Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 22. Прогулки по опушке
Все ярмарки этим славились. Ходили по ним с медведями, показывали на ярмарках силачей или каких-нибудь монстров. А тут — гуси! — близкая родня тех, что летят в это время над Олонцом в направлении тундры.
А для тех, кто живет в Олонце и окрестностях, потеха с гусями — повод завести на подворье дородную живность. В селе Ильинском кое-кто держит до сотни гусей. Вот-вот появится на местной дороге знак, оповещающий автомобилистов: «Осторожно — гуси!»
Фото автора. 23,30 мая 2003 г.
Жук-олень и другие
(Окно в природу)
Поговорим о жуках. И начнем с Сицилии.
На конференции в городе Палермо я познакомился с прокурором италийского острова. Сидели мы рядом, слушая скучные речи политиков. О чем хотелось поговорить? Конечно, о мафии (только что был на экранах знаменитый фильм «Спрут», а на улицах Палермо перед тюрьмой, где сидели знаменитые мафиози, патрулировала бронетехника), но прокурору тема, видно, уже набила оскомину. «Давайте поговорим о жуках…» Я подумал, что собеседник пользуется иносказанием — «жуками» нередко называют людей зловредных, скрытных и хитрых. Нет, прокурор предлагал поговорить о самых обычных жуках-скарабеях, божьих коровках, колорадских жуках. От него первого я узнал, что на земле обитает триста тысяч видов этих насекомых — в семьдесят раз больше, чем всевозможных млекопитающих.
Оказалось, прокурор был страстным коллекционером жуков. Вечером он пригласил меня домой — показать свое сокровище. После чая пошли по комнатам, не имевшим мебели, но уставленным от пола до потолка шкафами.
В маленьких выдвижных ящиках в идеальном порядке хранились жуки, собранные за многие годы жизни, жуки всей планеты — от крошечных, с маковое зерно, до огромных — африканского голиафа и южноамериканского жука-титана, чудовища длиной с карандаш. Я не только для приличия ахал и охал, доставляя удовольствие коллекционеру. Интересно было увидеть то, что вовсе не часто можно заметить в природе. Прокурор с гордостью сказал, что его коллекция — одна из самых больших в мире и состоит на особом учете науки.
Кое-каких жуков и жучков мы знаем, они частенько попадаются на глаза. Одни, как, например, красная в пятнышках божья коровка, нас радуют, потому что, являясь хищниками, уничтожают полчища тли и всяких вредных козявок. А такой же красавец — желтый в черных полосках — жук колорадский проклинаем повсюду как злейший враг человека.
Есть кое-что общее у жуков. Их тело покрыто жесткой броней хитина, охраняющей нежные крылья и мягкое тело. Когда надо взлететь, жук поднимает створки брони и, расправив крылья, летит. Похож он в это время на автомобиль, едущий с поднятой крышкой капота.
Некоторые жуки семейства жужелиц, например, утратили способность летать. Створки брони поверх крыльев срослись, но зато жуки научились хорошо бегать. Кто был в Крыму, наверняка видел этих больших, великолепной дымчато-синей окраски жуков с мощными «бегательными» ногами. Угнаться за этим проворным жуком, уничтожающим множество вредных слизней, насекомых и их личинок, очень непросто.
Окраска всех жуков разнообразна и нередко очень красива — в пятнах и черточках, часто с металлическим блеском надкрылий, либо блеклая, покровительственная, или, наоборот, ярко-красная, предупреждающая врагов: не трогай — я несъедобен! Пример — божья коровка. У некоторых жуков неимоверно длинные усы либо пластинчатые, похожие на веер, антенны. Все это очень чувствительные органы, помогающие жукам ориентироваться в мире разнообразных запахов. А мощные жвала (а также шильца, буравчики, ножницы, щипчики) позволяют проникнуть под кору деревьев, грызть саму древесину, утилизировать разнообразные останки умершей живности.
Мне приходилось наблюдать, как в пустыне жуки-скарабеи (их, как почти у всех жуков, множество разновидностей) спешат на пир, нечастый в голых песках. Уронил верблюд на бархане помет, и к этому месту с разных сторон сразу же устремились жуки. Каждый отваливал себе порцию корма, проворно обращал его в шар и, пятясь задом, спешно катил в укромное место. Этот шар — пища жука, а в «грушу», изготовленную из помета овечьего, скарабей откладывает яичко. Личинка, вылупившаяся из него, вырастает, питаясь запасом того, что оставили овцы на пастбище.
Древних египтян завораживала работа по катанью навозных шаров скарабеями. Они уподобляли ее движению солнца по небу, и скарабея почитали как священное существо.
