Стивен Кинг - Первосортная гармония
Он всё сидит, а Мэри не возвращается.
— Чёрт побери! — говорит он.
Прохладный воздух просачивается через вентиляцию. Он вновь подумывает, заглушить ли мотор, сэкономить немного бензина, но потом думает: «Хуй с ним». Она всё равно не сжалится и не принесёт ему папирос. Даже левую дешёвку. Он это знает. Он должен был сделать ту вставку про «Литтл Дебби».
Он видит девушку в зеркале. Она бежит в сторону машины. Она полнее Мэри; огромные сиськи двигаются из стороны в сторону под её синей блузкой. Биз видит, как она приближается, и начинает лаять.
Рэй опускает окно на пару дюймов.
— Не вы ли со светловолосой женщиной, что только зашла? Ваша жена? — Она выдыхает слова. Её лицо блестит от пота.
— Да. Она хотела мяч для нашей племянницы.
— С ней что-то случилось. Она упала. Она потеряла сознание. Мистер Гхош думает, это может быть инфаркт. Он позвонил в 911.[9] Наверное, вам лучше зайти.
* * *Рэй запирает машину, и идёт вслед за ней в магазин. Внутри холодно. Мэри лежит на полу с раскинутыми в стороны ногами, с руками по бокам. Она рядом с проволочным цилиндром с мячиками. Табличка над проволочным цилиндром гласит: «Горячее веселье для лета». Её глаза закрыты. Возможно, она там на линолеуме спит. Над ней стоят трое. Один из них — тёмнокожий мужчина в брюках и белой рубашке. Плашка на кармане его рубашки гласит: «МИСТЕР ГХОШ, ЗАВЕДУЮЩИЙ». Остальные двое — покупатели. Худой старик, у которого совсем немного волос. Ему, как минимум, за семьдесят. И толстая женщина. Она толще Мэри. Толще девушки в синей блузке. Рэй думает, по идее, это она должна лежать на полу.
— Сэр, вы муж этой дамы? — спрашивает мистер Гхош.
— Да, — говорит Рэй. Этого, похоже, недостаточно. — Да, это я.
— Мне очень жаль, но мне кажется, что она умерла, — говорит мистер Гхош.
— Я сделал искусственное дыхание, но…
Рэй представляет, как тёмнокожий мужчина прикасается своим ртом ко рту Мэри. Целуя её по-французски, как бы. Дыша в её горло, находясь рядом с проволочным цилиндром, наполненным пластиковыми мячами. За этим он встаёт на колени.
— Мэри, — говорит он. — Мэри! — Как будто он будит её после тяжёлой ночи.
Похоже, она не дышит, но не всегда это заметно. Он подставляет ухо к её рту и ничего не слышит. Он ощущает воздух на своей коже, но это, скорее всего, кондиционер.
— Этот джентльмен позвонил в 911, — говорит толстая женщина. Она держит мешок Бьюглс.[10]
— Мэри! — говорит Рэй. На этот раз громче, но он не может заставить себя закричать. По крайней мере, не стоя на коленях, в окружении людей.
Он поднимает свой взор и говорит, как бы оправдываясь:
— Она никогда не болеет. Здоровая как лошадь.
— Всякое бывает, — говорит старик. Он покачивает головой.
— Она просто упала, — говорит девушка в синей блузке. — Ни слова.
— Она за грудь схватилась? — спрашивает толстая женщина с Бьюглс.
— Я не знаю, — говорит девушка. — Вроде нет. Я не видела. Она просто упала.
Рядом с мячиками находится полка с сувенирными майками. На них написаны изречения, типа «Моих родителей в Кэсл-Роке потчевали как королей, а мне досталась лишь эта ужасная майка». Мистер Гхош берёт одну из них и говорит:
— Хотите, я прикрою её лицо, сэр?
— Нет-нет! — говорит Рэй, вздрогнув. — Может быть, она просто в обмороке. Мы же не врачи.
За мистером Гхошем он видит троих ребят, подростков, заглядывающих в окно. У одного мобильник. Он им фотографирует.
Мистер Гхош смотрит туда же, куда и Рэй, и бежит к двери, размахивая руками.
— Убирайтесь отсюда! Убирайтесь!
Смеясь, подростки дают задний ход, потом поворачиваются и бегут мимо бензоколонок на тротуар. За ними мерцает практически заброшенный центр города. Проезжает машина, из которой пульсирует рэп. Басы для Рэя звучат как украденное сердцебиение Мэри.
— Где «скорая»? — говорит старик. — Почему она ещё не приехала?
Рэй стоит на коленях перед своей женой, а время проходит. Его спина болит, и его колени болят, но если он встанет, он будет похож на зеваку.
Оказывается, что «скорая» — Шеви Сабёрбан,[11] покрашенный в белый цвет с оранжевыми полосками. Красные лампочки мигают. «КЭСЛРОКСКАЯ НЕОТЛОЖНАЯ ПОМОЩЬ» написано спереди, только задом наперёд, чтобы можно было прочесть в зеркале машины.
