руку под одеяло.
Трусов не было.
Блин! Блин блинский!!!
Он плавно вытек из-под размякшей тушки Галахова и чуть слышно простонал. Надо же было так напиться! В хлам, в сиську, да еще позволить поиметь себя известному телеведущему, вполне себе «брутальному мачо», написавшему книгу о своих победах над женским полом.
Неудивительно, что женский пол никогда о достоинствах Галахова не рассказывал…
Когда Димка подумал о том, что будет, если пронырливые журналисты узнают о его связи с Галаховым, ему стало плохо.
Старые сплетни о романе с покойным продюсером Люксенштейном поутихли, однако пресса упорно выискивала намеки на Димкину гомосексуальность, приписывая в любовники то одного, то другого артиста.
Журналюги просто помешались на этом, даже Егору не удалось избежать подозрений!
Слишком многие знали, через какое место попадали молодые мальчики к Люксенштейну, запускавшему их на невероятную орбиту славы. Стоило отказать продюсеру, и тот безжалостно сбивал своих протеже ракетами «земля — воздух», и даже отголоски былой славы не могли поправить ситуацию.
Димке приходилось терпеть притязания продюсера два года, два долгих года, после которых никто не верил в его традиционные и вполне мужские взгляды. Даже Рокси воспользовалась этими слухами, когда у них с Димкой случился бурный роман. Своему покровителю она открыто говорила: «Еду на курорт с Димкой. Не переживай, дорогой, он же педик!»
Злые языки поутихли совсем недавно.
Достаточно было одной капли, чтобы вновь раздуть этот тайфун сплетен и слухов.
В животе крутило от выпитого, а может, и от противоестественного секса. Надо ж было так нажраться!
Штаны валялись на полу, рядом с кроватью, трусы остались внутри них. Чуть дальше, у тумбочки, слипся сброшенной змеиной кожей использованный презерватив. Вот дерьмо…
Рубашки, которую он надевал вчера, нигде не было видно. Торопливо натянув брюки, путаясь в штанинах, Димка нашел свои туфли, один носок и бросил торопливый взгляд в окно.
Пейзаж, по крайней мере, был вполне знакомый. Выходит, они все-таки в гостинице.
В кармане нашлась карточка от номера, бумажник и мобильный с двенадцатью пропущенными вызовами, но проверять — от кого — было некогда.
Под балконом негромко переговаривались люди.
Открыв дверь, Димка осторожно выглянул в коридор, а потом опрометью бросился к лифту. Не хватало еще, чтобы кто-то видел, как он выходит из номера Галахова.
И только когда створки кабинки закрылись, Димка перевел дух и мрачно подумал, что требование Инны завести случайный роман он исполнил самым экстравагантным образом.
Шел третий конкурсный день.
Жюри уже определилось в выборе фаворитов, кому достанется Гран-при, было ясно как божий день. Конкурсанты тоже это знали и не особо волновались. Победа на этом фестивале, в общем-то, уже лет пятнадцать ничего не значила, не прибавляла популярности, не давала путевку в жизнь.
Что — конкурс? Ну, заветная статуэтка из рук мэтров отечественного шоу-биза…
А дальше?
Нет денег — нет клипов, нет ротаций на радио и телевидении. Никто не пустит победителя в эфир только потому, что он талантлив и даже чего-то там выиграл. Кто-кто, а Димка это знал прекрасно!
Когда он сам впервые участвовал в конкурсе, все было решено заранее. В его задачу и не входило побеждать. Хотя и тогда конкурс молодых исполнителей страна смотрела с большим энтузиазмом, чем теперь.
До чего время быстро летит…
Два года назад ему пришлось запрыгнуть в уходящий эшелон прибалтийского фестиваля на полном ходу, потому что отказать Димкиному продюсеру никто не мог. Вот так и вышло, что участников стало не пятнадцать, согласно давней, еще советской, традиции, а шестнадцать.
Впрочем, может быть, и тогда страна, пресытившаяся обилием концертов по телевидению, конкурс смотрела не слишком охотно. Поднадоело, знаете ли, одни и те же лица видеть, с одними и теми же песнями — а мэтры не упускали возможности появиться в кадре!
Но тогда Димке все было внове, и на любую возможность где-то засветиться он реагировал со щенячьим восторгом, думал о том, как бы спеть получше, не трястись от направленных в лицо камер, не думать о палящих прожекторах, за которыми — о ужас, — сотни чужих лиц!..
На концертах он долго не мог привыкнуть к тому, что на него смотрят в упор, словно целясь из винтовки, разглядывают, оценивают с нехорошим прищуром и лишь потом снисходительно — так он думал — аплодируют.
Пару лет назад он боялся публики. Она, капризная, избалованная, представлялась чем-то ужасным. В зоомагазинах Димка рассматривал домашних крыс: отвратительных, белых, с лысыми розовыми хвостами и ужасными лапками, похожими на детские ручки. Зазеваешься — прыгнет такая тебе на горло и вопьется зубами в сонную артерию…
Какие там звездные статусы, о коих так беспокоилась Инна, живым бы уйти!
Два года спустя публика перестала его пугать, а вот статус всерьез заботил. Что будет, если кто-то узнает о ночи, проведенной с Галаховым?! Журналисты не дремлют, а коллеги, завистливые и злобные, как подземные тролли, с удовольствием сольют компромат.
Заголовки в газетах будут шикарные: «Роман телезвезды и молодого певца!»
«Галахов спутался с Беловым. На Юрмальском фестивале звезды спали в одном номере!»
«Скандал! Известный телеведущий оказался геем! Он спит с бывшим любовником скончавшегося продюсера!»
И тому подобное…
Всем было известно, как делали карьеру у ныне покойного Люксенштейна. До Димки у него подопечными были Владик Голицын, группа «Тротил» и еще с десяток менее раскрученных проектов. Только парни. Вылетая из его койки, они вылетали из ротаций. Был Голицын — и нет Голицына. Говорят, поет в ресторанах свои еще не совсем забытые хиты, пытается выступать в провинции. Публики на концертах — полтора человека. А ведь еще совсем недавно он пел в Кремле, не вылезал из эфиров…
При мысли о том, что скандал в прессе погубит его карьеру, Димка поморщился.
Целый день он избегал встреч с Галаховым — благо тот ни на шаг не отходил от Мутаева, заглядывал миллиардеру в рот, что при его росте было весьма проблематично, принужденно смеялся и сыпал замшелыми остротами. Очень хотел понравиться…
Мутаев вежливо улыбался и терпел. Несмотря на свои миллионы, или даже миллиарды, он был достаточно хорошо воспитан.
Дожидаясь за кулисами своего выхода, Димка горел желанием поскорей «отстреляться», чтобы потом сбежать к морю.
Егор вновь вел первую часть концерта, где звезды чествовали юбиляра Антошина, исполняя его хиты. Судя по тому, что никто из отдыхавших на яхте Мутаева в ту злополучную ночь не подошел к Димке с ехидным комментарием, его эскапада с Галаховым прошла незамеченной. У него даже появилась робкая надежда — вдруг пронесло?