Сродни скарабеям жуки-могильщики. Эти утилизируют все, что отжило, и почитать их надо как санитаров земли. Помню, вблизи Новохоперска неожиданно ослепленная светом автомобиля лиса, ища спасенья, бросилась в темноту ниже фар и, конечно, погибла. Мы положили ее вблизи наблюдательной вышки на заповедной поляне в расчете увидеть, что кто-то погибшим зверем заинтересуется. Зимой, возможно, стали бы прилетать сороки, вороны. Летом же никто лисьим трупом не интересовался. Но сверху, с вышки, мы вдруг заметили: тело лисы вдруг потеряло округлость и стало похожим на расстеленную плоскую шкуру. Тронули палкой и увидели: от лисы только шкура осталась, все остальное съели жуки-могильщики. Подобно скарабеям, запасом еды они обеспечивают и личинок. Погибшую мышь или птицу прячут в землю — отработанным приемом выгребают в стороны грунт, и добыча сама опускается в ямку. Поэзии в этих процессах нет, но эта работа жуков и бактерий необходима. Представьте, что было бы, не существуй в ткани жизни эти неутомимые санитары.
Но есть жуки, заставляющие вспомнить и о поэзии. Кто в сумерках первых дней мая не видел майских жуков! Все они, выбравшись из земли и привлеченные запахом первых молодых листьев, летят небыстро — мы в детстве сбивали их кепками. Приятно щекочет ладонь зажатый в кулаке шоколадного цвета жук. Если посадить его в спичечный коробок и положить под подушку, то, засыпая, можно слышать возню жука в коробке. Для меня время полета майских жуков с детства — лучшее время в году: прилетела кукушка, поют соловьи и, как вестники радости, слетаются на пахучие, клейкие листья ив и берез жуки… Лесники, однако, не любят этих красавцев — грызут жуки листья, а личинки в земле повреждают корни деревьев.
Воплощеньем поэзии летней ночи в июне являются светляки. С виду они на жуков даже и не похожи — скорее мягкие белые червячки.
Некоторые насекомые находят в травах друг друга с помощью звуков и запахов. А светлячки сигналят друг другу зеленоватыми огоньками: у самки призывающий огонек яркий, у летающего самца — послабее.
А в тропиках, в Танзании, я видел феерическое зрелище — «токование» светляков. На дереве синхронно вспыхивали сотни искорок, напоминавших фейерверк. Как достигается эта синхронность, не ясно, но недавно стало известно: вовсе не светящиеся бактерии обеспечивают эти вспышки и тленье зеленых огоньков в травах наших широт, а особая химическая реакция («медленное горенье»). КПД горения этого очень высокий. Если электрическая лампочка превращает в свет только пять процентов энергии, то тропический светлячок — девяносто восемь!
Сила у жуков тоже немалая. Скарабей, весящий четыре грамма, катит по пескам навозный шар в десять раз тяжелее себя. A прожорливость и умение настигать живую добычу демонстрирует жук-плавунец, нападающий в прудах на головастиков, лягушат и маленьких рыб.
Обилие жуков в природе, конечно, делает их объектом охоты многих животных. Птицы лакомятся мякотью жуков, ловко очищая ее от хитиновой защиты, ежи и барсуки ловят жуков по ночам. Есть у жуков, кроме брони, и иная защита от многих врагов: у иных — резкий, отвращающий запах, у других — ядовитость, о чем жуки заявляют яркой окраской. Покровительственная окраска, наоборот, маскирует жуков, делает их незаметными на земле, на древесной коре и листьях. Есть и еще одна форма защиты — притвориться мертвым. Делают это небольшие жуки-притворяшки (их более трех тысяч видов).
Увидев опасность, жучок подгибает под себя лапки и падает. Непросто отличить притворяшку от крупинки земли.
Самая оригинальная защита у жука бомбардира. Спасаясь от преследованья, этот жук выпускает из отверстия на брюшке струю жидкости, которая, соприкасаясь с воздухом, взрывается с облаком пара, ошеломляя преследователя и давая возможность жуку ускользнуть.
Обилие разных форм и приспособленность к разным условиям жизни, надо думать, заставили энтомологов решить непростую задачку: прежде чем жука описать, надо его как-нибудь обозвать. Немыслимо все названия перечислить даже в специальном издании. Вот несколько без выбора: вертячки, мукоед, музейный жук, кожеед, ветчинный косарь, шпанская мушка, щелкун, точильщик, прыгун, нарывник, типограф, одних «карапузиков» — три с половиной тысячи видов, жук-носорог, жук-олень. И если карапузиков можно и не заметить, то жук-олень внимание на себя обратит каждого. Он очень велик (самый большой в наших российских лесах, вместе с рогами — с указательный палец). Красив. Черный, с оттенком темно-шоколадного цвета, он выглядит отлитым из какого-то прочного материала. Особо обращают внимание на себя рога, в самом деле напоминающие оленьи.
