Лоран Графф - Один из нас. Вояж, вояж
Я провожу в бассейне примерно час, проплываю шестьдесят бассейнов — полторы тысячи метров. По правде говоря, я собой вполне доволен. За несколько недель я продвинулся далеко вперед. Кроме того, я сбросил четыре килограмма, подтянул живот. Поскольку посещение бассейна вошло у меня в привычку, то надеюсь, что и в будущем смогу служить образцом неувядающей молодости.
28Бродя по старому кварталу в центре города, я случайно наткнулся на магазин под названием «В тропиках». В витрине на лучах картонного солнца небрежно висели летние шляпы, болтались на плечиках цветные рубашки, на песке стояли шлепки, а на однорукого манекена нацепили черные очки и роскошное цветастое парео. Я не устоял. Стряхнул снег с ботинок, потоптавшись у порога, — за ночь выпало несколько сантиметров — и вошел.
Посетителей здесь встречает тихая музыка в стиле зук[5]. Хозяин, родом из Кана, влюблен в Антильские острова. Он побывал там лет пятнадцать назад и с тех пор только ими и бредит: ест антильское, пьет антильское, одевается по-антильски и спит с уроженкой Антильских островов. «На этой фотографии моя жена в Фор-де-Франс. Не знаю, женаты ли вы, в любом случае советую вам антийку. Она сделает вас счастливым». Стены магазинчика увешаны фотографиями и открытками оттуда. «Представляю, как часто вы туда ездите». Он немного смущен: все не так просто. «Знаете, здесь люди плевать хотели на Антильские острова. Не станете же вы носить вьетнамки в такую погоду. Дела идут не ахти. Летом лучше. По правде сказать, я там уже пять лет не был». Но он не теряет надежды поехать в путешествие в этом году.
Я намекнул о своих планах хозяину магазина. «У меня здесь есть все, что нужно!» Он схватил меня за руку, но был при этом очень мил. Я купил цветную рубашку в желтых тонах, соломенную шляпу, чтобы потягивать в ней ром под солнцем, пару вьетнамок — они могут пригодиться и для бассейна, в раздевалке я заметил, что некоторые их носят. Когда я подошел к кассе, хозяин предложил мне солнцезащитный крем с маслом моной. «Нет, спасибо, это я куплю позже». Он знаком подозвал меня: «Девушки там обожают это. Таких горячих нигде больше не найдешь. Держи, с этим можно развлекаться и ничего не бояться. С запахом ванили, с накопителем, в коробке двадцать штук, высший класс!» Я вышел с пакетом, презервативы не взял. На улице снова пошел снег.
29Под дверью нашел записку Паскаля: «Я купил компьютер. Не хочешь зайти посмотреть?»
Саранья Раттанасрисакюльшай уволилась из ресторана и даже не предупредила меня. Я так и опешил. Спросил у хозяйки «Бангкокского дворца», может, она работает теперь где-нибудь в другом месте. Та ничего не знает: «Она уехать с ребенком! Она не здесь!» Она еще сильней, чем я думал. Ее не просто ничего не держит, она даже не обременяет себя бесполезными разговорами. Я за нее не беспокоюсь: куда бы она ни направилась, она найдет себе место, приспособится и выкарабкается. Ее жизнь полна других ожиданий и лишена сумасшедших запросов: она много не требует и умеет довольствоваться малым. Попутного ветра тебе, принцесса! Если по счастливой случайности наши пути снова пересекутся, мне все-таки будет что тебе сказать.
30Паскаль не поскупился: он взял «самый крутой» компьютер. Со всеми наворотами, и все в кредит. Толком он в этом не разбирается, но это его ничуть не смущает. То ли от усердия, то ли от нетерпения он так увлеченно мечется от одного окна к другому, что на это любо-дорого смотреть. Больше всего его заинтересовал Интернет.
«При помощи этой программы ты можешь обмениваться файлами со всеми, кто подключен. Смотри, сейчас 4 365 762 человека сидит у своих мониторов по всему миру. Что ты хочешь скачать? Музыку, фильмы? Клубничку? Что ты любишь? Давай: анал, а-н-а-л. А теперь: поиск. Поехали! Перед тобой список всех доступных сайтов. Наугад: ebony anal, fist anal. Что тебя еще интересует? Teen anal, double anal. Через три минуты все будет готово. Хочешь посмотреть фотки Клер Шазаль? У нее красивая грудь! Курникову, теннисистку? А может, тебе больше нравится Эммануэль Беар?»
У него компьютер включен круглые сутки. Возвращаясь с работы, он проверяет, что закачалось в его отсутствие, сидит до поздней ночи. Под рукой, на системном блоке стоит рулон бумажных полотенец. И хотя вид у него усталый, теперь он выглядит лучше. Пока он бродит по Интернету, он не пьет. После нескольких часов, проведенных перед монитором, он и так как пьяный: шея затекла, в голове мелькают бесчисленные картинки, глаза покраснели; ложится спать, и под дрожащими веками десятками роятся расширенные анусы, big mamas, asian schoolgirls, nude celebrities и virgin teens.
