Ким Стрикленд - Клуб желаний
Как это было давно — тот день, когда они с Клаудией познакомились. Только подумать, сколько лет они дружат (считать Линдси не собиралась). Клаудия была такой милой, простодушной. Да она и сейчас милая, но временами такая рохля! Кого угодно выведет из себя. Точно в ней живут два совершенно разных человека.
После той стычки с Молли Боннер девчонки потеснились за столом, чтобы дать место Клаудии. Та подошла, и Линдси еще подумала: какая симпатичная, а сразу и не заметишь. Клаудия такой и осталась — надо приглядеться, чтобы заметить ее привлекательность. Сколько раз Линдси тонко намекала: мол, неплохо бы чуть подкраситься или прикупить что-нибудь свеженькое из тряпок, но Клаудия по сей день пропускает советы мимо ушей. Даже прическу со школы не меняла, до сих пор носит длинные прямые волосы скучного цвета. А уж эти ее очки!
В тот день Клаудия села в конце стола напротив Линдси, остальные вернулись на свои места, воцарился прежний гам.
— Линдси Тейт! — представилась Линдси.
— А я Клаудия… — Помявшись (что, как выяснилось позднее, было ее характерной особенностью), она добавила и фамилию: — Подзедник.
Посыпались имена: девчонки из свиты Линдси называли себя.
— Спасибо за помощь. — Клаудия Подзедник опустила глаза. И говорила она тихо, будто хотела показать, что не всегда такая скандалистка.
— Молодец, что не сдрейфила перед Молли, — откликнулась Линдси, сама уже гадая, не дала ли она маху с этой девицей.
А Клаудия конфузилась, ежилась и заикалась — кажется, даже что-то уронила. Потом ткнула пальцем в переносицу, поправляя очки, и пробормотала:
— Я вообще-то не такая стерва, но…
Линдси сверлила ее взглядом. Неужели ошиблась? Какова же она на самом деле, эта девчонка?
Должно быть, Клаудия почуяла ее недоумение. Стрельнув в Линдси тревожным взглядом, она круто сменила курс:
— Но эта девица… как ее — Молли? С такими иначе нельзя. Клин клином вышибают.
— Классно ты ее к ногтю прижала!
— Видели ее физиономию?
Убедившись, что Линдси на них смотрит, соседка Клаудии с демонстративным дружелюбием, по-свойски сняла с ее плеча пушинку.
— Теперь я в полном порядке? — бровью не поведя, поинтересовалась Клаудия.
— Отпад, — фыркнул кто-то на другом конце стола.
Взгляд Линдси смягчился. Может, Клаудия и не совсем то, но девчонка явно не робкого десятка.
— Годится, — объявила Линдси.
— А я тебе кое-что принес. — На пороге домашнего тренажерного зала возник муж Линдси с коктейлем из пырея в руках. Джеймс повернул ручку стерео, и музыка «Новой волны» смолкла.
— Спасибо, милый. Поставь пока, ладно? Хочу еще пару минуток позаниматься. Я сегодня как на крыльях летаю. — Линдси отметила, что даже не задыхается.
Джеймс поставил стакан на подоконник и огляделся.
— В один прекрасный день я соберусь с силами и все это повешу. — Он кивнул на сваленные в углу полки.
— Лучше бы купил обыкновенный шкаф. — Кулаки Линдси продолжали молотить воздух.
Полки, которые крепились к стене на металлических полозьях, Джеймс приобрел специально для учебников, видеокассет, ковриков для йоги, утяжелителей и прочих, ныне забытых, спортивно-оздоровительных маний Линдси.
Он пожал плечами:
— Да мне и повесить — раз плюнуть, только время все никак не выберу.
— Не понимаю… — Линдси немного запыхалась, — охота тебе с этим возиться? Ты и без того вечно занят… а дома нужно отдыхать… нанял бы кого-нибудь…
Джеймс кивнул, вроде как соглашаясь, но Линдси-то знала, что в мечтах он видит себя чудо-мастером с широченным поясом для инструментов на бедрах. Вообразив мужа в подобном снаряжении, с его редеющей шевелюрой и пухлым брюшком, она невольно улыбнулась.
Джеймс подошел к куче в углу и некоторое время, по-хозяйски подбоченившись, разглядывал полки и крепежные детали. Затем мимо Линдси направился к тренажеру для поднятия тяжестей, а увидев время на табло дорожки — 44:47, — округлил глаза.
— И долго ты собираешься еще бегать?
— Не знаю… Может, целый год. Говорю же, я сегодня себя чувствую дай бог каждому.
Джеймс покачал головой:
— Не переборщи.
Линдси отмахнулась:
— Я наконец-то, наконец-то начала худеть!
— Ты и так умопомрачительно хороша. — Он выразительно глянул на нее в зеркало, потом наклонился, чтобы полюбоваться видом сзади, и довольно осклабился: — Ух, ядреная!
— А все Клуб желаний, — заметила Линдси.
