Борис Левандовский - Голос
Став подростком, Влад серьезно забеспокоился – и, как доказала жизнь, не напрасно: рассчитывать на помощь родителей-стариков, чтобы комфортно въехать в свое взрослое будущее, ему не приходится. А поскольку ни в его характере, ни в воспитании не было заложено достаточно прочности для превращения в self made man, перспектива ближайших лет не особо баловала воображение светлыми тонами. Да и стимула не прибавляла. Такой расклад.
Первые несколько недель, после того как вопрос армии был снят, он слонялся по улицам или торчал дома, не слишком усердствуя в выборе подходящего занятия. В конце концов, тема работы перестала витать в домашней стратосфере, опустилась в атмосферу, а затем уверенно ступила на твердую землю. Оправдания отсутствием специальности (если не считать сомнительного листка, утверждавшего о наличии у него некоторого профобразования, полученного в средней школе на каких-то дерьмовых курсах раз в неделю) действовали на родителей слабо. При этом старый козел неизменно повторял, что в его время уважающие себя молодые люди из рабочих семей (да уж, их семейка на профессорскую никак не тянула – но это единственное, с чем был согласен Влад) начинали с низшей ступени ученика на заводе, получая специальность прямо на производстве, а не протирая задницу по бурсам, как и он сам. «Ага, – ухмылялся Влад про себя, – и делали потрясающую карьеру за тридцать лет от простого рабочего до старшего рабочего. Чтобы затем передать портянки по наследству… только меня твой гребаный завод что-то не очень заводит, старый ты мудак».
Через неделю в дело активно включилась мать. И следующим утром он топал в свой первый Крестовый поход на поиски работы – с паспортом и аттестатом о среднем образовании в кармане и исчерпывающими инструкциями типа: на самых нужных ему дверях обязательно должна висеть табличка ОТДЕЛ КАДРОВ.
За три дня он побывал за множеством дверей с заветной табличкой, но лишь за одной ему сказали, что подходящая для него вакансия, возможно, появится через месяц. На четвертый отец ткнул Влада носом в объявление в газете для желающих найти работу, которую специально купил перед этим (ну, вы знаете, одна из тех, что лучше годятся под естественные человеческие нужды, тогда от них появляется хоть какой-то толк). В объявлении шла речь о крупном наборе торговых агентов «по продаже товаров народного потребления», а также сообщалось, что возраст и образование значения не имеют.
Старики разве что не писали кипятком от нетерпения, когда он отправится на собеседование по указанному адресу без телефона. Похоже, что отсутствие требований к возрасту и образованию для них звучало так же, как: «Мы готовы взять кого угодно и платить деньги за то, что вы просто есть, потому что мы отличные ребята. Гы-гы…» Однако Влад, при всей своей относительной ограниченности кругозора, никак не разделял их восторгов, быстро смекнув, что за подобными зазываниями кроется либо полная фигня, либо люди, которые любят брать деньги наперед, потом долго судачить о бонусах и уни-икальном бизнесе и строить Сеть, беспрерывно бормоча: «Делай как я». Но даже если это было не так, его торговых талантов все одно не хватило бы втюхать и стакан воды умирающему в пустыне от жажды (с довеском в виде двух бесплатных билетов на концерт Элтона Джона). Казалось, это ясно любому, кто его хоть немного знал. Всем, кроме его собственных родителей.
Главная проблема заключалась в том, что он сам не знал, чего хочет. Не имел ни малейшего понятия.
На следующий день он попросту соврал, что был на кастинге и ему отказали. Гы-гы-гы. Тогда старик с неохотой, но все же сказал, что так и быть, он готов пойти против собственных принципов и замолвить за него словечко на бывшем месте работы, «где его еще хорошо помнят и уважают». Влад внезапно разозлился и прямо дал понять, что вовсе не думает лопнуть от гордости, получив завидный шанс примерить старые отцовские портянки. В результате все закончилось грандиозной ссорой.
Но деньги, конечно, были нужны – с этим Влад поспорить не мог, в особенности, когда вопрос семейной экономики неизбежно сужался до его личных интересов. Господи, ну не такой же он идиот!
Спустя пару дней, шатаясь по городу, он случайно обратил внимание на большие железные ворота, на которых был прикреплен липкой лентой лист бумаги.
СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ МОЙЩИК АВТОМОБИЛЕЙ
Ворота, принадлежавшие станции техобслуживания, в этот момент открылись, пропуская темно-серебристую «Ауди-80». Влад подошел к сторожу (с охранником этого деда невозможно было спутать) и спросил:
– С кем здесь можно переговорить о работе автомойщика?
