Василий Песков - Полное собрание сочинений. Том 18. Посиделки на закате
Крокодил — одно из немногих животных, которые терпеливо и обдуманно охотятся на людей. Прием все тот же — схватить, затащить в воду и утопить. В Африке жертвами крокодилов чаще всего бывают дети во время купаний и женщины, пришедшие полоскать белье. Примерно тысяча человек в год — такую жертву платит Африка крокодилам.
Суши крокодилы не избегают. Напротив, излюбленное их занятие — греться на теплом песке.
Я наблюдал крокодиловые пляжи в Танзании. Кажется, громадные мертвые ящерицы лежат на берегу — никакого движения. Но чуть приблизишься, крокодил медленно, как бы нехотя уползает в воду. При явной опасности он мчится в воду галопом, изгибая тело, выбрасывая далеко вперед задние ноги. Скорее, скорее — в воде спасение! Дышащий легкими, ящер может находиться под водою около часа и очень приспособлен к движению в ней. Мощное весло-хвост и лапы делают его великолепным пловцом-подводником. В желудке крокодила часто находят камни. Думали, как у птиц, это нужно для перемалывания пищи. Теперь считают: это балласт, облегчающий скорое погружение в воду и дающий устойчивость под водой.
Вопрос жизненного пространства для крокодилов — наиважнейший. Где много пищи, крокодилу довольно ста метров береговой линии и прилегающей к ней акватории. Если охотничьи угодья небогаты, территория расширяется до километра. Из-за нее идут драки. На нее ревом приглашаются самки. Те, кто слаб или молод, довольствуются коллективным проживанием на пятачках суши и «общежитием» под водой — лежат в пещерах буквально друг на друге. О продолжении рода этим париям нечего думать. Они могут лишь наблюдать за драками и любовными играми «сильных мира сего».
Самки крокодилов до крайности привередливы. Выбор партнера и его территории часто затягивается, и яйца оказываются неоплодотворенными. Но отложив несколько десятков яиц в яму, где с землей перемешаны гниющие остатки растений, крокодилица бдительно и долго — до четырех месяцев — стережет инкубатор. Охотников до яиц много — мангусты, гиены, некоторые обезьяны, аисты марабу. Крокодилица постоянно должна быть на страже. Из сотни малышей до зрелого возраста доживают лишь четыре-пять крокодилов. Растут крокодилы всю жизнь. Сначала быстро — двадцать пять сантиметров в год, потом медленно. В прошлом веке встречались экземпляры, достигавшие восьми-девяти метров длины. (Смерьте вашу комнату взглядом, и вы представите, что за чудовища это были.) Нынешнее преследование крокодилов редко дает им вырасти свыше пяти метров. Но и такой «папаша» весит целую тонну.
Некогда воды южных широт были полны крокодилами. Африканцы, подметив особенность зверя убегать в воду точно по своему следу, применяли оригинальный способ охоты. Живой привадой они выманивали крокодила подальше на сушу и быстро закапывали в песок бревно с торчащим отточенным лезвием. Убегающий в панике зверь распарывал мягкое брюхо.
С появлением винтовки почти безнаказанная вольница водяных охотников кончилась. Бить крокодилов стали не из-за мстительной неприязни, а из-за прочной дорогой кожи. И число крокодилов быстро и повсеместно уменьшилось.
Сейчас стоит вопрос об их защите и сохранении. В Африке, Азии, Южной Америке, в Австралии и южной части Соединенных Штатов обитает более двадцати видов крокодилов (различаются размерами и строением челюстей). Чаще всего говорят о нильских крокодилах и миссисипских аллигаторах, обитающих на болотистых, травянистых равнинах Флориды. Тут крокодилов в последние годы разводят на фермах — овчинка выделки стоит!
В детской сказке Чуковского солнце проглотило чудовище — крокодил. Никто крокодилов не любит. Да и не ищут любви эти древнейшие обитатели нашей планеты. Тем удивительней читать и слышать: в Африке знают случай, когда крокодилы приплывали на крик человека и брали из рук гостинец — курицу или что-то еще. Больше того, на глазах затаивших дыханье туристов крокодил позволял себя оседлать и катал покровителя по воде. Вот вести из этого ряда недавние.
Житель африканского городка Квамут Поль Ниронго вывел крокодильчика в инкубаторе и воспитал. Привязанность теперь уже четырехлетнего крокодила к своему воспитателю так велика, что он позволяет ему садиться на спину и таким образом переплывать местную речку Ква. И пришла Полю в голову мысль свозить любимца на реку Конго к диким сородичам. Эксперимент окончился быстро. Через пятнадцать минут «домашний» крокодил стремительно приплыл по реке, спасаясь от «дикарей». Друг Поля явно не знал правил поведения, принятых в обществе крокодилов.
