Андрей Войновский - Врачеватель. Олигархическая сказка
– Не за что, мой дорогой. Пока не за что.
Появился официант с бутылкой «Перье» на подносе. Он налил в бокал Пал Палыча воды и, забрав у Скрипченко пустую тарелку с приборами, собрался уходить. Игорь Олегович жестом остановил его.
– Милейший, а что у нас там с рыбкой?
– Скоро уже будет готово, – сказав это, официант незаметно растворился.
– Я себе заказал запеченного в фольге «морского волка». «Сибас» называется. Не пробовал?
– Хороший выбор. Очень вкусно.
Отпив из бокала красного вина, Игорь Олегович закурил сигарету.
– Вот, сколько тебя, Паша, знаю, а завидовать тебе не перестаю. Знаешь, почему? Потому, что не куришь. Чего я только не перепробовал, чтобы бросить, пока, наконец, не понял, что бросать мне вовсе и не хочется.
– А завидовать не перестаешь.
После глубокой затяжки, выпустив дым изо рта, Игорь Олегович радушно улыбнулся.
– А вот завидовать не перестаю. Видать, это в моей чиновничьей крови.
– А как спится по ночам?
– Что ты сказал? Не расслышал.
– Я говорю, бессонница тебя от зависти не мучает?
– Ах, бессонница… Н у, если за день надергаешься, как бобик, то, прости, не до нее, родимой. Вообще, конечно, устаю, Паша.
Он сделал еще глоток вина.
– Ладно, Пал Палыч, давай поговорим о деле, – серьезным тоном произнес Скрипченко, заметив, что Пал Палыч украдкой посмотрел на часы. – Ты, конечно же, знаешь о существовании в нашей стране такой крупной нефтяной компании, как «ЕвроСиб».
– Конечно же, знаю.
– Значит, наверняка до тебя уже дошла информация, что она стоит на грани банкротства.
Пал Палыч молчал. Как опытный переговорщик и хороший психолог, он отлично понимал, что самым важным в этот момент является способность не выказать на своем лице мины удивления, так как то, что сейчас сказал Игорь Олегович, для него стало именно событием. Он слышал об этом впервые. А если учесть, что об этом говорит сам Скрипченко, значит, это очень серьезно. Спокойствие удава покинуло Пал Палыча, но даже самый пристальный взгляд не смог бы этого определить. Однако надо было что-то отвечать.
– Насколько я знаю, процедуры банкротства еще не было.
– Правильно знаешь. Пока не видим смысла, потому и отмашку не даем. Так вот, Паша, как раз поэтому я и попросил тебя сегодня встретиться со мной.
– А какое отношение я имею к «ЕвроСибу»?
– Раньше не имел, а теперь будешь иметь. И прямое, и непосредственное.
Это была не просто информация. Это было конкретное предложение, от которого отказываться не принято. Щекотливая вырисовывалась ситуация: тебе не открыли и четверти колоды, но ты уже стал посвященным, а, значит, мосты если не сожжены до конца, то уже горят вовсю ярким пламенем. Оставаясь внешне абсолютно спокойным, Пал Палыч испытывал колоссальное напряжение, только не было одного – страха.
На его счастье официант принес запеченного в фольге «морского волка», источавшего столь изысканные ароматы, что неимущему впору было удавиться только от одного созерцания данного блюда, так аппетитно оно выглядело. Появилось время подумать и выработать дальнейшую линию поведения.
На минимальное расстояние Игорь Олегович приблизил свой нос к дымящейся рыбе и, прикрыв глаза, осторожно вдохнул в себя ее аромат.
– Ух, от одного запаха мурашки по коже. Зря ты, Паша, на водичку перешел, – сказав это, Скрипченко вооружился приборами и приготовился отчленить от «Сибаса» первый кусок.
Пал Палычу подумалось, что он слишком долго был занят собой, если такие события могли происходить вне поля его зрения. Прикинуться дурачком и дать понять, что ты совершенно не в курсе (что и было на самом деле), – неприемлемо. Да и поздно уже. Значит, остается одно – сыграть в заинтересованность и попытаться выведать тем самым какие-то подробности.
Пока Игорь Олегович смаковал во рту первый кусок деликатеса, Пал Палыч выстроил на своем лице органично смотревшуюся задумчивость.
– Ты о чем задумался, Пал Палыч?
– Да как тут не задуматься? Умеешь ты заинтриговать, нечего сказать.
– А как ты хотел? Не у Пронькиных, понимаешь ли, на именинах.
– Так ты уж тогда не томи, Игорь Олегович. Раскрой нам, непосвященным, под рыбку-то, суть дела.
Как было сказано ранее, настроение у Скрипченко было хорошее, и от поедания «морского волка» оно явно не ухудшилось. Он засмеялся.
– Хорошо, хорошо. Сейчас дожую и раскрою. Больно вкусная, зараза.
Наконец, очередной кусок был проглочен через нужное горло и благополучно опущен вниз, в пищепровод.
