Дарьяна Антипова - Козулька
— Необычные? Может быть. Нам, честно говоря, порой кажется, что наши ученики необыкновенно, потрясающе талантливы! Но существует мнение, знаете ли, что дети, все дети вообще — особый народ, «младое незнакомое» племя гениев… просто мы, взрослые, далеко не всегда с этой гениальностью умеем сосуществовать, и она увядает и гибнет, встречая к себе равнодушное, если не враждебное, отношение. Поэтому можно считать, что наши ребята — обычные школьники. Да? Ну, ждем вас! — Итак? — спросила Надежда Васильевна, когда, наконец, положила трубку.
— В общем… Я была в газете.
— Прекрасно! — воскликнула директриса. Иногда Яна удивлялась, откуда у нее столько оптимизма и активности. — Давай, давай, рассказывай!
— Денег платить будут мало, они поэтому и обратились к нам, чтобы сэкономить бюджет. Но Игорь… как его… забыла! Вот голова… Он сказал, что для меня это неплохой шанс научиться работать в строгие сроки. Он подготовил договор, я попросила его себе, чтобы показать вам перед тем, как…
— Умница! — Надежда Васильевна развернула к себе бумаги, которые Яна неуклюже достала из сумки, полной записей и книг. — Ага, ага… понятно…
Прочитав, она подняла на Яну голову.
— Честно говоря, я ожидала немного другого. Я надеялась, что платить тебе будут больше. И что это будет отдельная рубрика литературная, а не обратная сторона телепрограммы…
Яна скривилась.
— Телепрограмму как раз все и читают… Я не думаю, что эти публикации сделают мне какое-то имя в литературе или журналистике. С другой стороны… надо начинать что-то делать, и я вам благодарна за предоставленную возможность. — Яна с трудом выдавила заранее заготовленную речь.
— Хорошо, подписывай, это типичный договор, я не вижу в нем никаких сложностей, кроме того, что тебе придется писать три страницы текста к каждому понедельнику в течение года и держать весь текст на высоком уровне. И я рада, что после окончания публикаций все права на роман перейдут к тебе. Думаю, мы сможем опубликовать твою работу отдельной книгой. Главное… пиши!
Яна кивнула.
— Можно я позвоню Руслану от вас?
— Конечно, не стесняйся. — Надежда Васильевна взяла чайник и пошла в туалетную комнату.
У Руслана никто не поднял трубку. Яна еще посидела несколько минут для приличия и до звонка с урока в кабинете директора, а потом поехала к Руслану.
Лифт не работал — пришлось подниматься до восьмого этажа по ободранной лестнице пешком, обходя курящих парней.
Яна позвонила в дверь. И долго ждала ответа.
Мама Руслана спросила, не открывая:
— Кто там?
— Яна.
— Руслан, это к тебе!
Но дверь так и не открыла. Через некоторое время вышел сам Руслан. Яна впервые увидела его в «неофициальном» виде. На нем были лишь джинсы и облегающая майка. А в школу он всегда ходил в свитерах. Майка облегала его тренированный и накачанный торс. И почему Яна никогда этого не замечала?
Руслан был хмурый и злой. Жестом приказал не заходить в квартиру. Яна удивленно прислонилась к грязной стене подъезда. Но ей удалось заметить в щелку, когда Руслан прикрывал дверь, что в комнате на полу лежат осколки, вместо стекла в шкафу — темная пустота. Она чувствовала себя очень неуютно. Каждый раз, встречаясь с Русланом, она понимала, в какой благополучной семье живет она сама.
— Привет. Как ты? Почему вчера пропал?
— Не важно.
— Важно, Руслан! — Яна снова посмотрела на его грудь.
— Нет, не настаивай, я потом объясню…
Он замолчал. Даже странно, обычно он так много говорил. Яна не знала, с чего начать. Его так постоянно расхваливает Надежда Васильевна. И Яна тоже знает, что Руслан очень умный. И говорит всегда странно, по-взрослому.
— Ты знаешь, я вчера ходила в газету.
— Ты пришла о газете поговорить?
Оказывается, Руслан тоже бывает злым.
— Я пришла, потому что беспокоилась о тебе! Меня сделали старостой и попросили заниматься общественной деятельностью. — Яна посмотрела себе под ноги. — Кажется, это так называется. Я убедилась, что ты здоров и в порядке, и сейчас уйду, не волнуйся.
