Жиль Легардинье - Не доверяйте кошкам
— Ах ты, мерзкая шантажистка…
— Спасибо, мне будет очень приятно с тобой повидаться. В семь сорок пять у моего подъезда. Не опаздывай!
— Нет, вы на нее посмотрите…
— Извини, больше говорить не могу. Я тоже тебя обожаю. До завтра!
И я кладу трубку.
22
Семь сорок четыре. Я крадусь вдоль почтовых ящиков и нажимаю на кнопку домофона. Осторожно приоткрываю дверь, прижавшись к стене, как показывают в фильмах про войну. Софи наверняка поджидает меня где-то здесь и, насколько я ее знаю, готова наброситься на меня с кулаками. Ослепленная утренним светом, я просовываю голову, чтобы осмотреть окрестности. И тут же подпрыгиваю на месте:
— В твоих же интересах рассказать мне все пикантные подробности, иначе убегать тебе придется от меня.
Софи стоит, спокойно прислонившись к стене и принимая солнечные ванны. Мы целуемся.
— Спасибо, что пришла. Мне немного неловко…
— Не добавляй еще одну ложь к своему позору. У тебя нет никаких угрызений совести. А теперь, когда тебе удалось втянуть меня в свою идиотскую авантюру, рассказывай.
— Знаешь, рассказывать-то особо нечего.
Она пристально смотрит на меня. Если бы я ее не знала, то испугалась бы. Правда, даже зная ее, я все равно пугаюсь. Придется рассказать все, даже то, что мне самой неизвестно. Мы поднимаемся по улице по направлению к городскому саду. Недавно в это же самое время мы бегали с Риком. Чем я могу поделиться с Софи? Я и сама еще толком ничего не поняла…
— Я его уже видела?
— Нет.
— Откуда он приехал?
— Не знаю.
— У него здесь есть родственники, какие-нибудь знакомые?
— Не думаю.
Софи хватает меня за руку.
— Жюли, что это за игры?
— Клянусь тебе, я о нем почти ничего не знаю. Он переехал в мой дом, на четвертый этаж. Сначала я обратила внимание на его имя.
— И как его зовут?
— Рикардо Пататра.
Софи еле сдерживает смех.
— Слушай, если будешь над ним смеяться, я тебе больше ничего не скажу.
— Прошу прощения, но согласись, имя у него необычное.
Я едва заметно улыбаюсь. Софи это замечает, и мы вместе смеемся. Я сдаюсь:
— Ну да, оно смешное, поэтому мне и захотелось взглянуть на его владельца.
На углу улицы мы столкнулись с мадам Рудан. Она опять везла битком набитую сумку на колесиках.
— Доброе утро, мадам.
— Здравствуй, Жюли. Как рано ты поднялась.
— Вот, хотим немного пробежаться.
— Это хорошо, вы молодые, пользуйтесь этим.
Она удаляется с несколько смущенным видом. Что она все время возит в своей сумке? Может, поселила у себя тайных жильцов?
— Ты ее знаешь? — спрашивает Софи.
— Она живет в моем доме. Очень милая старушка, только непонятно, чем у нее все время набита сумка.
— Не пытайся сменить тему. Расскажи мне о Рикардо. Вы встречаетесь?
— Смеешься? Мы еще только присматриваемся друг к другу, точнее, это я присматриваюсь, а он, как мне кажется, просто считает меня хорошей соседкой.
— Мне это совсем не нравится, тебе не стоит к нему привязываться.
— Легко сказать! Думаешь, у меня есть выбор? Я уже ничего не контролирую. Этот парень заполнил собой всю мою жизнь.
Впереди показались высокие деревья городского сада. У входа оживленно щебечет небольшая группа девушек, некоторые уже разминаются. Все они разных возрастов, есть высокие и маленькие, худые и потолще. Нас встречает женщина лет сорока, точеная фигура которой явно свидетельствует об интенсивных занятиях спортом.
— Привет, девчонки! Раз уж вы здесь впервые, добро пожаловать. Вы увидите, у нас все просто. Никаких членских взносов, расспросов, состязаний. Мы не ставим целью подготовку к чемпионату мира! Каждая бежит в своем ритме. Стартуем мы вместе, а дальше — полная свобода действий.
С полдюжины бегуний приветственно машут нам рукой. Мы отвечаем им тем же.
Я прекрасно знаю городской сад, но никогда бы не подумала, что он служит местом для подобных занятий. После окончания уроков тут можно встретить мамаш с детишками. Ближе к вечеру сюда стекается молодежь, а еще позже здесь назначают свидания влюбленные. В полдень в парк приходят офисные служащие, чтобы немного отдохнуть в обеденный перерыв. Мне кажется странным, что такие разные миры сосуществуют в одном и том же месте, никогда не соединяясь.
