Юлия Вознесенская - Сто дней до Потопа
— Ремонт делала в ресторане. На той неделе посетители устроили роскошную драку: три колонны снесли и в щепки разломали, ну, навес с одного края и рухнул. Пять клиентов насмерть, двенадцать раненных! Вот это рекорд, а? Теперь от посетителей отбоя нет, все хотят посмотреть на место происшествия, на новые колонны и представить, как это было. А у вас, ковчежников, как дела?
— Работаем. Ведь уже через сто дней отплытие.
— Ой, да ладно тебе, Симка! Дедушка Ной сто двадцать лет, а не сто дней разглагольствует об этом вашем Потопе, а Ковчег и ныне там, — она кивнула в сторону настоящего Ковчега. — Сам стал шутом и семью превратил в посмешище. Стыдно кому-нибудь сказать, что я сама когда-то к ней почти принадлежала…
— Ты сама-то об этом не забыла, Динка?
Динка помотала головой.
— Нет, Сим, не забыла. Ты и сейчас мне как брат. Я помню, как ты кричал, как тебя держали за руки, чтобы ты не бросился за мной. А Ной… Он стоял с опущенной головой, и ему, наверно, было меня жаль, только он все равно ничего не сделал.
— Дина, будь справедлива: отец не знал, чем обернется для тебя встреча с матерью! Ведь это была твоя родная мать — как он мог не отдать ей тебя? — Сим обнял Динку, привлек ее к себе и легонько поцеловал в макушку. — Неужели ты его винишь в том, что потом произошло с тобой, Дина?
— Да, виню, — прошептала Динка, утыкаясь ему в плечо. — Я никогда, слышишь, никогда не смогу его простить! — и она заплакала обиженно и горько, как ребенок. Сим тяжело вздохнул и покрепче прижал к себе подругу.
Шли минуты, Сим молчал, только гладил ее по голове, и Динка, понемногу успокаиваясь, стала всхлипывать реже.
— Сим, а если пройдут эти назначенные Ноем сто дней и ничего не произойдет, ты уйдешь от отца?
— Нет, Дина, не уйду.
— Почему? — спросила она, поднимая голову.
— Да потому что, если отец сказал, что Потоп начнется через сто дней, значит, так оно и будет. Он не сам выдумал эти сроки, ему их назвал Творец.
— Ну, а если все-таки никакого Потопа не будет? Может же твой отец ошибаться?
— Отец, наверное, может, но никак не Творец.
— Ох, как мне надоели эти разговоры про Творца, которого уже давным-давно никто не видел! — Динка вскочила и стала прохаживаться взад и вперед перед Симом, оставляя четкие следы узких туфель на мокром песке.
— Отец слышит Его постоянно, — тихо сказал Сим.
— Это он так говорит!
— Дина! — воскликнул Сим и с упреком посмотрел на нее.
— Ну да, Ной никогда не лжет, кто ж спорит! А вот что если Ною только кажется, что он слышит Творца?
— Ты хочешь сказать, что мой отец безумен?
— Нет, вообще-то Ной, конечно, мудрый и всякое такое… Но ведь он очень старый, да еще и со странностями!
— И с этим не соглашусь. Отец мой — самый нормальный человек из всех, кого я знаю.
— Тогда выходит, все остальные ненормальные?
— Ты сказала.
— Ох и упрямая же вы семейка!
— Да ведь и ты. Дина, почти что член нашей семьи, поэтому и в тебе упрямства на пятерых!
— Да, чего-чего, а этого во мне хватает. Хотя в детстве я, наверно, не была такой целеустремленной и настойчивой, как сейчас.
— Упрямой, Дина, просто упрямой!
— Нет, упорной, сильной и самостоятельной — вот какой! И я этим горжусь. Это жизнь меня так воспитала. А ты, Симка, ты просто послушный сын своего отца! Ной тоже одного только Творца слушает…
— Отец слушает всех, но слушается одного только Господа своего.
— А почему Его надо слушаться, скажи, пожалуйста? Ну да, Он создал этот мир и нас, людей, и кой-кого получше нас — всяких ангелов, темных и светлых. И еще всех животных и все растения — с этим и наука не спорит. Но ведь и сам Ной говорил нам, детям, что после этого Создатель «опочил» и о людях больше не заботится!
— Что «не заботится» — этого отец не говорил.
— Ладно, — согласилась Динка, продолжая сердито прохаживаться перед Симом, — пускай не говорил Ной про Бога, что Тот о нас не заботится! Иногда Творец в самом деле с кем-то из людей встречается и разговаривает, это всем известно, поэтому я не удивлюсь, если Он и к Ною постоянно приходит и говорит с ним. Потому что мало кто, кроме Ноя, в наше время станет Его слушать. Кому это интересно, если наука без всякого Бога делает все новые и новые открытия и творит чудеса? Наука такие тайны вселенной открывает, о которых любимый ваш Творец почему-то даже Адаму не намекнул!
