Илона Вандич - Туда, где живет счастье
Часы показывали далеко за полночь, когда они обнаружили, что костер погас и от него остались только горячие головешки, по которым сбегали вниз золотистые огненные змейки. Ночной холод пробирался под одежду.
Магда потянулась и посмотрела на палатку.
– Как думаешь, он спит? – спросил Куров.
Магда пожала плечами.
– Не знаю. Слушай, у него часто кровь идет?
– Бывает. Это плохо, да? Наверное, следы могут остаться. По составу крови могут ведь определить человека, да? Если экспертизу сделать?
Магда молчала, думая о чем-то своем. Она словно пропустила последние слова Андрея мимо ушей.
– Эй, Магда, – он легонько тронул ее за плечо. – Ты меня слышишь?
– Я устала, – тихо ответила она. – Пойдем спать.
– Пойдем, – кивнул Андрей, отлично понимая, что Магда имеет в виду сон как отдых. И ничего больше.
Они забрались в палатку, в которой было почти так же холодно, как на улице. Андрей включил фонарь, чтобы разобрать спальные мешки. Но на самом деле для того, чтобы убедиться, что Ваня никуда не сбежал. Ваня и в самом деле был на месте. Он забился в самый дальний угол палатки и спал, подложив обе ладони под голову.
Магда выбрала себе место в центре, чтобы быть между Ваней и Андреем. Куров сдвинул свой спальник к стене палатки и держал фонарик на весу, чтобы Магда смогла устроиться. Магда же не торопилась ложиться. Ну, расчесаться, переодеться – это Андрей еще мог понять. А вот зачем она начала расстегивать третий спальник – это было уже неясно. Магда между тем соорудила что-то вроде подушки из своего свитера, сунула под третий спальник и, глядя на мальчика, тихо спросила:
– А почему он все время молчит?
– Не знаю, – пожал плечами Андрей. – Наверное, потому что мама далеко. Он у нас только матери может морали читать.
– Перестань, – одернула его Магда.
Она наклонилась над мальчиком, взяла его на руки и вдруг вскрикнула от неожиданности:
– Ты что, связал его?
– Естественно!
– Развяжи! – потребовала она, укладывая ребенка перед Андреем.
– Ты шутишь? После всего этого кошмара?
– Нет, не шучу, – твердо ответила Магда. – Развязывай, кому говорю!
– Ага, сейчас говоришь «развязывай», а завтра утром скажешь «верни задаток»!
– Ты не сможешь держать его связанным все время, – шепотом возразила Магда.
– Смогу!
– И ты думаешь, после этого он с радостью будет выполнять твои просьбы? Ты идиот, Куров. При таком отношении он ничего не сделает.
– Сделает как миленький. Если не сделает, я его живым в гроб положу.
Магда вздохнула и посмотрела на мальчика. Сейчас, когда спал, он казался почти хорошеньким. Милый уставший ребенок с тонкой белой кожей, под которой пульсируют синие жилки, с длинными густыми ресницами и припухшими от плача губами. Магда погладила его по голове и снова сказала Андрею:
– Развяжи его.
– Я сплю, – пробормотал Куров. Он и правда лежал уже с закрытыми глазами.
– Ничего, здесь дел на две минуты.
Куров со вздохом поднялся, открыл глаза и присел на корточки перед сыном.
– Посмотрим, сколько нас здесь будет к утру. Но учти, второй раз я за ним бегать не стану. – Все еще ворча, Андрей склонился над мальчиком.
Да, узлы были завязаны на совесть. Андрей провозился с ними не две минуты, а целых десять. Распутав последнюю петлю, Куров повалился на свое место и тут же уснул.
Магда тихо растерла мальчику запястья и лодыжки, убедившись, что нет ни синяков, ни отеков. И только после этого устроила его в спальном мешке, аккуратно подоткнув со всех сторон, чтобы ребенок не мерз.
Наконец с обеих сторон от Магды послышалось тихое равномерное сопение. Вот и все, можно спать. Магда протянула руку, нашарила фонарик, который выронил Куров, и осторожно погасила лампочку. Но вместо того, чтобы тоже лечь спать, Магда осторожно выбралась из палатки. Она не стала застегивать молнию, чтобы резкий звук не разбудил спящих. По той же причине Магда направилась не к костру, а в сторону леса.
Через несколько минут глаза привыкли к темноте. Да и не была эта темнота такой уж непроглядной. В небе мерцали звезды, стелился над тропинкой туман, чернели силуэты деревьев и кустов. Нет, заблудиться она не заблудится, поняла Магда. Она зашла в лес, и почти сразу глаза различили поваленное бревно в стороне от тропинки. Магда уселась на него, невзирая на влажную кору, достала телефон и улыбнулась. Наконец-то она может нормально поговорить с Неверовым! Наверное, он не спит еще. Он редко засыпает так рано.
Магда набрала номер и через несколько минут услышала знакомый голос. Магда закрыла глаза, улыбнулась, представляя, что он находится рядом, и только после этого заговорила:
– Алло, любимый. Здравствуй. Я не разбудила тебя?