— Постой… — Руслан нервничал. Он схватил Яну за руку, когда она развернулась к лестнице. — Прости…
— Ты знаешь, я так и думала, что это плохая идея была — прийти к тебе.
— Да нет, что ты. Просто у нас дома тарарам сплошной, не хочу, чтобы ты это видела. — Он все еще держал ее руку в своей. Яна покраснела. Руки у Руслана были очень горячими. А еще почему-то в одном месте рука была туго перевязана бинтом.
— Я хотела тебе еще работу предложить, — сказала Яна в конце концов. — В газете редактор предложил найти художника из моих знакомых, чтобы за небольшую денежку делать иллюстрации к моему… роману, так сказать. Я, конечно, не уверена, что роман получится…
— Я согласен, — сказал Руслан.
— Ох, а я так боялась, что ты откажешься, боялась тебя об этом просить… — Янка сняла шапку и почувствовала облегчение.
— Да уж… От скромности лечиться надо…
— Знаешь, что мне однажды одна девочка когда-то сказала? Что я умру старой девой, так как я забитая… А я подумала: «Ну и ладно, ничего страшного…»
— Идиотки с тобой учились… — буркнул Руслан, потом прислушался к чему-то в комнате. — Слушай, давай я тебе кое-какие рисунки дам, ты разберись сама, что тебе нужно, а что нет. Я в школу еще несколько дней не приду, скажи, что заболел, ладно?
Не дожидаясь ответа, он побежал за рисунками. Яна увидела его маму с веником в руках и его сестру Лену, тупо дергающую одну струну на гитаре…
— В общем, держи, — сказал он, когда вернулся и плотно закрыл за собой дверь.
— Что у тебя происходит? — Яне стало его очень жаль.
— Знаешь, когда уроды пожирают наших любимых, когда уроды превращают нашу жизнь в помойную яму, почему-то мы не мстим, не превращаем их в кровавое месиво из костей и кишок. Наверное, потому, что мы хорошие?
Яна промолчала. Она не знала, что ответить.
Глава 8
Яна вернулась домой пешком и сильно замерзла.
Мама смотрела телевизор, сидя на диване. Мама работала тренером по аэробике и ела только свежие фрукты и овощи. Она называла это «сыроедением», а папа — «безумием». Из-за этого они иногда ссорились. Но никогда после этого мама не ходила по комнате с веником, чтобы подмести выбитые зеркала, как у Руслана.
— Привет, мама! — крикнула Янка и пошла к себе в комнату.
Она долго пересматривала рисунки Руслана, пытаясь выбрать хоть что-то оптимистичное. Хотя требования редактора тоже были странными. Он считал, что современного романа без убийства не бывает. Яна не любила смотреть ужасы или криминал, она вообще не любила смотреть телевизор. Тем более страшилки.
Но раз редактору нужна чернуха — будет ему чернуха. И иллюстрации Руслана прекрасно к этому подойдут.
Янка подняла голову и посмотрела на компьютер. Залезла в Интернет и набрала в поисковике: «Курт».
Да, Курт Кобейн был очень похож на Диму. Или Дима похож на Курта? Курт — это Дима в будущем. В любом случае Диминой фотографии у нее нет. Поэтому Янка скачала фотографию Курта и поставила себе на рабочий стол.
На следующий день Руслан все-таки пришел в школу. Он рассказал Янке в стороне ото всех, что вчера отец пришел пьяный домой, начал орать, что дети у него подонки, жена и того хуже. Разбил зачем-то все стекла и зеркала в квартире. А денег на новое стекло в балконную дверь пока нет, дома холодно. Залепили скотчем и пакетами.
На перемене Яне не хотелось встречаться с Димой, она боялась его колкостей и взгляда. По широким ступеням она поднялась на третий этаж Школы. Там в самом закутке была старая дверь с плохим замком. Намучившись, Яна вскрыла ее и попала в старый спортзал. В темноте, среди стен без известки, на грязном полу — забытый стол для тенниса.
— Тише! Ты чего топаешь, как китайский мандарин? — раздался сзади голос Руслана.
— А ты зачем за мной ходишь? — на мгновение рассердилась Янка. — Может быть, я хотела здесь одна побыть?
Она села на теннисный стол и стала смотреть в большие окна на падающий снег.
— Давай завтра пойдем в кино? — спросил вдруг Руслан, который обнаружил в зале турник и теперь подтягивался на нем. — Пятнадцать, двадцать…
— Давай… