Kniga-Online.club
» » » » Сергей Арутюнов - Запах напалма по утрам (сборник)

Сергей Арутюнов - Запах напалма по утрам (сборник)

Читать бесплатно Сергей Арутюнов - Запах напалма по утрам (сборник). Жанр: Современная проза издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Осенью было особенно престижно «выйти в море», каменной от морозца доской разгрести черную воду и после довольно тяжкого труда добраться до противоположного берега, спрыгнуть и выдохнуть.

Нас с Гариком подловили на середине пруда в ноябре. Просвистел десяток бутылок, одна разбилась у ноги Гарика, и он зашатался. На берегу уже брались за камни… Мы спрыгнули – и обожгло. С берега на наши попытки выжить насупленно смотрели дубы, на одном из которых висела ощерившаяся повешенная кошка. Прикрываясь плотом, мы как могли отгребали от них, когда Гарик побледнел и стал уходить под воду. Держа его, я забарахтался, как щенок, не замечая, что уже на мелководье. Тетка, бросив авоськи, бежала к нам, грозя кому-то, причитая.

Помню ее однокомнатную квартирку с желтыми обоями и стыдливо заткнутым в угол Спасом, где она бестрепетно сунула нас в ванну и, пока не отошли, поливала горячей водой, успевая просушивать воняющие болотом ушанки, стеганые ватники, валенки.

Еще плавали на надутых покрышках, но это удовольствие было только для тех, у кого отцы были шоферами. Эти только что грузовики домой не тащили.

Штопаные, туго надутые камеры ходко скользили по прудам и речкам, а скаты от них мы любили пускать с холмов. Когда вытаскивали их из воды, внутри всегда бились большие черно-зеленые бычки, а горели они каждая по часу, с густым, восхитительно вонючим дымом, обнажая оранжевый от накала корд, шевелившийся на ветру, как волосы старика.

«Тарзанки»

Из кабеля делали «тарзанки», по имени поразившего страну былинного героя джунглей, оравшего и скакавшего по своим пальмам. Техногенные лианы в плотной изоляции, замотанные хитрыми узлами на крепких ветвях, никогда не рвались неожиданно, служили долго и, кажется, по сей день.

Делились «тарзанки» на два класса: водные и сухопутные.

Водные предназначались для чистого развлечения: забираешься на дерево, хватаешься за крепкую палочку, втиснутую в упругий резиновый узел, спрыгиваешь со ствола и летишь, разжимая пальцы в наивысшей точке полета. Вспыхивает в глазах солнечная карусель, хлопок, толчок – и вот уже всего тебя сдавливает благодатная, зеленая прохлада реки.

Сухопутные мастерились в оврагах и требовали мужества – длина пролета была метров пятьдесят, и во время соскальзывания со ствола мир начинал проноситься вокруг тошнотворной пестротой листьев, надрывно скрипела старая ветка, спереди стремительно набегал склон, немели и руки, и где-то в паху. Больше всего боялись палки, на которую взгромождались, – что зажмет пах или выскочит. У меня выскакивала, и тогда оставалось только впиваться онемевшими руками в кабель, моля о том, чтобы амплитуда поскорее обнулилась.

Катались компаниями, по очереди. Поднимаясь по стволу, старались забраться повыше, зажимали дощечку между ног и, постояв, падали в горьковатую пустоту. После стремительного падения со ствола, когда полет стабилизировался, приходило чувство свободы, можно было оглядеться, повертеться вокруг оси, счастливо посмотреть на бледноватые пацанские лица, в эту минуту завидующие тебе независимо ни от чего.

Тачки

С ними вообще было проще всего: вынести с завода подшипник никогда не составляло труда.

Для «тачки» их требовалось четыре.

Сначала сколачивалась рама с двумя осями, потом на заднюю ось набивались два подшипника побольше, на переднюю в виде рычага с обточенными рукоятками – поменьше. Сверху гладкая картонка, и готово.

Тачки появились, когда город обзавелся гладкими асфальтовыми склонами, с которых можно прокатиться не тормозя. Посадка, как на санках, обеспечивала минимальную устойчивость, а руки, державшие поворотные рукоятки, сгибали спину гонщика почти пополам. Но в целом вид его был весьма горделив, особенно того, кто щегольски вставал в своем экипаже на колени.

Тачка начинала подвизгивать еще на разгоне, в конце же издавала такой непрерывный вой разгоряченного оборотами металла, что становилось не по себе. Неплотно закрепленные подшипники отлетали, переворачивая ездока. Бедные стиранные мамами рубашки: после ободранных коленей наступала эра содранных локтей! В ворохе искр урбанистические деревяшки несли пацанство под «МАЗы» и обтекаемые бамперы «Побед» и «москвичонков».

Безопасная езда иногда проступала в смиренном привязывании тачки к багажнику велосипеда, но советские экстремалы всегда предпочитали вольность – Ленинские горы, площадку перед Универом, наклонные аллеи, угрожавшие абразивными бортиками безжалостных бордюрных камней.

