Даниэла Стил - Музыка души
Стефани немного подумала и кивнула, понимая, что так оно и есть.
– Не знаю, – печально произнесла она. – На что я гожусь? Хочу работать, но сама не знаю, что умею делать. Много лет сидела дома, а таланта, хотя бы в малой степени подобного вашему, у меня нет.
– Что вас привлекает? Чем нравится заниматься?
– Не знаю. Наверное, нравится быть женой и матерью. Развлекать гостей и клиентов мужа. Складывать постиранное белье. Придумывать костюмы к Хэллоуину. Люблю петь, но никаким особенным даром не наделена. Когда-то умела сочинять стихи и рассказы, но что с этим умением делать? Не так давно устроилась волонтером в приют для бездомных подростков. Правда, работа там организована не очень четко: когда понадобится помощь, заранее не известно, и поэтому трудно планировать время. Но дело мне нравится. Дети действительно нуждаются в помощи, в отличие от собственных сына и дочерей, которым я больше не нужна.
– Скорее всего, вы нужны им гораздо больше, чем думаете. А если это не так, то можете гордиться отличной работой. – Помимо прочего, Чейз Тейлор оказался практичным, вполне земным, все понимающим человеком.
– Меня влечет к детям намного сильнее, чем их ко мне. А сейчас общаться стало особенно трудно: отец едва обращал на них внимание, но после смерти сразу стал святым.
– Ослепление скоро пройдет. Наверное, сказывается горе.
– Должна признаться, что слушать их разговоры очень тяжко. Пусть на здоровье думают, что он был отличным человеком: я сама всегда пыталась представить их отца героем. Но все, что делала я, теперь приписывают ему, а дочери и вообще ведут себя так, как будто я виновата в том, что еще жива, а он умер. – Стефани без стеснения делилась переживаниями, о которых вряд ли рассказала бы кому-то другому.
– Просто вы – безопасная мишень, и они вымещают на вас горе и гнев.
– До недавних пор я и сама злилась на мужа, – призналась Стефани. – Всегда честно выполняла свои многочисленные обязанности. Стерпела измену и осталась с ним, а он взял и умер. Можно сказать, бросил, и теперь мне придется до конца дней своих тосковать в одиночестве. Кто окажется рядом, когда я состарюсь или заболею, кто поведет дочерей к алтарю? Не подумал даже о том, каково мне жить одной в пустом доме. Он возвращался с работы поздно, но я хотя бы знала, что придет. А теперь никто не приходит. Я одна. – Не хотелось показаться жалкой, но так оно и было на самом деле.
– Похоже, супруг не очень-то присутствовал даже тогда, когда приходил домой, – рассудительно заметил Чейз. – А вы ни за что на свете не останетесь в одиночестве до конца дней своих. С вашей внешностью это невозможно. – Он улыбнулся. – Вы по-прежнему молоды. Черт возьми, мы же с вами ровесники. – Оба засмеялись. – Одиночество временно; к тому же вокруг существует множество дел. Можно устроиться на работу, переехать в другой город, познакомиться с новыми людьми. Перед вами весь мир. Вспомните, что сказал индеец-целитель: откройте глаза для новой дороги. Похоже, что прежний путь привел в тупик. При всем глубоком уважении, ваша жизнь с мужем закончилась. Ни один из вас не хотел этого признать, но так случилось. Просто нужно время, чтобы осознать невеселую реальность.
Стефани понимала, что Чейз абсолютно прав.
– Может быть, устроиться на место крупье в одно из многочисленных казино Лас-Вегаса? – предположила она с грустной улыбкой.
– Или певицей в группу кантри. Как у вас с музыкальным слухом? – Чейз откровенно дразнил, и Стефани засмеялась.
– Боюсь, для этого недостаточно хорош. – Разговор плавно перешел к Сэнди, и Стефани выразила восхищение ее голосом. Девушка обладала заметным талантом, А Чейз, как он сам виновато признал, оказался требовательным, а порою и слишком жестким наставником.
– Бедной девочке мама нужна куда больше, чем строгий учитель пения, – вздохнул он. – С пеленок не видит ничего, кроме сцены и кулис. После смерти жены отец повсюду таскал ее за собой: и на гастроли, и на репетиции. А теперь то же самое делаю я. Сэнди выросла с гитарой и микрофоном в руках. Но нет худа без добра. Думаю, когда-нибудь она всех удивит. Приятно смотреть, как растет талант. Девочка очень живая, и я стараюсь немного ее приструнить. Постоянно влюбляется в сопляков вроде этого Бобби Джо. А для него она – просто удобная в дороге подружка. К тому же непосредственно связана со мной. Но если вдруг обидит, полетит так быстро, что голова закружится. Он всего лишь панк и не настолько одарен, как думает. В нашем бизнесе долго не протянет. А у Сэнди настоящий талант и большое будущее. Бобби – всего лишь ловкий делец, который продает второсортный голос и забавную внешность. Она же – чистое золото. Когда-нибудь обязательно запишет платиновый альбом, особенно если я приложу к этому руку. – Чейз всерьез воспринимал свою роль воспитателя, учителя и защитника, чем вызывал глубокое уважение. Точно так же Стефани относилась к своим детям, но ведь Сэнди не была ему дочерью; просто с пятнадцати лет находилась на попечении.
