Александр Закладной - Там, где наши сердца
– Почему же вы в институт не зашли?
– Хотели на перемене, – сказал Глайзер, ковыряясь спичкой в зубах. – Поехали, что ли, в бильярд поиграем? Возьми пару подруг с собой.
– Каких подруг? – раздраженно спросил я.
– Откуда я знаю? – удивился Глайзер. – Ты же здесь учишься, а не я. Вот, смотри, стоят две.
Я обернулся. Этих двоих я знал – учились на одном потоке, – но имен не помнил. Кажется, одну звали Людой.
– Ты их знаешь? – спросил Глеб.
– Так, – неопределенно произнес я. – Одна вроде Люда, а вторая…
Глайзер, не дослушав, вылез из машины, и крикнул:
– Люда, привет!
Девушка, недоуменно взглянув на него, заметила меня и кивнула.
– Как дела? – встрял Глеб.
– Нормально, – улыбнулась Люда.
– Познакомьтесь, – сказал я. – Это Глеб, можно Швед. А это – Максим.
Глайзер кивнул, пряча ухмылку.
– Мы едем в бильярдную, – сказал он. – Приглашаем вас.
– Нет, – девчонки одновременно замотали головой, – у нас еще две пары.
– Ну и что? – пожал плечами Глайзер. – Оно вам надо? Кириллу вон тоже на пары, а он с нами поедет.
– Мальчики, нет, – твердо сказала та, чьего имени я не помнил, – мы не поедем.
– Как хотите, – буркнул Максим, потеряв к ним интерес. – Садись, Омар. Может, к Щорсу заедем?
– Давай.
Через минут двадцать машина приехала во двор другого института. Выйдя из нее, мы подошли к парадной двери, но Швед вдруг остановился.
– Кто-то знает, в какой он группе?
Мы с Глайзером пожали плечами.
– Да тут несколько тысяч человек! – нахмурил брови Глеб. – Как мы его найдем?
Макс зевнул.
– В деканате должны сказать. Там ведь списки какие-то есть, наверное…
Но в деканат мы не попали, потому что проходя по второму этажу, Глайзер наткнулся на большую доску объявлений, на которой внушительными черными буквами было написано: «Выговоры».
– Подождите, – сказал он. – Щорс говорил, что ему постоянно выговоры делают. Может, он здесь.
Мы быстро пробежали глазами списки студентов, которым объявляли выговоры, но Щорса там не нашли.
– «В списках не значится», – разочарованно произнес Швед и почти сразу же вскрикнул: – Нет, вот он, в самом конце.
– ШОРОХОВ Андрей Юрьевич, – довольно прочитал Глайзер. – И номер группы. Отлично. Надо поблагодарить Щорса за то, что он такой тунеядец.
Зная теперь номер группы, мы легко разыскали аудиторию, в которой сейчас находился Андрей, и остановились перед дверью.
– Швед, – попросил Максим, – позови его. Скажи, в деканат вызывают. Хотя нет – твоя лысая башка доверия не внушает. Лучше сам позову.
И заглянув в аудиторию, он громко воскликнул:
– Шорохова – в деканат. Срочно!
Увидев его, Андрей улыбнулся и, схватив свой рюкзак, пошел к выходу.
– А рюкзак вам зачем? – поинтересовался преподаватель. – Вы ведь еще вернетесь?
– На всякий случай, – пробормотал Щорс себе под нос. – Пригодится.
– Что будем делать? – спросил Глайзер через пару минут, когда мы вернулись в машину. – В бильярд мне уже играть расхотелось. Ничего не хочется.
– Давай хотя бы пива попьем, – зевнув, сказал Андрей.
– А я буду на вас смотреть? – зло воскликнул Максим. – Я же за рулем! Тогда подождите, машину в гараж загоним. Какого черта я сегодня ее брал?
Все молчали, только Щорс, что-то вспомнив, повернулся ко мне:
– Омар, я вчера Катю встретил.
Что-то кольнуло меня в сердце.
– Волкову?
– Угу, – сказал Андрей. – Ехали в автобусе вместе.
– И что она тебе сказала? – спросил я, стараясь выглядеть равнодушным.
– Ничего интересного, – снова зевнул Щорс. – Тобой интересовалась. Я сказал, что ты такой же дурик, как и раньше, и она отстала.
– А серьезно? – вскипел я.
Андрей пожал плечами.
– Что я мог сказать? Все у тебя нормально.
– А она изменилась?
– Не очень, прическу поменяла. Зайди к ней, сам увидишь.
– Обойдусь, – буркнул я, злясь на Андрея. – Глайзер, мы едем в бар или нет?
– Сначала в гараж, – сказал Макс, рывком трогаясь с места.
На перекрестке возле улицы Маршала Жукова мы попали в длинную и нескончаемую пробку. Глайзер заматерился, бешено глядя по сторонам.
Мимо машины, переходя дорогу, прошел худощавый русоволосый парень в джинсовой куртке. Макс проводил его взглядом и, когда тот скрылся за поворотом, воскликнул, ударив по рулю:
– Да это же тот чудик, из Ялты! Как его?.. Шольц.
– Точно, – подтвердил Швед. – Он. У него в Одессе, кажется, родственники?