Маленькая группа бегуний устремляется вперед. Мы с Софи следуем за ними. С первых же шагов становится понятно, что у всех разный уровень подготовки. Совсем юная девочка, казавшаяся такой спортивной, быстро остается в хвосте, а та, что покруглее, оставляет нас всех позади. Софи бежит, глядя на свои кроссовки.
— Что ты делаешь? Подними голову, иначе врежешься в столб.
Не отрывая глаз от своих ног, она отвечает:
— Вот уже десять лет я не видела, чтобы они так быстро двигались. Это завораживает.
— Еще спасибо мне скажешь, что я тебя в это втянула…
— И не мечтай. Я еще не получила свою порцию пикантных подробностей…
Я могла бы ей рассказать, как Рик обнимал меня, что его руки самые нежные из всех, что я знаю, а его глаза почти такие же потрясающие, как и его задница. Все это правда и наверняка удовлетворило бы ее любопытство, но зато испортило бы чистоту моих ощущений, а я этого не хочу.
— Вы часто видитесь?
— Я все время пытаюсь увидеть его. Использую любые предлоги. Угодила уже не в одну нелепую ситуацию в попытках встретиться с ним.
— Тебя послушать, так складывается впечатление, что ты бегаешь за ним уже несколько недель.
— Мне вообще кажется, что я бегаю за ним не один год.
— Ты хоть пыталась поговорить с ним об этом?
— С ума сошла? Он решит, что я нимфоманка, которая бросается на все, что движется.
Группа бегущих девушек начинает удаляться от нас. Незаметно для себя мы с Софи замедляем бег. Замедляем — это громко сказано. Скорее, тащимся как черепахи. Ненадолго же нас хватило.
— Но если ты о нем ничего не знаешь, что тебя в нем так привлекает?
— Ничего. Или, скорее, все. Его жесты, его галантность, какая-то спокойная уверенность, которая от него исходит…
Я с задумчивым видом начинаю его себе представлять. Софи присвистывает:
— Судя по всему, ты здорово втрескалась. Я ни разу не слышала, чтобы ты говорила так о ком-нибудь из своих мужчин.
— Скажешь тоже — «моих мужчин»… У меня и был-то один Дидье, который вынудил меня бросить учебу, не давал видеться с тобой и заставлял слушать свои дебильные песни. Он даже ни разу не сделал над собой усилие и не посмотрел хотя бы один из фильмов, которые мне нравились. Он отрезал меня от меня самой. Это был настоящий паразит. С Риком все по-другому. Он не ищет, к кому бы прилепиться. Он решает — он делает. Я никогда еще не встречала такого мужчину.
Мы остановились. Наши бегуньи уже скрылись из виду. Софи смотрит на меня с легкой усмешкой:
— Это из-за него ты решила заняться бегом?
— Да. Не смейся надо мной, но я надеюсь произвести на него впечатление.
— Лучше не теряй времени и сразу учись летать, поскольку, даже не будучи специалистом в этом деле, я вижу, что большие дистанции тебе не по плечу.
Я со вздохом пожимаю плечами.
— Я знаю.
Мы пробежали всего метров четыреста и уже взмокли. У меня болят ноги, на лице Софи застыла гримаса напряжения. Нас снова разбирает смех.
— А у тебя что с Патрисом? Ты мне давно о нем ничего не рассказывала.
Софи поднимает лицо к солнцу и закрывает глаза. Затем залпом выпаливает:
— Он проводит отпуск с женой, и, думаю, мне пора перестать верить его обещаниям. В конечном итоге наша пара оказалась пустым звуком. Для меня он — надежда, а я для него — всего лишь очередная любовница.
Я не знаю, что блестит у нее в уголке глаза — слезинка или капелька пота. Спрашиваю:
— Что ты собираешься делать?
Софи смотрит на меня.
— Попытаюсь стать свободной.
Она улыбается и продолжает:
— Хорошая попытка перевести разговор, но сейчас не моя очередь рассказывать. Моя история подходит к концу, а вот твоя только начинается. Знаешь, Жюли, у меня было больше парней, чем у тебя. Но я сейчас открою тебе один секрет, которым ни с кем никогда не делилась и в котором с трудом признаюсь даже себе. Все эти отношения, все эти любовные истории ничему меня не научили. Они лишь избавили меня от иллюзий и наивности, с которой мы все бросаемся в свой первый омут любви. Я тебя очень люблю. Когда мы только познакомились, ты казалась мне старомодной со своими принципами, тогда как я не пропускала ни одного приключения. Единственный серьезный роман у тебя был с Дидье, и я до сих пор не понимаю, как такая умная девчонка, как ты, дала обвести себя вокруг пальца этому кретину. Но ты это сделала со всей своей искренностью. Возможно, в этом и есть секрет счастья. Сейчас ты говоришь об этом Рике так, как я никогда не смогла бы рассказать ни об одном из своих мужчин. Я многого не знаю, но по крайней мере поняла одну вещь. Настоящее чудо — это не жизнь. Она бурлит повсюду. Настоящее чудо, Жюли, — это любовь.