Удачные, массивные, любовно сделанные экземпляры украшались надписями шариковой ручкой («Спартак», «Динамо», «Торпедо»), наклейками, а поворотные рукояти оплетались черной изолентой.

Соперничать с ними могли только эмвэзовские велики, на переднее крыло которых привинчивались большие пластмассовые дикари, которых сноровисто выпускали где-то в Грузинской ССР тонко понявшие молодежную конъюнктуру цеховики.

День Победы

В то утро отец не чертил. Его доска с прикнопленным листком лежала под газетой, отложенная на вечер. Цанговый карандаш лежал тут же вместе с ластиком и перочинным ножиком для заточки.

Пока идущий мелкой рябью и полосками черно-белый «Темп» доканчивал парад, одна больше другой ползли ракеты, тряслись задранные в приветствии, со специальными скобками внутри рукавов руки командиров экипажей, мы собирались на Красную.

Автобус, вагон метро, еще с пружинными сиденьями, толпа на «Площади Свердлова». Одной рукой придерживая меня, другой – фамильный «Зенит» с экспонометром, отец в который раз, вполголоса и настойчиво остерегал не болтать лишнего. Он был убежден, что весь центр прослушивается насквозь, а когда я спрашивал, где расположены тайные микрофоны, раздраженно цокал языком и увлекал подальше от места, где я опять распустил язычок. Особенно подозрительны в отношении прослушки были фонтанчики на клумбах Александровского сада, но, конечно же, ничего нельзя было сказать наверняка.

Мы огибали бордовый Исторический музей, поднимались к выгнутой, вселенской поверхности фигурно уложенных глянцевито-серых камней, каждый из которых, по уверениям какого-то восторженного прощелыги, помнил Ленина. Я помнил только картину Бродского, где Ильич стоит на фоне Блаженного в черном, слегка лоснящемся костюме. Самой презентабельной деталью фигуры был жилет, застегнутый на все пуговицы. «Правда» в кармане разбавляла пафос.

Оглянувшись, можно было видеть новый плакат с рабочим колоссом, властно требовавшим от съежившегося империализма немедленно прекратить гонку вооружений. Колосс явно апеллировал при этом только к своей мужской силе, не гармонировавшей с интеллектуальной броскостью черт. За ним толпились неразличимые некто разного цвета кожи.

Простор охватывал сразу. За стеной, на зеленом куполе, трепетал огромный флаг, на ней же – знаменитые дымчатые «правительственные» ели еще были метровые – красовались гербы союзных республик, а в центре, на башне за Мавзолеем – герб Союза, больше других. На ГУМе – плакат с профилями Маркса, Энгельса и Ленина.

Отец снимал крышку «Зенита» и делал первый кадр. Я очень стеснялся, потому что все пялились. Я никогда не любил фотографироваться и потому выходил на фото хмуроватым, даже с синим или зеленым шариком и алым флажком с фигурной надписью «С праздником!».

Били куранты, и мы подходили поближе.

Они появлялись у Спасских ворот тихо, изготавливаясь. Трое. Пристукнув прикладами и вздернув карабины на плечо, начинали печатать шаг. Приближались медленно, и вот они уже проходят мимо, в ладно пригнанных мундирах, с ослепительно-снежными аксельбантами, полагавшимися из солдат только им, кремлевцам, с отблескивающими штыками. Двое высоченных молодых парней с большими ногами в лакированных тяжелых сапогах, неуловимо немосковских, готовых отразить любое нападение, и разводящий офицер.

Черные затворы карабинов лоснились от смазки, козырьки нависали над гладкими монолитными лицами, и мне казалось, что все мое детство они были одними и теми же, замороженными во славу Ленина, Поста Номер Один. В дождь разводящий виртуозно набрасывал на них плащ-палатки.

А они уже стукали лаковыми бледно-желтыми прикладами у самого входа (отец сажал меня на плечи, а то я бы ничего не увидел), словно сигналя земле: «Мы пришли», – и тихо входили по плоским ступеням, останавливаясь напротив своих двойников, отстоявших часовую вахту.

Следовала мгновенная пантомима Смены Караула, и я в который раз пытался уловить, как же они меняются, кто куда заходит, но для глаза это было неуловимо. В этот миг били куранты. После исполнения воинского балета они несколько секунд стояли неподвижно, отрешенные, отделенные от всего, пребывающие в трансе Служения, и лишь через несколько протяжных, как осенний крик журавлей, секунд сменившиеся с разводящим тихо сходили со ступеней и начинали печатать обратно. Толпа шла за ними почти до дверей Спасской.

Перейти на страницу:

Сергей Арутюнов читать все книги автора по порядку

Сергей Арутюнов - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Запах напалма по утрам (сборник) отзывы

Отзывы читателей о книге Запах напалма по утрам (сборник), автор: Сергей Арутюнов. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*