Валерий Калюжный - День города
Упали первые капли приближающегося дождя, послужив своеобразным катализатором надвигающейся трагедии. Толпа пришла в движение. Дождь стал усиливаться, а поскольку мокнуть особо никому не хотелось, народ поспешил покинуть место сборища, но сделать это оказалось не так уж и просто, все подходные пути к бульвару были плотно забиты людьми. Некоторые, вопреки всеобщему направлению передвижения, старались пробиться «против течения», внося сумятицу в людскую массу и усиливая неразбериху. Центральная часть толпы все больше и больше увеличивала давление на крайние ряды человеческого «моря», в какой-то непонятной панике покидая центральную часть бульвара, заставляя их двигаться быстрее. Часть бульвара перед лестницей уже почти полностью очистилась от людей, было такое ощущение, что там находится какая-то смертельно опасная зараза, заставившая народ в панике покинуть это место. «Человеческое цунами», с сумасшедшими криками и воплями, с трудом втискиваясь в узкие городские улочки, сметая все на своем пути, концентрическими кругами расходилось во все стороны от своеобразного «эпицентра».
Что-либо понять или хотя бы сориентироваться во всеобщей суматохе и давке было совершенно невозможно. Плотно зажат со всех сторон и, с силой прижав к груди кулек с пивом, я полностью отдался во власть толпы, которая несла меня совершенно непонятно куда и зачем. Единственная забота, которая очень беспокоила меня в том момент, — это не потерять равновесие и не упасть, падение было равносильно смерти. В этом я убедился, когда рядом бегущий паренек, споткнувшись о что-то на земле, резко взмахнул руками и с криком исчез под ногами несущейся людской массы. Его вопли еще некоторое время доносились где-то сзади, и никто не обращал на это внимания.
Наткнувшись ногами на что-то мягкое, я сам чуть было не упал, но, вовремя овладев собой, я выпустил из рук кулек и, что есть силы, ухватился за плечи соседей, поджав на мгновение ноги. Толпа пронесла меня над препятствием. Совершенно не хотелось думать о том, что этим препятствием мог быть какой-то несчастный, раздавленный всеобщим безумием.
Волны человеческого моря, разбиваясь о каменные стены окружающих домов, выбрасывали в подворотни отдельных людей, спасая им жизнь. Давка становилась все сильнее, особенно это чувствовалось, когда поток проходил через какую-то узость. Порой было просто невозможно дышать, до того сильно было давление на грудную клетку. Я плотней прижал к телу согнутые в локтях руки, крепко сцепив их в «замок» на груди, и, выставив слегка вперед левое плечо, старался как-то лавировать в общем потоке, направляясь к краю толпы, в надежде на то, что мне удастся как-то выбраться из этого месива. Моя уловка удалась, и меня стало сносить к краю обочины.
Вокруг мелькали перекошенные от боли и ужаса лица. Истерически орала какая-то девчонка, ее блузка была залита струящейся из разорванных ушей кровью: какая-то сволочь, пользуясь давкой, сорвала ее сережки. Краем глаза я заметил, как другую девушку выдернули из толпы два дюжих парня и утащили ее в подворотню… Я старался не обращать на все это внимания, тем более, что помочь никому я не мог, в данной ситуации приходилось думать только о спасении своей жизни.
Увернувшись от надвигающегося на меня столба, я сделал резкий рывок, и толпа выбросила меня из своего нутра, больно ударив головой о выступ стены какого-то дома. Ухватившись руками за водосточную трубу, я слегка прокрутился на ней и оказался в какой-то нише стены. Это было спасение. Я буквально вжался в промокший монолит стены и, обливаемый холодными потоками осеннего ливня, стал ждать, когда все закончится, моля Бога о помощи, а мимо меня стремительно неслась, казалось, нескончаемая людская река.
Спустя несколько минут все стихло. Человеческий поток схлынул, оставляя позади себя истерзанные тела, перевернутые автомобили, обрывки вещей и газет.
Я присел на корточки и, закинув голову назад, подставил лицо под хлещущие струи дождя.
«Вот и все! Слава Богу, жив!»
06.10.99
