Екатерина Вильмонт - Полоса везения, или Все мужики козлы

— Можно, — согласилась я.

— Ты улыбаешься, да?

— Нет, я предельно собранна и серьезна!

— Почему? — не понял он.

— Потому что эти двенадцать часов надо еще как-то прожить, — вырвалось у меня.

— Двенадцать часов? — не сразу сообразил он. — Ох, Маша, ничего лучшего ты не могла мне сказать, ты чудо, я тебя обожаю! — И вдруг он резко сменил тон: — Всего доброго, значит, мы договорились? До свидания. — Он повесил трубку.

Я была на седьмом небе, и хотя внутренний голос что-то ворчал по поводу дурацкой, никому не нужной искренности, но я его не слушала, пусть себе бормочет.

Итак, у меня впереди счастливый день! В ожидании счастливого вечера. До часу буду работать, потом явится Белка за шмотками, затем я еще поработаю, а вечером придет Макс! Ну что еще человеку надо?

Тут я вспомнила про новое пальто. Нужно еще разок примерить его. Сказано — сделано. Пальто и впрямь роскошное. У меня в нем такой элегантный европейский вид… правда, в Европе, кажется, сейчас натуральный мех не слишком популярен, но в нашем климате очень даже годится. Только вот сапоги нужны новые, никуда не денешься. Впрочем, сапоги у меня были запланированы. А вот дубленку можно и не покупать. Обойдусь пальто и курткой. Зато можно будет к сапогам подобрать приличную сумку. Моя уже дышит на ладан. Жалко, что Макс не увидит меня сегодня в этом пальто. Ну ничего, зато когда он в следующий раз, куда-нибудь меня пригласит, у меня будет что надеть.

В самом радостном настроении я вернулась к работе. Часа через полтора раздался звонок в дверь. Кого это черт принес? На пороге стояла соседка по площадке Алиса Семеновна, немолодая дама, по образованию историк, которая зарабатывала на хлеб, делая изумительные шляпы для наших домов моделей.

— Машенька, дорогая, простите, у вас случайно не найдется баночки майонеза? Я тут взялась готовить, дочка должна приехать, а майонеза не хватило.

— Минутку, Алиса, я сейчас посмотрю! Да вы заходите, не стойте за дверью. Баночки нет, а вот два пакетика есть. Устроит?

— Конечно, спасибо, вы так меня выручили. Маша, да вы постриглись! — ахнула она. — У вас завелся мужчина? Я понимаю… — многозначительно улыбнулась она. — Давно пора.

Я почему-то смутилась, хотя в сорок лет уже можно было бы и не смущаться.

— Маша, хотите погадаю? — предложила она вдруг.

Я задумалась, а потом решительно отказалась.

— Нет, Алиса, спасибо! Пока не стоит. Если вы нагадаете мне что-то хорошее, а это не сбудется, я буду невольно считать, что вы меня надули, если выпадет плохое, стану жить в ожидании этого плохого. Спасибо, но не надо.

— Не знала, что вы трусиха, — засмеялась Алиса.

Я не приняла вызова.

— Да мне совсем не хочется знать свое будущее… А вот тут недавно со мной случилась одна история, не могли бы вы сказать мне что-то о ней, поскольку она уже в прошлом?

— Что за история? — заинтересовалась соседка.

Я рассказала о таинственном незнакомце, что был здесь во время моей болезни.

— Как романтично! — воскликнула она. — И вы действительно ничего не помните?

— Абсолютно.

— Ну, можно попробовать погадать на кофейной гуще, хотя вы же ничего не хотите знать о будущем… Сложный случай.

— Да ладно, Алиса, бог с ним, с незнакомцем, не надо гаданий.

— Не хотите, не нужно, скажу вам только одно, это — любовь!

— Что любовь? — не поняла я.

— Да вот эта история… Она связана с любовью, я это чувствую.

— С моей любовью или с любовью ко мне?

— Сначала с любовью к вам… а уж потом…

— Вы просто догадываетесь?

— Я это чувствую.

— Алиса, вы надо мной смеетесь?

— Даже не собиралась. Над любовью грех смеяться.

— Я не знала, что вы гадаете.

— Я мало кому об этом говорю. Когда-то в молодости у меня обнаружился дар, я стала гадать, и все сходилось. Я даже неплохо этим зарабатывала, а потом встретила одного человека, который сказал мне, что это великий грех — заглядывать в будущее. И я, как говорят преступники, завязала. Конечно, самым близким, если они очень просят, иногда гадаю…

— Очень тронута, что вы меня причислили к самым близким, и, может быть, еще настанет момент, когда я сама к вам приползу.

— Не дай Бог!

— Но тогда вы мне погадаете? Если приползу?

— Очень надеюсь, что этого не случится. Я вчера утром видела, как от вас уходил мужчина… Он мне понравился.

Я вспыхнула.