– Так вот, Паша, дорогой ты мой, рассказываю тебе, так сказать, подноготную. Есть мнение обанкротить «ЕвроСиб». И мы хотели бы поручить это дело тебе. Ты человек свой, надежный, проверенный. К тому же твоя компетенция в этом вопросе ни у кого не вызвала ни малейших сомнений. Скажи, в твоем Совете директоров есть реально толковый товарищ? Но только чтобы не из старперов. Упаси, Господи!
– Допустим, найдется.
– Вот и замечательно. Возьмешь кого-нибудь из молодых «грызунов», так чтобы землю рыл, но по букве закона. Ставишь его арбитражным управляющим, и пусть под твоим неусыпным оком спокойненько банкротит компанию. А кто из наших людей потом чего купит… Н у, это добыча, переработка, сеть заправок… И так далее. Мы этот списочек с конкретными кандидатурами после тебе предоставим. Отдельно, так сказать, от мух.
Очередной кусок «Сибаса» отправился к Игорю Олеговичу в рот.
– А что касается твоей доли? Один из заводиков мы тебе «нарежем». Гарантирую лично. Можно на выбор. У «ЕвроСиба» очень мощная перерабатывающая группа: Волжский, Нововолжский, Таранский… В общем, выбор есть. О чем опять задумался?
– Да я вот о чем думаю. Я же очень хорошо знаю Сашу Троянова и могу тебе сказать, что это не зеленый пацан. Хотя бы потому, что сумел создать такую компанию. Это очень сильная личность. Я, честно говоря, не думаю, что он вот так послушно побежит к вам укладывать свою голову на жертвенный алтарь.
Игорь Олегович перестал жевать и недоумевающе посмотрел на Пал Палыча, положив приборы на край тарелки.
– Пал Палыч, с тобою все в порядке?
– А что случилось?
– Ты что, телевизор не «читаешь»? Твой добрый приятель Александр Леонидович Троянов уже две с лишним недели в Лефортове. По делу о неуплате налогов и сокрытии прибыли в особо крупных размерах. Ты что, не знал?
Если Штирлиц, встретив в приемной Гиммлера – Олега Павловича Табакова, был на грани провала, и только по счастливой случайности ему удалось этого избежать, то Пал Палыч провалился по самые уши. Причем, бездарно и по-глупому. Времени на обдумывание у него не было. Надо было выкручиваться и немедленно.
– А что со мной? Как раз сейчас-то со мною все в порядке. Ты, вот, знаешь, что такое колоноскопия?
– Ну, поясни.
– Это когда тебе в жопу засовывают двухметровый шланг. Напором не то газа, не то воздуха раздувают кишку, и сантиметр за сантиметром его туда пропихивают. А на конце этого шланга микрокамера. И вот она смотрит, что там тебе отрезать, а что оставить.
– Ужас какой! Ну а причем здесь?..
– Да при том. Во время этой замечательной процедуры многое из твоей башки вылетает, но не все потом возвращается. Я это к тому, что сообщили мне про Троянова как раз накануне всего этого безобразия, а, видишь, напомнил ты мне об этом только сейчас. Нет, теперь, конечно, картина ясная. Непонятно мне только одно: как вы умудрились так лихо свалить такую глыбу? Фигура-то, как понимаешь, миру известная. К тому же у компании были очень хорошие социальные программы, да и «хозяин», насколько я знаю, не питал к Сашке особых антипатий.
Игорь Олегович снова принялся за «морского волка». Он по-отечески улыбнулся.
– Вот, к примеру, мне до твоего состояния, как до Луны. Но я на этот счет особо не переживаю. Мне хватает. Однако знаешь, чем ты разительно отличаешься от меня? Тем, что, когда едешь на работу, для тебя никогда не станут перекрывать движение. Эх, Пал Палыч, хоть ты вечно и отбрыкиваешься, но тебя надо двигать в политику, а оттуда уже во власть. Кстати, есть мнение на этот счет.
На вилке Скрипченко нарисовался самый мясистый серединный «сибасовский» кусок, немедленно отправленный по назначению.
– А будь ты в политике, не задавал бы детских вопросов. Вот ты говоришь: «Хозяин». А что хозяин? Хозяин не Бог. Страна-то большая. Дел много, проблем еще больше. Одному за всем не углядеть. Главное – как эту проблемку подать. На каком подносе и под каким соусом. Как вот эту рыбу, например. Было бы желание, а повод всегда найдется. Тем более что твой приятель сам этот повод и предоставил. Стал много собственных мыслей высказывать о будущем развитии страны. И все, заметь, с политическим душком. Ну чем не повод? А насколько эти высказывания здравые или, наоборот, расшатывают государственные устои – это уж, простите, нам решать.
Пал Палыч налил себе воды и, сделав глубокий выдох, словно намеревался единоразово пропустить, как минимум, сто пятьдесят, залпом опустошил бокал.