Мы посмотрели фотографии, видео. Паскаль начал теребить ширинку: «Черт, у меня встал!» Я оставил его одного. Уже подключены почти пять миллионов пользователей.
31Я выиграл на скачках почти полторы тысячи евро. Угадал первую четверку. Перевел деньги с чека городского тотализатора на свой сберегательный счет, в итоге баланс составил более восьмидесяти тысяч евро. Этого, прямо скажем, пока недостаточно — чтобы чувствовать себя спокойно, нужно в три раза больше, — но уже кое-что.
Городская библиотека пригласила Жана-Мари Лаклавтина на ежегодный книжный салон. Встречи и обсуждение произведений этого писателя. Любопытства ради я посетил одну из дискуссий с участием автора, которую вел журналист, странствующий литературный критик, как он сам представился. В тот вечер я не работал, а вход был свободный. Мне хотелось увидеть автора книги, которая ждала своего часа в моем чемодане.
Все начиналось в семь вечера. Я пришел пораньше, в кафе у стойки взял кружку пива. Я слабо разбираюсь в литературе, в молодости читал немного; книги уважаю, это красиво, но я ничего не знаю о тех, кто их пишет. Думаю, они такие же, как все, и, должно быть, умирают со скуки. Библиотека открылась, и я вошел вслед за группой тетушек, эдаких читательниц-книгоглотательниц. Встреча проходила в конференц-зале. Я уселся в первых рядах. Все вокруг продолжали стоять, делясь последними сплетнями. Некоторые держали в руках книгу. Я подумал, что мне, наверное, тоже надо было взять своего Лаклавтина. Практически вся публика состояла из кумушек, все как на подбор любительницы почитать и посплетничать. Я заметил, что все они были далеко не красавицы, непоправимо обделенные природой или же сознательно махнувшие на себя рукой. Несколько мужских особей, низкорослых и плюгавеньких, демонстрирующих высокий уровень общей культуры и слегка ироничных, услужливо держались подле дам. Появился писатель, все взоры обратились на него. Все сели.
Весьма заурядный мужчина невысокого роста, невзрачный, с усами на провансальский манер, волосы зачесаны набок, одет в синие джинсы и белую рубашку. Наверняка одарен по части нежных прелюдий, знает толк в ласках, особенно что касается игр языком. Выглядит благодушным и пресыщенным: очевидно, все это его достало. Рядом с ним весьма неприятный журналист, неопрятный, неряшливый, скользкий, от него явно дурно пахнет, в уголках губ у него скапливается слюна, а в ушах видна сера. Плохой любовник, похотливый мародер — быстро засыпает после соития и храпит. Дискуссия может начинаться.
Мероприятие продолжалось полтора часа. Затем участники обменялись благодарностями, публика встала и начала расходиться под гулкий аккомпанемент всеобщего удовлетворения. Однако небольшая группа читательниц и персонал библиотеки с восхищенными взглядами и счастливыми улыбками окружили Лаклавтина у спуска с эстрады: «У вас настоящий талант, какое мастерское вступление, это великолепно! А какой язык!» Похоже, вечер не закончился. Я не ушел, спрятался в углу и с любопытством наблюдал за развитием событий.
Я услышал, когда они предложили пойти поужинать в ресторан, где уже зарезервирован столик. Делили места в машинах: «Вы поедете со мной, Жан-Мари?». Я незаметно проскользнул вперед и стал на парковке. Труппа наконец вышла из библиотеки, погасили свет, и все стали рассаживаться по машинам. Читательница-водитель пригласила Лаклавтина в свою «Пежо», взволнованная возможностью оказаться с писателем наедине. «Вы двое, сильно не задерживайтесь! Встретимся в ресторане!» — с завистью крикнула ей толстуха. — О, Лаклавтин! Возьми меня! Оближи мою киску, Лаклавтин!
На расходы никто не обращает внимания — не каждый день встречаешься с писателем, — все едут ужинать в «Ля Буррид». Я оставил их наслаждаться своим счастьем, а сам пошел прогуляться. Хотелось бы знать, чем все закончится — подцепит он кого-нибудь или нет? — подойду чуть позже к ресторану посмотреть. В конце концов, литература — это не так уж и плохо. Тебя приглашают, вкусно кормят, ты резвишься с читательницами… Вот они уже встали из-за стола навеселе, налегке, на подъеме. Лаклавтин в окружении фанаток из последних сил натягивает улыбку. Время возвращаться в гостиницу. Он бы не отказался от легкого минета на сон грядущий прямо так, не снимая пальто, но барахтаться с читательницей всю ночь, когда силы на исходе, — перебор. Они вежливо прощаются, обсуждая возможность следующей встречи, кто знает, может на другом книжном салоне, посвященном Лаклавтину? Для разнообразия писатель садится в «Рено», мне кажется, за рулем та самая толстуха. Любопытно, она его все-таки переманила или нет? Ей выпало право отвезти писателя в гостиницу, питая нескромную сумасшедшую надежду проводить его до самого номера и там, апогей безумия, подталкиваемая неукротимым желанием, она займется любовью с Жаном-Мари Лаклавтином!