— Мне он тоже нравится, очень…

— Давно пора! Ох, что ж это я заболталась, мне же готовить надо. Пришла за майонезом, а сама… Извините, Машенька!

Она ушла. А я задумалась. Может быть, я сделала глупость, отказавшись от гадания? На моем месте любая нормальная женщина с восторгом согласилась бы. Так то нормальная… Нет, будь что будет, хорошее или плохое. А почему, собственно, должно быть плохое? У меня же полоса везения! Значит, будем думать только о хорошем. Но вот сколько она продлится, эта полоса? Судя по тому, как долго мне не везло, она должна быть длинной-длинной. С чего она началась? С кулинарной книги? Вот ею и займусь. И я снова села за стол. Но явилась Белка. Вид у нее был свежий, сияющий.

— Ой, Маш, как мне хорошо в Москве! — заявила она с порога.

— Это видно невооруженным глазом, — засмеялась я. — А сейчас тебе станет еще лучше. Ну-ка примерь вот это! — И кинула ей пакет с кожаной курткой.

— Ой, что это? — разволновалась Белка. — Маша, какая красотища! Это мне?

— Тебе, кому же еще!

Куртка оказалась в пору и к лицу.

— Маша! Тетка моя любимая! Откуда?

— От верблюда!

— Ты это купила? Но это же бешеных бабок стоит!

— Да не совсем… — Я рассказала ей, откуда взялась куртка. — Кстати, кроме куртки там еще куча вещей.

Она с упоением все перемерила, и все ей подошло;

— Вот видишь, целое приданое…

— Кайф! Ломовой! Ой, Маш, а покажи твое пальто!

Я с удовольствием влезла в обнову.

Племянница окинула меня оценивающим взглядом:

— Офигеть! Только к этой роскоши нужны соответствующие сапоги. С твоими это смотреться не будет.

— Я вот тоже думаю… Белка, а давай сейчас поедем куда-нибудь, посмотрим мне сапоги, а?

— Давай! А куда?

— Ну, наверное, на «Динамо».

— А что там?

— Вещевой рынок.

— Маш!

— Что?

— Может, Не стоит на рынок-то?

— Почему? Очень даже стоит, там все-таки цены божеские, и выбор большой. И вообще, я не гордая. А после «Динамо» предлагаю заехать в какую-нибудь кафешку перекусить, чтобы, время не тратить.

— А потом? — живо заинтересовалась Белка.

— Потом отвезу тебя к Лизе.

— А сама что будешь делать?

— Работать, Белка, работать!

— А потом?

— Потом лягу спать.

— Одна?

— Почему одна? С Гешей.

— Маш, ну правда, скажи…

— Что тебе сказать, горе мое?

— Как у тебя с тем мужиком?

— Тебе-то что за дело?

— Совесть замучила, — тяжело вздохнула Белка. — Мне как твоя Татьяна объяснила, что это, может, у тебя лебединая песня, я расстроилась.

— Ладно, не расстраивайся. Все о'кей!

— Правда? — возликовала Белка.

— Честное благородное слово!

Мы долго бродили по вещевому рынку, и в результате я купила себе очень даже красивые черные сапоги на небольшом каблучке. Белка, правда, требовала, чтобы я купила бежевые.

— Ты погляди, погляди, — горячилась она, — вот эти и моднючие, и точно в тон.

— Так-то оно так, но черные идут ко всему, а бежевые мне и надеть не с чем, кроме этого пальто. И потом они насколько дороже!

— Не жмотничай, тетка, на себе ведь экономишь!

— Дорогая моя, мне надо еще дожить до шестнадцатого, а на носу Новый год. И вообще, отвянь!

— Отвянь? — расхохоталась Белка. — Откуда такие словечки?

— Ну, я же не глухая!

Затем мы нашли симпатичное кафе с божескими ценами и с удовольствием просидели там целый час, болтая обо всем на свете. Заодно обсудили и новогоднее меню. Договорились, что тридцать первого с утра Белка явится ко мне и поможет с готовкой. Лиза обещала испечь свой фирменный торт.

— А может, все-таки поедем в Шереметьево, встретим папу?

— Он не велел!

— Мало ли что, он обрадуется!

— Ладно, там видно будет.

Я отвезла ее к Лизе, сама забежала поцеловать тетушку и помчалась домой. Макс говорил, чтобы я ничего не готовила, и я по дороге просто купила жареную курицу. Захочет есть, будет, что ему предложить.

Дома первым делом я занялась уборкой. Не могу сказать, что это любимейшее из моих занятий, но сегодня я все делала с удовольствием. Потом вымыла голову, приняла даже не душ, а ванну с ароматической солью, навела легкий марафет и надела подаренный Танькой розовый халат. Но подумала: а прилично ли встретить его в таком виде? Нет, неприлично, решила я. Слишком откровенно. Я влезла в джинсы и синий джемпер, подаренный вчера Ниной. Отлично, скромненько и со вкусом.