– Нет, любовь моя, – тихо ответил Неверов. – Как же я могу спать? Жду твоего звонка.
На какую-то долю секунды Магде показалось, что из палатки кто-то вышел. И она, осторожно крадучись, направилась по тропинке, заходя в лес еще глубже.
– У нас все в порядке, – доложила Магда.
– Что именно в порядке?
– Ну, все... все идет по плану. Мальчик с нами. Этот урод уснул, слава богу.
– Почему урод? – удивился Неверов.
– Потому что я от него устала, – невесело призналась Магда.
– Почему?
– Не знаю, – Магда пожала плечами, забыв, что Неверов ее не видит. – Мне очень трудно с ним общаться.
– Понимаю, – рассмеялся Неверов. – Я сам с ним два года общался с большим трудом.
– Нет, это другое, – пробормотала Магда.
– Что другое?
– Ничего... Ладно, хватит об этом. Как ты там?
– Все так же. У нас здесь редко что-то происходит, сама понимаешь. Лучше расскажи, как у вас дела. Я хочу знать каждую мелочь.
– Я устала от них, – вздохнула Магда. – Не хочу общаться ни с ним, ни с его мальчиком.
– Но это необходимо. Ты ведь понимаешь, что это не моя прихоть?
– Да понимаю я все, – вздохнула Магда. – Но это невыносимо: разыгрывать из себя старую подругу, смотреть в глаза мальчику, который скоро умрет. Мне так тяжело, милый...
– Перестань, – перебил ее Неверов. – Человек боится не смерти, а ее ожидания. В смерти нет ничего страшного – она приходит ко всем. Мальчик ведь не знает, что его ждет. Так что ему не страшно. Ты мучаешься, а он нет. Подари ему конфетку и ни о чем не думай.
– Но он ужасно ведет себя с ребенком, – пожаловалась Магда, вспомнив, как Куров бил сына. – Как будто с животным... Зачем бог дает таким потомство, а?
– Затем, что их потомство нужно нам, – усмехнулся Неверов.
– Я понимаю. Но как же это все тяжело. Как я устала, если бы ты знал...
– Держись, осталось немного. Вот только... – Неверов задумался. Магда ждала, не перебивая. – Если он жестоко ведет себя с сыном, это плохо. Это может нам все испортить. Жаль, я не знал, что он такой зверь.
– Да не зверь он. Говорит, что просто не умеет!
– А ты зачем? – удивился Неверов. – Научи. Расскажи Курову, как себя вести. Сама с пацаном поговори. Может, он с тобой подружится? Ты все-таки женщина, у тебя это в крови. Сделаешь?
– Конечно, любимый! Я все сделаю, лишь бы ты оказался на свободе. Боже, как я соскучилась! Как я хочу, чтобы ты был рядом...
– Потерпи, недолго осталось, – шепотом пообещал Неверов и торопливо добавил: – Извини, охрана идет. Пока.
Неверов не лгал. Несмотря на позднее время по тюремному коридору разнеслись гулкие шаги охранника. Неверов быстро спрятал телефон в карман. Шаги, отгромыхав, стихли перед его камерой. Лязгнули замки, и дверь поползла в сторону.
На пороге возник хмурый охранник. Окинув беглым взглядом камеру, внимательно посмотрел на спящего сокамерника Неверова, на пустую постель, и только потом перевел тяжелый, немигающий взгляд на самого Неверова. Тот ответил таким же непроницаемым взглядом. Охранник кивнул и, вынув из кармана черный блок зарядного устройства для мобильного телефона, протянул его Неверову. Неверов так же молча присел, задрал штанину и вынул из носка несколько купюр. Охранник взял деньги и только после этого едва слышно сказал:
– До четырех утра.
Неверов кивнул, с тоской слушая, как закрываются двери камеры. Если бы все проблемы можно было решить так просто!
Глава шестая
Когда Ваня проснулся, стояло позднее утро. Солнечный свет просачивался даже сквозь ткань палатки, щекотал нос, ласково поглаживал по щекам. Хотелось вскочить, потянуться изо всех сил и выбежать к маме на кухню. Ваня даже не сразу вспомнил, что мамы здесь нет. Ведь еще ночью она снилась ему: улыбчивая, ласковая. Укутывала его одеялом, гладила по голове и говорила: «Ваня, это твой папа. Он тебя любит. Слушайся его». И там, во сне, Ваня поверил, что папа любит его, а теперь... Ваня открыл глаза и вдруг понял, что не связан больше по рукам и ногам. Веревки валялись где-то у входа. А сам мальчик лежал, заботливо укутанный спальником. Ваня начал думать, что же произошло. Неужели это был не сон? Неужели мама и правда здесь? Позаботилась о нем, попросила папу снять веревки? Нет, так не бывает. Ваня выполз из спальника. В палатке он был один, снаружи доносились приглушенные голоса. А рядом с Ваней лежала пара свежих носков и теплый свитер. Ваня быстро переоделся и выглянул из палатки.
