Андрей Донцов - The офис
На словах припева «Киев и Магадан», «Пенза и Ереван» перед каждой строчкой Глушков громко кричал в микрофон: «Купим!» Получилось в целом очень креативно. Особенно подготовленный заранее в поезде вариант:
Купим Ригу и купим Томск!И с потрохами весь Омск.Над страною звучитМосковский бит!
На третьем куплете, как и полагается, его уже тащили за галстук со сцены, а получивший заблаговременно тысячу рублей охранник разнимал все это безобразие.
Лицо уфимского медбрата сразу не понравилось Глушкову. Глаза были подозрительными. Звали его редким именем Спартак. Судя по его зрачкам, 100 долларов авансом пошли на поправку психологического состояния молодого врачевателя.
Спартак так обрадовался, что Глушков все-таки явился к нему и долг будет возвращен, что через каждые две минуты лез обниматься, приговаривая: «У нас москвичи могут позволить себе любой каприз, особенно что касается медицины. Любой каприз, брат, за ваши деньги…» У Глушкова побаливала после вчерашней потасовки в баре левая рука, правая нога и голова. Но голова скорее от алкоголя. Забинтовав руку – весьма, кстати, неумело, – Спартак вручил Глушкову снимок со словами: «Лучший кадр в нашей фильмотеке… Люк Бессон заплатил бы за него 200 баксов».
Александр Георгиевич, после того как в результате этого скандала лишился работы, долго рассуждал, как так вышло, что, ожидая более трех часов самолет в аэропорту, ему не пришло в голову рассмотреть эти снимки. Шедевр, который подсунул ему преуспевающий на ниве медицины башкирский наркоман, представлял собой изображение жертвы страшной автокатастрофы, где скелет, помимо всего прочего, не имел головы.
Конечно, на работе можно было бы и остаться, но после такого скандала резких карьерных скачков ожидать не приходилось. Тем более выполнения своих мечтаний о замкнутой линейке дистрибуции. А у Вострецова – вон уже есть скачок в директора по продажам. Значит, будет другое место работы.
Это сильно отличало Москву от регионов. Здесь не надо было держаться за место, как за спасительную соломинку, изо всех сил, словно это последний шанс. Вышел на улицу, и на следующий день рассматриваешь десять аналогичных предложений. Нет, друзья, конечно, подразумевали, что здесь полно мест, за которые их хозяевам стоит держаться, но это была пока еще сказка не про них. Халява еще не пришла в их менеджерский храм в своем полноценном сногсшибательном виде. Где-то вилась, сучка, рядом, но не заскакивала.
Александр был доволен появившейся паузой. Нет родителей, напоминающих всем своим видом на то, что состояние «ничегонеделания» тревожно, неправильно и требует объяснений, не было требующих финансирования проектов женского пола. И, наверное, самое главное – пустая квартира. С утра он просыпался, включал плеер. Его состояние было удачно обрисовано в песне Шнурова:
А на работу не хожуИ радио не слушаю,А что мне боженька подаст,Выпью и покушаю.
Теперь ему была нужна не просто работа, а работа, которая сделает небессмысленными его проекты по организации закрытых акционерных обществ на имя бабушки с дедушкой. По большому счету, ему нужно было становиться партнером, а не менеджером. А это подразумевало поиск коммерсантов, желающих создать еще одно направление в бизнесе. Вся ведь линейка готова – и закупки, и первый сбытовой филиал. Не хватало лишь нескольких миллионов на старт.
Партнерам нужно было много рассказывать и доказывать. Это дисциплинировало, заставляло в собственной голове разложить все по полочкам. Где-то Александр читал, что никогда человек так не близок к совершенству, как при поиске новой работы. С этим было трудно не согласиться. Только ради этого и стоило увольняться.
8Виталик стал в последнее время заметно худеть и если раньше угрюмо морщил брови на монитор, то теперь большую часть времени пребывал в бодром расположении духа. «Интересно, как подействовал на человека удар по морде», – думал Вострецов. Хотя ловил себя на мысли, что до конца не понимал причин такого преображения.
У Вострецова же была привычка, оставаясь в офисе допоздна, обходить с небольшим поверхностным осмотром столы подчиненных. Не копаясь, конечно, в бумагах, – нет. Просто картина рабочего дня и общее состояние дел зачастую отражались там как в зеркале.
Как-то раз он обнаружил раскрытым растрепанный блокнот на столе Виталика и, не трогая его, с высоты своего роста заглянул внутрь. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, чему посвящалось это собрание мыслей.
