Эрик-Эмманюэль Шмитт - Борец сумо, который никак не мог потолстеть
Современных писателей краткость и простота вовсе не смущают. Невзыскательного читателя тоже. Появились тонны литературы, соответствующей кличу: «Короче, Склифосовский!» Простота, что хуже воровства.
Эрик-Эмманюэль Шмитт дает пример совсем иной простоты. Она напоминает растение из пустыни Сахара, подаренное Розовой Дамой Оскару на Рождество. Его сюжеты порой прорастают из зернышка короткой фразы вроде «Дорогой Бог!» или: «Когда мне исполнилось одиннадцать лет, я разбил поросенка и отправился навестить потаскушек». Так начинается повесть «Мсье Ибрагим и цветы Корана». Двести франков, добытых из фарфоровой свиньи-копилки, — это код одиночества и отверженности, отчаянной жажды любви, минное поле взросления. Или: «На третьей платформе цюрихского вокзала каждый день вот уже пятнадцать лет стоит женщина с букетом в руке» (новелла «Женщина с букетом»). Или: «Я безмятежно вдыхал свежий морской воздух, готовясь к последнему рывку. Самоубийство — это как прыжки с парашютом: первый прыжок навсегда останется лучшим» (роман «Когда я был произведением искусства»).
Секрет Шмитта — в сочетании блистательной интеллектуальной механики с глубокой человечностью и простотой. За простотой, граничащей с минимализмом, за прозрачной ясностью стиля прячутся мудрость философской притчи, ирония, юмор. Иные его сюжеты дают повод задуматься: уж не возомнил ли себя писатель наставником человечества?.. Однако следует признать, что, затеяв игру на опасном поле массовой литературы, он с легкостью уходит в глубину, недоступную сказителям-проповедникам вроде Коэльо и его эпигонов. Без тени занудства, без моралите и нотаций, выпирающих в иных текстах, как пружина в старом диване, Шмитту удается одновременно развлекать и не то чтобы поучать, нет, давать урок человечности.
Писатели в погоне за совершенством стиля и прочими эстетическими приманками порой бросают читателя посреди страницы, абзаца, фразы и в упоении мчатся дальше, «не заметив потери бойца». А «боец» растерянно озирается на людном перекрестке, пытаясь разглядеть табличку с названием улицы… Шмитт никогда не дает читателю вольную, он берет его за руку, увлекая за собой, причем не говоря, куда именно. Упаковывая сложную мысль в виртуозно выточенную и притом предельно простую фразу, он преследует важную для себя цель: вести за собой читателя, к какой бы интеллектуальной категории и социальной группе тот ни принадлежал. Ему абсолютно чужд стилистический снобизм. Можно ли утверждать, что он пишет «для кухарок»? Скажем так: ставя вопрос, что для философа куда важнее получения однозначного ответа, он стремится охватить предельно широкую аудиторию. Усложнению лексики и синтаксиса он предпочитает естественную грацию обыденной речи. Отзвучавшая фраза взрывается в восприятии, высвобождая неочевидный смысл, подкладку ситуации, а порой приводя к полному ее переосмыслению. В минималистской по средствам прозе Шмитта едва намеченный акцент ударных, обозначение штриха приводят к эмотивному прорыву в глубину, когда жизнь и смерть решительно и нежно берут нас за руку.
Примечания
1
Э.-Э. Шмитт родился в 1960 году в предместье Лиона. Родители были связаны со спортом: отец в молодости был боксером, а мать чемпионкой Франции в беге на 150 метров.
2
École normale supérieure — элитарное учебное заведение, созданное во Франции в 1794 году. Готовит исследователей в различных научных сферах, университетских преподавателей, а также высших государственных чиновников. Из стен этой высшей школы вышли нобелевские лауреаты и президенты. На 1200 студентов там приходится около 1000 профессоров. Студенческая стипендия составляет примерно тысячу евро. В отличие от французских университетов, куда достаточно просто записаться, в «Эколь Нормаль» нужно выдержать сложные вступительные экзамены.
3
По французским книжным рейтингам Шмитт уверенно держится за Жаком Вербером и Анн Гавальдой, однако все трое здорово проигрывают Марку Леви с его полутора миллионами экземпляров в год.
4
В 2003 году эта небольшая повесть была выпущена специально для лицеистов и учащихся профессиональных училищ, а в Германии ее намереваются включить в список обязательной литературы, предназначенной для изучающих французский язык.
5
Meyer М. Eric-Emmanuel Schmitt ou les identités bouleversées. Paris, 2004.
6
Hsieh Y. Eric-Emmanuel Schmitt ou la philosophie de l'ouverture. Editions Summa, 2007.