На поздний ланч остановились в придорожном кафе, а не в городе, где певца сразу окружили бы почитатели. Даже в закусочной люди подходили за автографами, и он никому не отказывал. Но сейчас хотелось побыть вдвоем. Чейзу понравился и разговор, и все, что сказала спутница. Стефани тоже с радостью продолжила общение. Во многом их взгляды совпадали, хотя к выводам они приходили разными путями. Жизненный, светский опыт Чейза был несравнимо богаче: по сравнению с ним Стефани вела скромное существование затворницы. Он много лет сражался на переднем крае безжалостного музыкального мира, однако борьба не ожесточила его, а победы не избаловали. Чейз сумел сохранить верность себе и идеалам. Близкое знакомство со столь интересным, внутренне богатым человеком стало для Стефани замечательным опытом. А его скромность вызывала восхищение.
В отель вернулись к пяти. Через час у Чейза начиналась репетиция, и он сказал, что до этого должен поплавать и поработать на тренажерах. А Стефани мечтала снова пройтись по магазинам, так как наметила несколько мест, где хотела, но не успела побывать. Лас-Вегас бесконечно искушал и игроков, и завсегдатаев торговых галерей, а Стефани так давно ничего себе не покупала! Джин заполняла пустоту жизни бесконечным обновлением гардероба, а Стефани носила одежду по двадцать пять лет и считала, что это нормально. И все же сияющие витрины Лас-Вегаса взяли в плен даже такую убежденную скромницу.
– Спасибо за фантастический день, – поблагодарила она с теплой улыбкой.
– Похоже, вчерашний день стал для меня счастливым. Поехал в каньон, чтобы привести в порядок мозги, а встретил чудесное создание.
– По-моему, все наоборот, – возразила Стефани, глубоко тронутая изящным комплиментом.
– Не хотите посидеть на репетиции? Позанимаемся пару часов, пройдем некоторые сложные куски. Если интересно, то добро пожаловать. – Стефани поблагодарила за приглашение и ответила, что, возможно, придет. На этом и простились. Она поднялась в номер, чтобы умыться, передохнуть и отправиться на прогулку по удивительному городу. На репетицию попала только через час после начала. От намерения уехать в ночь она уже отказалась и теперь собиралась вернуться в Сан-Франциско на следующий день. Позвонила в приют, чтобы предупредить, что явиться пока не сможет, а в ответ услышала, что в ближайшие две недели в ее услугах не нуждаются.
Когда Стефани появилась в зале, репетиция была в полном разгаре. Чейз как раз пел одну из своих знаменитых баллад, и она с удовольствием дослушала знакомую музыку до конца. А когда Сэнди спустилась со сцены, села рядом и сжала ее руку, Стефани вспомнила слова опекуна о том, как девочке не хватает внимания и советов взрослой женщины. В джинсах и футболке, с конским хвостом на затылке и без макияжа молодая певица выглядела как подросток.
– Чем вы сегодня занимались? – шепотом поинтересовалась Сэнди.
– Прошлась по магазинам, – с виноватым видом ответила Стефани и вытянула ноги в новых мокасинах с забавными мышиными мордочками на носках, которые только что купила в салоне «Марк Джейкобс». Сэнди беззвучно захихикала и прошептала, что туфли классные. – Какой у тебя размер? Завтра могу купить такие же. – Сэнди заметно удивилась и ответила, что носит восьмой – так же, как и обе дочери Стефани.
Вскоре Сэнди пришлось снова подняться на сцену, а в перерыве, пока музыканты настраивали аппаратуру, в зал спустился Чейз и дружески обнял. После двух дней знакомства и долгих разговоров он казался близким приятелем. Потом Стефани ушла, чтобы заглянуть в «Марк Джейкобс», купить Сэнди мокасины и вернуться в номер. Чейз позвонил после репетиции.
– Придете сегодня на концерт? – В голосе слышалось волнение.
– Конечно. – Ради этого она и осталась в Лас-Вегасе еще на одну ночь.
– Хотите послушать из-за кулис или посидеть в зале?