Вчера вечером опять ел апельсины. От ужина удалось отказаться, но зато объелся апельсинами. Ощущение такое, что просто распух опять. Ел и ел – не мог остановиться. Видимо, толку от такой замены ужину – никакого. Надо постараться съедать не более трех фруктов вечером. Иначе то же растягивание желудка к старым объемам.
В зале инструктор опять мучил скакалкой. Лучше сдохнуть. Я плачу ему такие деньги, чтобы он заставлял меня прыгать на скакалке. Мистика. Пыхтеть по сорок минут под штангой и махать гантелями по двадцать минут перед зеркалом доставляет меньше страданий, чем пять минут этой долбаной скакалки.
Ну и хрен ли делать? Он говорит, что это сейчас для меня самое важное. Будем терпеть.
Закончилось лето для Дениса весьма неожиданно. К нему подошел Виталик и деликатно так, почти с реверансами вызвал на дуэль. Конечно, без шпаг и пистолетов, но зато с секундантами и разговором о чести. О тяжелых муках пацанской совести и мужских понятий, обрушенных на его непропорционально маленькую голову.
– Понимаешь, не хочется опять устраивать подростковую возню, такая байда, как в прошлый раз – в коридорах да в курилках, она ведь никому не нужна, верно? Я могу тебе двинуть в любом месте, но это надо тебе? В рубашках да в костюмах прыгать? На пляж мы с тобой вместе не ходим, до следующей дилерской конференции в Египте или где там еще… еще полгода. Я договорился со спортзалом у себя в Раменском. Там нормальный ринг боксерский, нам откроют его в одиннадцать, когда никого не будет. И еще я в перчатках предлагаю – чтобы без всяких там ненужных зубодробительных тем… Нормально сошлись на шесть раундов, человечек местный рассудит. Потом душик, сауна и все такое, если будет настроение?
– Интересные ты предложения, Виталик, выдвигаешь своему руководителю – рационализаторские, – усмехнулся Вострецов.
– Ну дак че?
– Ну дак ниче!
– В смысле ниче?
– В смысле, когда ты с залом договорился, Тайсон со свинофермы?
– Ты давай без этого… на эту субботу.
– Так вот – проблем никаких, только передоговорись через три недели, понял? А то ты со скакалочкой прыгаешь и без пяти шесть уже ботиночки меняешь, а я тут до полдвенадцатого взъя…ваю и в командировках печень сажаю, чтобы такие упыри, как ты, не остались без бонуса.
На словах про скакалочку тревога тенью филина промелькнула во взгляде Виталика, но он пропыхтел одобрительно:
– Нет проблем, директор. Бери с собой пару-тройку своих лимитчиков, без зрителей будет скучно.
– А ты там неподалеку живешь? Приводи народу побольше, чтобы они полюбовались, как я буду шкаф разбирать по створкам.
Опять тревога промелькнула в глазах Виталика, уже ощутимая постороннему взгляду. Не был он таким уверенным в себе, каким хотел казаться.
– Я тебя порву, как Тузик грелку, – прошипел он, краснея щеками до цвета спелой малины.
– Только инфаркт не изображай перед последним раундом, ладно?
Денис в оставшиеся два часа составил кэш-фло – план прихода и ухода денег по своему направлению, а также составил график тренировок на оставшиеся пятнадцать дней, созвонившись с инструктором по боксу Погодиным из Ярославля.
– Не волнуйся, это тебе не соперник. Будешь двигаться – это тебе не соперник. Снизу дашь – верх сам отвалится. Комплекс упражнений помнишь? На прыжки сделай упор. Этажей сколько в доме? Шестнадцать? Отлично – займись лестницей. Выходи на пик нагрузки на девятый-десятый день, потом сбавляй. Два дня перед боем только разминка. И побольше орехов и кураги.
Вострецов спускался по лестнице, опять покидая офис последним. Дойдя до первого этажа, он развернулся и взлетел на четвертый, перепрыгивая через три ступеньки. Сердце бешено колотилось, пульс отдавал в шее так, что, наверное, было слышно охранникам в их будке со шлагбаумом через дорогу.
«Ну ничего – пятнадцать дней более чем достаточно», – подумал он.
Вспомнил, что оба они с Виталиком застрахованы на приличную сумму. Хотя вообще-то халяву он видел в другом. Еще два года назад он был просто менеджер в Ярославле, а теперь директор в Москве. А всего и делов: надо настучать еще раз в бубен своему предшественнику. Просто как в любом дворе.
А все сидели с парнями, считали деньги на МВА… На х..? Теперь в перчатках и на ринге. И все о’кей. И ты дважды уважаемый коммерческий директор. Разве это не халява? «Халява», – улыбнулся он.