А этот снимок мне подарили в Америке в 1975 году. На нем исследователь крокодилов флоридец Росс Аллен демонстрирует приемы, как одолеть крокодила в воде. Занятие рискованное. Сам Росс не пророчил себе долголетия. А крокодилы, если не попадают на мушку охотника, живут свыше ста лет.
Росс Аллен у схватке с крокодилом.
Фото из архива В. Пескова. 10 декабря 1991
1992
Агафья перезимует!
(Таежный тупик)
В разворошенном муравейнике наших забот, тревог и несчастий, в стрельбе и тихом, невидимом угасании жизней может ли долго оставаться в памяти чья-то судьба, чтобы спрашивали: а что сегодня с тем человеком? Есть такая судьба. Спрашивают. Правда, иначе, чем спрашивали три-четыре года назад. Раньше мы получали письма: «Ну как же может одна в тайге без людей?». Сегодня к вопросу этому прибавляется вздох: «Живем так, что впору позавидовать даже Агафье».
Речь идет об Агафье Лыковой. Судьба ее продолжает людей волновать, остается заметной эта свечка на пожаре нашей нынешней жизни.
В больших городах сегодня разворачиваются драмы, затмевающие лыковскую. Но их много, они похожи, стали обыденными. А та, поразившая всех нас девять лет назад, продолжает теплиться в памяти. И не удивляешься вопросам в письмах: «А как там Агафья?»
Весной минувшего года я подробно рассказывал, как гостила Агафья у родни в Горной Шории, как все уговаривали ее остаться в деревне. Не согласилась. Зимует одна в таежной избушке, как раз в том месте, где родилась.
Несколько дней назад в Москву по делам прилетал генеральный директор лесохозяйственного объединения Хакасии Николай Николаевич Савушкин. Об участии в судьбе Лыковых этого доброго, умного человека наши читатели хорошо знают. В этот раз 2 декабря, облетая на вертолете со специалистами участки горной тайги, Николай Николаевич на полчаса задержался у избушки на реке Еринат. Вот запись короткого его рассказа.
«Живет одна. Но одиночеством вовсе не удручена, показалась мне даже повеселевшей, хотя и жаловалась на боль в руке. На зиму припасла 250 ведер картошки, мешок лука, мешок гороха, репу, морковь, из таежного урожая — грибы и орехи. Похвалилась: «Иного поймала рыбы». Помогал Агафье осенью Ерофей Сазонтьевич Седов — копал картошку, оборудовал на реке «запор», и в поставленные Агафьей ловушки-«морды» попало несколько десятков хариусов. Агафья их посолила. И теперь к картошке будет у нее всегда тут желанное блюдо.
Есть яйца — пять кур с петухом вполне освоились с жизнью в тайге. К весне Агафья ждет приплода от коз. Обеспечена хлебом и кашей — в срубе на двух столбах хранится запас муки и крупы».
В коротком письмеце, переданном с Николаем Николаевичем, как всегда, приглашает Агафья в гости. Просьбы ее тоже, как всегда, скромные: привезти, если можно, веревку для коз, свечи, батарейки для фонаря, резиновые сапоги.
Вот такие вести из Тупика. Конечно, жизнь одиночки в тайге сопряжена с большим риском. Но риск этот не связан сегодня с проблемой пищи. Продовольственное обеспечение «единоличницы» для нынешних горожан просто завидное. И ситуация эта с особой отчетливостью заставляет увидеть, как уязвимы муравейники больших городов, где все, от соли и хлеба до спичек — из магазина. Девять миллионов ртов в огромной Москве… Даже в благополучное время всех накормить-обогреть — немаленькая проблема. А в годы бедствий большое скопление людей рождает взрывоопасную массу «биологического Чернобыля». И я вполне понимаю человека, сказавшего на днях: «Все. Я решение принял. К весне перебираюсь в деревню. От земли еще не отвык. И детей приучить к ней сумею. Большой город — это не жизнь…».
Крайняя удаленность от людского мира Агафьи — рискованная борьба за существование, но и скопление людей, как видим теперь, очень опасно. И можно быть уверенным: не прогадают те, кто решил вернуться в свои родные Осиновки, Березовки, Нечаевки, Забугорья — на обезлюдевшие земли большой и просторной России. Если они будут нуждаться в помощи и поддержке — надо тех людей поддерживать.
Агафья не унывает.