Двое мужчин, которые заходят, одеты в белое. Они похожи на официантов. Один везёт баллон с кислородом на колёсиках. Этот баллон зелёный, с наклейкой американского флага.
— Извиняюсь, — говорит он. — Только что расчистили аварию в Оксфорде.
Другой замечает Мэри на полу.
— Ой, блин, — говорит он.
Рэю не верится.
— Она ещё жива? — спрашивает он. — Она просто в обмороке? Если так, то быстрее давайте ей кислород, а не то у неё будет повреждение мозга.
Мистер Гхош покачивает головой. Девушка в синей блузке начинает плакать. Рэй хочет спросить ее, почему она плачет, но потом понимает. Она уже придумала про него целую историю, исходя лишь из его слов. Кстати, если бы он вернулся сюда примерно через неделю и правильно бы сыграл свою карту, то она наверняка из-за жалости дала бы ему себя трахнуть. Он этого не сделает, но он видит, что мог бы. Если б захотел.
Глаза Мэри не реагируют на офтальмоскоп. Один санитар слушает её несуществующее сердцебиение, а другой измеряет её несуществующее давление. Так продолжается некоторое время. Подростки возвращаются со своими друзьями. Подходят и другие тоже. Рэй полагает, что их завлекают мигающие огни на крыше Сабёрбана, как мошкару свет на крыльце. Мистер Гхош снова нападает на них, размахивая руками. Они снова пятятся. Потом, когда мистер Гхош возвращается в кружок возле Мэри и Рэя, они идут обратно.
Один из санитаров говорит Рэю:
— Она была Вашей женой?
— Да.
— К сожалению, сэр, должен сказать, что она умерла.
— Мария, Матерь Божья, — говорит толстая женщина с Бьюглс. Она перекрещивается.
— Да. — Рэй поднимается. Его колени хрустят. — Они мне то же самое сказали.
Мистер Гхош предлагает одному из санитаров сувенирную майку, чтобы прикрыть лицо Мэри, но тот покачивает головой и выходит на улицу. Небольшой толпе он говорит, что ничего тут смотреть, но кто ж поверит, что ничего интересного не происходит, раз на полу «Квик-Пика» лежит мёртвая женщина.
Санитар выдёргивает каталку из неотложки. Он это делает одним движением руки. Ножки раскрываются самостоятельно. Старик с редеющими волосами придерживает открытую дверь, и санитар вкатывает свою смертную кровать.
— Ух, жарко, — говорит санитар, вытирая свой лоб.
— Вам лучше отвернуться сейчас, сэр, — говорит другой, но Рэй наблюдает, как они поднимают её на каталку. В ногах у неё заправленная простыня. Они её натягивают до тех пор, пока она не закрывает лицо. Теперь Мэри похожа на труп из кинофильма. Они выкатывают её в жару. На этот раз дверь им придерживает толстая женщина с Бьюглс. Толпа отошла на тротуар. Под непреклонным августовским солнцем людей собралось дюжины три.
Погрузив Мэри, санитары идут назад. Один держит планшет. Он спрашивает Рэя около двадцати пяти вопросов. Рэй отвечает на все, кроме того, что касается её возраста. Потом он вспоминает, что она на три года его моложе, и говорит, что ей тридцать пять.
— Мы её отвезём в госпиталь святого Стиви, — говорит санитар с планшетом. — Можете следовать за нами, если не знаете, где это.
— Я знаю, — говорит Рэй. — Вы что, хотите провести вскрытие? Разрезать её?
Девушка в синей блузке ахает. Мистер Гхош обнимает её, и она прижимается лицом к его белой рубашке. Рэй думает, трахается ли с ней мистер Гхош. Он надеется, что нет. Не потому, что у мистера Гхоша коричневая кожа, а потому, что он, вероятно, вдвое её старше.
— Ну, это не нам решать, — говорит санитар, — но, скорее всего, нет. Она умерла не в одиночку…
— Это точно, — вставляет женщина с Бьюглс.
— …и это явно инфаркт. Наверное, вы сможете её отправить в похоронный дом почти сразу.
Похоронный дом? Час назад они были в машине и спорили.
— У меня нет похоронного дома, — говорит Рэй. — Ни похоронного дома, ни участка на кладбище, ничего. Какого чёрта? Ей тридцать пять.
Санитары переглядываются.
— Мистер Бёркетт, в госпитале Вам помогут со всем этим. Не переживайте.
* * *«Скорая помощь» трогается, огни всё ещё мигают, но сирена отключена. Толпа на тротуаре начинает расходиться. Продавщица, старик, толстая женщина, и мистер Гхош смотрят на Рэя, будто он некто особенный. Знаменитость.
— Она хотела фиолетовый мячик для нашей племянницы, — говорит он. — У неё день рождения. Ей исполняется восемь. Её Талия зовут. Талли, сокращённо. Она была названа в честь актрисы.
Мистер Гхош достаёт фиолетовый мяч из проволочного стеллажа, и обеими руками протягивает его Рэю.