— Мы не знаем, о чем беседовали Адам с Богом, — сказал Сим.
Динка внимательно на него посмотрела и снова села с ним рядом на гоферовое бревно.
— Ну, согласись, Сим, что наука уже раскрыла много такого, что Творец утаил от людей, — продолжала она уже гораздо спокойней. — Знаешь, может быть, Он и сам не предвидел многих возможностей природы и человека. Ну, вот хотя бы то, что все живое может рождать не только себе подобное, но и вовсе даже бесподобное — это я про геенную инженерию. Разве Творец озаботился дать нам запасные органы на смену больным или одряхлевшим? Нет, их нам дала наука — геенная медицина. А геенная биология? Какие удивительные свойства благодаря ей приобрели овощи и фрукты!
— Ну да, утратив вкус и полезность, они зато могут сохраняться годами.
— Вот видишь! Наверняка даже твой отец планирует взять в плаванье геенно измененные овощи фрукты.
— Вот уж нет! — возразил Сим. — Мы собираемся взять с собой только натуральные продукты, то есть те овощи и фрукты, которые выращены и улучшены естественным путем. Да мы и сейчас только такие употребляем в пищу.
— Дело ваше, у вас ведь все не как у людей. А человечество развивается своим путем и в няньках, то есть в руководстве Бога, больше не нуждается! К тому же ученые начали сомневаться, действительно ли это Творец создал мир и человечество, не зародились ли они сами по себе, просто по законам природы? А есть и еще более смелая теория, будто мир и человек в мире созданы даймонами, бывшими ангелами, отпавшими от Творца ради творческой свободы!
— Это уже полный и отвратительный бред, — пожал плечами Сим.
— Не согласна! В этом определенно что-то есть. Даймоны, по крайней мере, искренне интересуются человечеством и общаются не с избранными праведниками, как Творец, а со всеми подряд, кто готов выйти с ними на связь, не отвергая ни мужчин, ни женщин, ни детей. Вон за морем живет и процветает целая страна каинитов, которым постоянно помогают даймоны. А самые умные из сифитов женятся на каинитках и производят нефилимов и рефаимов, а это — люди будущего! — И добавила мечтательно: — Вот бы туда попасть!
— Совсем с ума сошла, — покачал головой Сим. — Динка, ну что ты такое несешь? Зачем тебе-то каиниты и их проклятое потомство? Ведь это от них все зло на земле!
— Да ладно, не кипятись: у меня все равно таких денег нет и не предвидится, чтобы попасть на Тот берег.
— Вот и слава Богу.
Помолчали. Потом Дина вновь вернулась к прерванной теме.
— В общем, я хочу сказать, что каждый выбирает себе теорию происхождения по вкусу. Ты можешь верить в Бога Творца, если уж тебе хочется идти по стопам отца, и я тебя понимаю и не осуждаю: для вас это истина. Но люди предпочитают другие теории. Было бы разумно и тебе с ними познакомиться.
— Зачем же изучать заблуждения, если тебе известна истина? — спросил Сим.
— Да чтобы быть в курсе исканий человеческого ума! Для общего развития хотя бы, темный ты человек! Надо ведь быть терпимым к тому, что думают и говорят другие люди.
— Ты у нас очень терпима, Диночка! — засмеялся Сим. — Ты кричишь на каждого, кто только рот откроет, чтобы возразить тебе.
— Скажешь тоже… Я кричу, конечно, на свой персонал, но ведь с ними иначе нельзя, они все лентяи и ворюги. А ще нибудь в обществе я очень даже терпима к чужому мнению: пусть все говорят что хотят, мне и дела нет до чужих взглядов, лишь бы люди ко мне хорошо относились. А они хорошо относятся как раз к тем, кто с ними соглашается или делает вид, что готов согласиться.
— Дина, а ты что, сама больше не веришь в то, что Господь создал этот мир и человека в нем?
Сим повернулся к ней и заглянул в глаза.
— Разве это так важно? — потупившись, спросила Динка. — Ну ладно, я скажу, что я об этом думаю. Пусть Бог действительно создал этот мир и нас, людей, но ведь это еще не повод позволить Ему командовать созданными Им людьми! Мало ли кто кого создал… Этак все родители захотят своими детьми руководить, и что это будет за жизнь? И главное, кому она такая нужна? Мне — точно нет. Отец у меня, к сожалению, был человек, а не даймон, не то бы я тоже жила за морем, как живет Золотой миллион нефилимов и рефаимов. А вот мать я Хорошо помню, жила с ней до пятнадцати лет. Ох и редкостная была стерва! Дни считала, когда можно будет избавиться от дочери законным образом, после того, как получила от меня то, ради чего меня разыскивала, — мою левую почку. Впрочем, и я за мать особо не держалась. Да ну ее, чего это мы о ней вспомнили?
