Феликс убил Лару - Липскеров Дмитрий Михайлович
Абрам представился своими именем и фамилией и спросил на иврите, на каком языке желает изъясняться мистер Вольперт. Старик оглянулся и вопросом на вопрос ответил на идише:
– Ты кто?
– Ваш переводчик, – ответил Фельдман на языке вопроса.
– Я понял уже. Из-под брюк, что торчит?
Абрам тотчас быстро спрятал выбившуюся кисточку талит катана.
– Значит, религиозный?
– Иерусалимский университет, – подтвердил Фельдман. – Ашкеназ…
– Как тебя, еще раз, зовут?
– Абрам…
– Откуда родом?
– Из России. Родился в Союзе.
– Сейчас ни того ни другого. Где приткнулся, сынок?
– В Михайловской области.
– Ее тоже снесли, – констатировал Эли. – Я думал, что горячая часть давно закончилась… И как ты выжил?
– Сюда, в Кшиштоф, для Миньяна пришел.
Старик покачал головой и определил:
– Ты мицву делал, а Всевышний тебе за это продолжил жизнь.
Польский президент машинально постучал по микрофону, проверяя технику. Та тревожно запищала.
– Вам переводить, что другие говорят?
– Их не надо. Я буду говорить – переводи. Вряд ли здесь знают наши языки…
– А зачем тут все собрались? – не смог сдержать любопытства Фельдман.
– Понятия не имею, – ответил Вольперт. – Но Новак и американские евреи убедили меня, что будет интересно.
Далее Президент Польши провел короткую политинформацию, напомнив всем, что почти десятилетие назад в мире произошел военный конфликт, в котором российская сторона нанесла грязный ядерный удар по диким степям U. И хотя в ответ получила реакцию от стран НАТО, уничтоживших конвенциональным оружием восемьдесят процентов русских территорий, удар повторного возмездия случился. «Мертвая рука» разрушенного Кремля показала фак, но оказалась проржавевшей настолько, что смогла уничтожить только Нью-Йорк и кусочек штата Коннектикут. Такой небольшой фак. Все властные и политические структуры Запада остались невредимы, в том числе и президенты, тогда как руководство России попыталось спастись в подземном бункере размером с небольшой город, находящийся на километровой глубине, но послойно, с помощью китайцев, ровно через год бункер вскрыли и пустили в него газ зарин… Comrad V., царь святой Богоносной Руси выжил, у него оказался иммунитет к зарину, и через три года после Гааги он, как все знают, скончался от отравления «новичком». Ампула была вшита в мошонку, и был необходим сильный удар… Собравшиеся коротко ухмыльнулись. Все знали, что такое сильный удар по яйцам… На этом политинформация с фактологией, известной всем в этом зале, закончилась и Якуб Новак дополнил ее выводом, что при полной победе «пояса добра» русским удалось при попадании ракеты в степи распространить некую субстанцию…
– Я думаю, что они сами не знали о случайной химической реакции, – продолжил Новак, – при которой, как оказалось, в течение следующего года во всем мире погибли все пчелы. Конечно, у каждой страны имелись свои стратегические запасы пшеницы, которую из-за всемирной эрозии почвы продолжают выращивать любой ценой, и другая линейка культур стратегических продуктовых запасов, но прошло почти десятилетие, и закрома пустеют. При нынешнем состоянии дел богатейшая часть человечества исчезнет с лица земли через пятьдесят лет. Средний и неимущий классы уйдут в небытие в течение двадцати – двадцати пяти лет. Мы собрались здесь для решения этой проблемы.
– Решай не решай – какой толк? – спросил в микрофон технореволюционер. – Искусственный разум не опылит поля и не даст корм животным. Скорее ИИ придет к выводу, что человечеству не нужно страдать, и вслед за этим уничтожит хомо сапиенс и все живое на планете. Если вы, конечно, не нашли пчел… Или вы думаете, что я их привезу с Марса?
– Действительно, – прошамкал в микрофон старик Ротшильд. – Меня что, для этих риторических глупостей сюда позвали?.. – и он коротко обратился к одному из создателей ИИ: – Ты, мальчик, не в центре событий!
В зале недовольно зашумели, и здесь заговорил Эли Вольперт. Предпочел идиш.
– Здесь дураков нет! – самый богатый еврей мира сделал паузу, и Абрам Фельдман перевел вольпертовское вступление на английский. – Я, полагаясь на свой опыт, думаю, что нас позвали не на семинар идиотов, не просто чесать языками или развлечься всем тем, что предлагает это заведение. Нас созвали, чтобы дать ответ! – Абрам усердно и точно переводил, а Эли закончил: – Не хера кота за яйца тянуть!