– Тетка, – кивнул Андрей. – Нужно догнать его.
– Если выедем из пробки, догоним, – неуверенно сказал Максим.
Я спросил у Андрея, кто это.
– Денис, Шольц. Мы же сто раз рассказывали. В Ялте прошлым летом познакомились. Снимали хату вместе у хозяйки, он с другом, и мы вчетвером. Жаль, что тебя не было.
– Ясно, – быстро сказал я, стремясь прервать до смерти надоевший мне рассказ о их прошлогоднем отдыхе в Крыму. – Это тот, которого вы ночью призраками напугали?
– Да, нарядили Лешу в белую простыню, – начал в сотый раз Андрей, но я прервал его:
– Слышал уже.
Машина каким-то чудом выскользнула из пробки.
– Куда он пошел? – спросил Глайзер. – Налево?
– Вроде того, – произнес Швед.
«Опель» повернул и через две минуты нагнал парня, идущего неспешной походкой.
– Напугаем его, – сказал Глайзер и, подъехав к самому краю тротуара, громко засигналил.
Парень подскочил от неожиданности, а мы захохотали.
Макс высунул голову из окошка и воскликнул:
– Шольц!
Парень удивленно посмотрел по сторонам и, увидев Глайзера, широко улыбнулся.
– Давай сюда! – крикнул Андрей, распахивая дверцу, а когда тот подошел, сказал мне: – Подвинься, пусть залезет.
Шольц сел возле нас.
– Вот это встреча! – восхищенно сказал он. – Только сегодня утром приехал, а тут и вы…
– А тут и мы, – подтвердил Щорс, хлопая его по плечу. – Да, познакомьтесь: Омар – Шольц.
– Омар?
– Да, – хитро сказал Глайзер. – Знаешь, есть такой актер арабский – Омар Шариф. В честь него и назвали, у него отец тоже араб.
– Заткнись, – хмуро сказал я. – Он шутит. Кирилл.
Шольц пожал мою руку и спросил у Глеба:
– Вы что, меня заметили?
– Мы тебя еще на перекрестке заметили, – ухмыльнулся Швед. – Ты прошел возле нашей машины.
Денис улыбнулся.
– А я думал, когда сюда ехал, что хорошо бы вас найти. Как повезло!
– Надолго приехал? – спросил я.
– На пару месяцев, пока не знаю. Отдохну перед армией.
– А-а, – протянул Андрей. – Так ты в армию уходишь? Тогда тебе действительно повезло, что мы тебя нашли: так отдохнем, чтоб ты и в армии об этом вспоминал!
Над крышами многоэтажек пролетел военный вертолет. Швед, который просто фанател от боевой техники, восторженно уставился в небо.
– Вот, Шольц, – чуть позже сказал он. – Будешь на таких летать, с парашютом прыгать. А вообще, Макс, загоняй тачку, и пойдем в «Двенадцать стульев», отметим приезд.
– Лучше вечером, когда придут Леша и Бар. Помнишь Лешу, Шольц? Ужасного белого призрака? – загоготал Глайзер, обернувшись к Денису. – Ну поехали. Кстати, ты где живешь?
– Здесь? На Королева, 45. Там еще детский сад во дворе.
– Ха! – воскликнул Андрей. – Один к одному. Мы тоже в этом районе. Значит, давай так: встретимся в шесть вечера на площади Конституции. Знаешь, где она?
– Она теперь называется площадью Деревянко, – добавил я. – Там сейчас «Макдоналдс» строят.
– Знаю, – весело сказал Шольц. – В шесть вечера.
Поговорив еще несколько минут, мы высадили Дениса возле рынка, а затем поехали в гараж. Загнав машину, все разбрелись кто куда, а я пошел домой. Встретил меня отец.
– Хорошо, что ты пришел. Я как раз ухожу. В холодильнике бутерброды, еще с утра остались, поешь.
Отец ушел. Я открыл свою тумбочку, в которую заглядывал довольно редко, и достал оттуда кипу фотографий. Где-то среди них должна была быть та, которую я искал.
Я злился сам на себя и поэтому не сразу нашел эту фотографию – единственное сохранившееся у меня изображение Кати. В свое время в этой тумбочке лежало множество ее фотографий, но сейчас – лишь одна, чудом уцелевшая.
Я взял фотокарточку в руки и долго рассматривал. Катя в обнимку со мной на берегу моря. Прошлое лето. Рассказ Андрея всколыхнул меня, заставил думать о том, что я считал давно забытым, заставил вспомнить Катю…
С ней я встречался почти год, до самой ее беременности. Но дело даже не в беременности: я охладел к ней еще до этого. А теперь все чаще ловлю себя на мысли, что думаю о ней.
Я в самом деле дурак – попасть в такую ситуацию! Сколько раз я с ухмылкой слушал истории про «залетевших» девушек и даже представить не мог, что сам окажусь в такой ситуации. Нет, лучше об этом не думать. Лучше подумать про сегодняшний вечер. Давно мы не собирались вместе. И этот Шольц, похоже, неплохой парень. Как это Леше удалось так его напугать? Швед говорил, что он от страха чуть с кровати не свалился.