Тот отправил его прямиком к директору автосервиса, которого Влад без труда выделил среди трех человек, стоявших у крайнего подъемника.
В помещении, напоминавшем нечто среднее между обычным заводским цехом и – как показалось Владу – крайне запущенным многоместным гаражом, воняло незнакомой смесью краски, бензина, моторного масла и еще чего-то такого, что вызвало у него ассоциацию с грудой старых автомобильных покрышек, тонущих в ржавом болоте. Что-то лязгало и надсадно жужжало (уже на следующий день Влад был совершенно уверен, что всегда знал название хреновины, издающей этот мерзостный звук, от которого у него ползли мурашки по всему телу).
Директор, задал ему несколько стандартных вопросов, при этом не прекращая следить за действиями рабочих и обмениваться репликами со своим помощником, и сказал, что эта работа в самый раз для парня, который ничего не умеет. И еще сказал, что зарплата мойщика у них от выработки, поэтому если Влад рассчитывает околачивать груши, вместо того чтобы угождать клиентам, пусть проваливает сразу. На самом деле все это выдавалось короткими порциями в паузах между воем «болгарок», рокотом подъемников и его собственными выкриками.
Дебютный выход Влада должен был состояться на следующее утро. Простота, с которой ему сообщили о его первой в жизни работе, настолько его обескуражила, что Влад переспросил, действительно ли он правильно понял, и, получив утвердительный ответ, едва удержался, чтобы не сделать это снова.
Дома он сообщил родителям о своих скромных успехах (испытывая при этом некое мрачноватое удовлетворение). Мать была на седьмом небе, а отец воспринял молча и только уже вечером проворчал в усы, что раз уж Влад станет отираться на СТО, то, не будь дураком, должен приглядываться к настоящему ремеслу, возле рихтовщиков или мотористов, а не носиться весь день с гофрированным членом.
Когда Влад явился утром на сервис, его с порога отправили за пивом. Потом он пару часов слонялся без дела, наблюдая за работой автослесарей (несколько раз его просили подать инструменты, затем он принял участие в массовом толкании микроавтобуса с полетевшей коробкой передач – в этом были задействованы буквально все, невзирая на лица; разок его обматерили, когда он перепутал рожковый ключ с торцевым… в общем, время не было потрачено зря). И только ближе к обеду его подпустили к первой машине. Это был «форд-эскорт» конца 80-х, готовый к сдаче после капитального ремонта.
– Смотри и помни, – сказал один из рабочих в заляпанной шпаклевкой робе (его имени Влад еще не знал), которому поручили провести с ним инструктаж. От этого «смотри и помни» Влад чуть не прыснул. Но мужчина как раз нагнулся к ведру с водой, где в пене шампуня плавали две замусоленные поролоновые губки.
– Всегда надо начинать с крыши, – губка шлепнулась над тем местом, где сидит водитель, обдав Влада брызгами мыльной воды. – Ясно?
Влад кивнул.
– Потом пляшешь вниз. Когда дойдешь до фальшборта, открой двери, чтобы обмыть пороги, колеса трогай в самом конце. Потом из шланга. Дерзай…
Инструктаж занял ровно пятнадцать секунд.
Мытье – больше часа. К концу работы у Влада жутко разнылись плечи и спина, особенно спина, а сам он ниже пояса вымок до нитки. Проходивший мимо его закутка в углу цеха мастер смены бросил, что если Влад будет так медленно валандаться с каждой тачкой, то мелкие клиенты ждать не станут, потому что мойка здесь – всего лишь необязательный довесок к основному сервису. Мотай на ус, парень.
Но на его счастье (хотя с какой стороны поглядеть) «форд-эскорт» оказался единственной машиной, которая нуждалась в душе. Как следовало из пояснений мастера смены, обычно за день у них бывает до десяти, иногда до пятнадцати и даже до двадцати, а сегодня просто не задалось.
«И… в следующий раз принеси резиновые сапоги», – добавил он, посмотрев на ноги Влада.
Его еще дважды посылали за водкой – в небольшой магазинчик, расположенный стратегически выгодно прямо через дорогу от ворот автосервиса, а затем, наконец, отпустили домой, на полтора часа раньше.
Так прошел его первый день на работе.
Эта неделя была особенно трудной, но постепенно Влад стал втягиваться. В каком-то смысле мойка машин даже начала ему нравиться.