7
См.: Bruaire CI. Le droit de Dieux. Paris, 1974.
8
Эдвига Фейер (наст, имя Эдвиж Каролин Кунати, 1907–1998) — известная французская актриса театра и кино, снялась во множестве фильмов, в том числе у таких режиссеров, как Макс Офульс, Жан Кокто, Ив Аллегре; обладательница премий «Сезар» (1984) и «Мольер» (1993).
9
«Бог есть или нет. На которую сторону мы склонимся? Разум тут ничего решить не может. Нас разделяет бесконечный хаос. На краю этой бесконечности разыгрывается игра, исход которой неизвестен. На что вы будете ставить?» — рассуждает Паскаль и приходит к выводу, что выгоднее уверовать в Бога, поскольку, с одной стороны, на чаше весов как-никак вечное блаженство, с другой — в случае, если Бога нет, вы ничего не теряете. Шмитт в одном из интервью на вопрос о пресловутом пари Паскаля сказал, что не пытался рассматривать тему в подобном ракурсе: «Во мне сосуществуют как бы два слоя: на поверхности философ, который не верит, а в глубине им движет вера, которая организует историю…»
10
Пиксерекур Рене Шарль Гильбер де (1773–1844) — французский драматург, родоначальник сценической мелодрамы, прозванный Корнелем бульваров («Виктор, или Дитя леса», 1798; «Целина, или Дитя тайны», 1800, и др.).
11
Кстати, «сартровская линия» прослеживается и в перекличке биографических моментов: после успеха пьесы «За запертой дверью» и философского труда «Бытие и ничто» Сартр оставляет преподавание и целиком посвящает себя философствованию; Шмитт после триумфа «Посетителя» оставляет университетскую кафедру, с тем чтобы сосредоточиться на литературе.
12
Великовский С. Путь Сартра-драматурга. М. 1967. С. 17.
13
Вновь отметим перекличку с аналогичным мотивом в пьесе Сартра «Дьявол и Господь Бог», где добрые и злые деяния — это суть одно и то же, матрешки-перевертыши:
Генрих. Ничто не совершается без дозволения Божьего. Господь есть добро: все, что ни совершается, — к лучшему.
Женщина. Не понимаю.
Генрих. Бог знает больше тебя. То, что для тебя зло, в его глазах — добро, он взвешивает все последствия.
14
По статистике за 2007 год (FNCTA; номинация «Любительский театр»), Шмитт уверенно обходит Мольера, уступив только Жоржу Фейдо. Десятку самых играемых авторов замыкают Чехов, Гольдони и Ионеско. Впечатляет статистика шмиттовских постановок в немецких театрах: так, в сезоне 2005/06 года он по числу спектаклей уступает лишь Шекспиру, Шиллеру, Брехту, братьям Гримм и Гёте (10 пьес, 38 постановок, 834 спектакля).
15
Бруно Абрахам-Кремер — актер, режиссер, с 1989 года возглавляет «Theatre de l'Invisible» («Театр Незримого»); с пьесой Шмитта «Миларепа» участвовал в Авиньонском фестивале; снялся во многих фильмах, в частности у Бертрана Блие, Клода Шаброля и др. («Актеры», «Ты меня любишь?», «Клоун», «Коко до Шанель», «Милый друг»).
16
В 2004 году эта работа была награждена кинопремией «Сезар» за лучшую мужскую роль.
17
Даниэль Дарьё (наст. имя Даниэль Ивонна Мари Антуанетт Дарьё; р. 1917) — выдающаяся французская актриса театра и кино, отличающаяся удивительным творческим долголетием: в 14 лет она сыграла свою первую роль в музыкальном фильме «Бал» (1931) и снялась с тех пор в 130 фильмах, вплоть до «Восьми женщин». В 2003 году она получила премию «Мольер» за моноспектакль по пьесе Шмитта «Оскар и Розовая Дама».
18
Он изучал знаковые религиозные тексты разных мировых религий вплоть до самых экзотических и через несколько лет в конце концов обратился к четырем книгам Евангелия. «Это была вторая мистическая ночь в моей жизни, потому что я прочитал все четыре книги разом, — вспоминает он. — Меня совершенно поразила эта история — любви и жертвы во имя любви. И с этого момента я стал просто одержим личностью Христа. Спустя несколько лет эта увлеченность превратила меня в христианина. Я не присоединился ни к одной христианской конфессии — ни к католической, ни к протестантской, ни к православной. Я общаюсь с христианами разных направлений… но не участвую в религиозных действиях, потому что пока не чувствую в этом необходимости, подчеркиваю — пока…»