Абрам даже привстал, чтобы перевести последнюю фразу.
– No facking way to pull a cat by the balls! – разнеслось по залу.
Вольперт с усмешкой поглядел на технического гения и сказал ему с сарказмом:
– Не надо строить нечто грандиозное без фундамента! – и добавил: – Астронавтам тоже нужно жрать. И деньги твои, сынок, – тлен. Не обижайся! – После этих слов техно-революционер в одно мгновение обратился на время в антисемита. – Правда, и мои тоже… – И призвал всех: – Показывайте уже, pussies!
Президент Польши кивнул – и человек в помпезном белом смокинге, с длинными черными волосами с проседью, встал из-за стола, крутя черным мешочком.
– Пан Умей Алымбеков из Киргизстана и гражданин мира Олег Протасов, – возвестил Якуб Новак.
Протасов тоже поднялся с кресла.
– Сядь! – злобно прошипел Умей. – По очереди!
Протасов сел, широко улыбаясь.
– Показывайте, – попросил Президент Польши.
Умей не торопился и все крутил и крутил черный мешочек. Самые сильные мира сего привычно терпели, даже позевывали слегка от скуки. Неожиданно киргиз ловко выудил из мешочка что-то сверкающее и положил это на стол. Здесь свет выключился, кто-то выматерился, а дряхлый миллиардер Дю Понт хриплым, севшим за девяносто шесть лет голосом сообщил, что цирк Дю Солей в Париже, а не в ебенях. Кстати, «не в ебенях» он произнес на идише, а Фельдман постарался точно перевести на английский смысл выражения «in the ass of the world». В зале коротко хохотнули. Эли похлопал Абрама по плечу, одобряя его перевод идиом, но тут на стене зажглась огромная плазменная панель, явив присутствующим стеклянный куб. Камера взяла его крупно, и все увидели в стеклянной коробке насекомое, похожее на пчелу, но длиннее телом и с укороченными крыльями.
– Биоинженерия? – поинтересовался великий инженер. – А спариваться научили с кем? С осой? А опылять как?.. Действительно Дю Солей!
Кто-то хотел сказать что-то гадкое в ответ на дурацкое представление, но его опередил сам Умей и на плохом английском поведал, что стекло «Перламутр» в три тысячи раз прочнее обычного, «типа, захотите скоммуниздить – хер откроете, там секретик. Не знаешь секретика – его обитатель сдохнет». И в самой твердой, небьющейся стеклянной коробочке заключена обычная пчелиная матка, найденная в одном из регионов мира. Красть ее бессмысленно, она не оплодотворена… Закончив, он быстро сел, ожидая реакции. В зале хоть и установилась тишина, но торжества момента или сенсации мирового уровня в ней не чувствовалось.
За Умеем выступил Протасов. У него тоже английский был не лучше – корявый, как у всех русских. Славянин выудил из кармана сосуд с пчелками, выделяющими маточное молочко.
– Эти молочком, – поведал Протасов, – питается пчелиная матка, а производят его эти пчелки. – Все смотрели на экран и видели живых пчел. Затем прокрутилось минутное видео, на котором приглашенному монетарному сообществу была продемонстрирована пасека, где кипела пчелиная жизнь. Рабочие пчелы улетали и прилетали, соты заполнялись, а пчелиная матка возлежала посреди трутней… В камеру крупным планом попали известные газеты, на которых стояла одна дата: пять дней от сегодня.
Зал загудел подобно пчелиному улью и бурно зааплодировал, как на концерте «Битлз». А когда в дверях появились официантки с несколькими прозрачными мисками, наполненными свежайшим, пахнущим всей флорой мира медом, собрание в один голос завыло. Другие официанты расставляли перед гостями тарелочки, протягивали им изящные пиалы и небольшими половниками разливали в них божественный нектар. Все тотчас приступили к дегустации, и их лица не могли скрыть наслаждения. А когда на столе появился свежайший теплый черный хлеб, кто-то даже застонал от предвкушения. От хлеба отщипывали и макали мякиш в янтарную драгоценность. И надо отметить, что в столь победный час ни миллиардеры, ни аристократы не сдержали смачного чавканья. И только четверо за столом не приняли участия в общем смаковании. Понятное дело, Протасов и Умей, привезшие сенсацию мирового уровня… К дефициту не притронулся и Элия Вольперт, ненавидящий мед с детства, когда был нещадно искусан этими тварями до анафилактического шока, и техно-революционер, который недавно переболел вирусом Х, из-за чего потерял вкус и обоняние.