— Клуб желаний?
— Собственно, тот же Клуб книголюбов, только теперь мы вместе загадываем желания, так что мне больше нравится называть его Клубом желаний.
— Клуб желаний, значит…
— Мы используем энергию группы, совокупную женскую силу, и наши желания начинают сбываться. Думаю, потому-то я и худею, а ведь раньше ничего не получалось, хоть караул кричи. Я пожелала сбросить вес!
Джеймс молчал, остановив на ней недоверчивый взгляд.
— Знаю, о чем ты думаешь, — сказала Линдси. — По-твоему, это простое совпадение.
— Да нет… Я просто пытаюсь понять, чем именно вы там занимаетесь?
— Ну… — Линдси уже с трудом переводила дух. — Загадываем желание, встаем в круг… вокруг свечи… и какие-нибудь еще травы или там ароматическое масло — чтоб усилить нужную энергию. Произносим заклинание… И получается! Видишь? — Она провела рукой по талии, по бедру. — Уже минус три килограмма!
С минуту Джеймс изучающе смотрел на нее.
— По-моему, все это сильно смахивает на колдовство.
Линдси поджала губы.
— Никакое… не колдовство, — пропыхтела она. — Просто… зага…дывание жела…ний. Совсем другое дело.
— Как сказать, Линде… Знаний о колдовстве у меня с гулькин нос, но то, что ты рассказываешь, здорово на него походит. Боюсь, люди станут… люди могут неправильно истолковать то, что вы с девахами замышляете.
Девахи? Фи, что за словцо. Она терпеть его не может. Линдси остановила дорожку, и в зале стало удивительно тихо.
— Брось. Чего тут истолковывать? Мы всего лишь загадываем желания. Считай, игра такая.
Линдси снова обтерла лицо и шею, сдвинула повыше белую махровую повязку на голове. Светлые прядки на макушке встали дыбом, остальные же мокрые от пота волосы облепили череп. Ее собственный фасон прически.
Джеймс все молчал.
— Посмотрите на него! Мы что, секту организовали?! — Линдси отхлебнула из бокала с коктейлем.
По лицу Джеймса пробежала мрачная тень. Должно быть, представил, как слухи о жене-ведьме скажутся на недавно открытом отделении новостроек его весьма прибыльной посреднической конторы по торговле недвижимостью.
— Ну-ну! — Линдси погрозила мужу пальцем и хохотнула. — Не психуй. Что такого страшного может случиться? Спасибо за коктейль. — Она отпила еще, с полным ртом приподняла стакан, проглотила. — Все, лечу в душ. Сегодня обед в Женском фонде.
Мара сунула счета в голубую пасть почтового ящика и захлопнула крышку. Металлический козырек скрипнул дважды, поскольку Мара заглянула еще раз — убедилась, что конверты благополучно упали. И только после этого со спокойной душой повернула к дому. Обычно ее трудно выманить из дома ради почты, но некоторые счета уже давно надо было отправить.
Мара возвращалась тем же путем и забавы ради отыскивала в слякоти на тротуаре собственные следы. Кое-где она с радостью узнала рисунок своих подошв на мокром снегу, но большая часть следов терялись в общей массе чужих отпечатков.
Вдруг глаз зацепился за нечто, наполовину запорошенное в следе от башмака, возможно даже ее собственного. Ошибиться трудно… но Мара всякий раз впадала в ступор. Словно сомневалась, что имеет право на находку. Однако поднимала — и каким восторгом трепетало сердце. Есть! Мое! Я сама нашла! Деньги.
Мара наклонилась и вытащила из мокрого снега купюру, кончики шерстяных перчаток сразу промокли насквозь. Сто долларов. Она хихикнула. Сто долларов! Сложенная пополам, отсыревшая бумажка. Мара нервно повертела головой — может, кто-то выронил только что, или готов предъявить свои права, или заметил, как она ее подняла? На пути к ящику она ничегошеньки не увидела, но и прохожих не было. Улица совершенно пуста.
Вот здорово-то! Она нашла сто долларов. Вот удача!
А с другой стороны, удача-то, может, и ни при чем? Может, это загаданное «изобилие» спешит ей навстречу? Мара любовно разгладила банкноту, стряхнула остатки липкого снега. Начинает претворяться в жизнь ее желание. Не иначе. Просто так стодолларовые купюры под ноги не бросаются.
Мара сложила бумажку и с улыбкой сунула в карман пальто. Она возвращалась чуть не пританцовывая, в душе пела весна. Дома драгоценную находку надо будет хорошенько высушить.
11
Освещение никуда не годилось. Или же Джил себе внушила, что освещение не годится. Такое случается только в это время года — солнце ходит низко, и жалюзи не в состоянии защитить от его лучей. Весь день было облачно, небо такое же грязно-серое, как слякоть на дорогах, но вдруг солнцу удалось пробиться сквозь тучи, и теперь оно жарит в окно студии и все портит.
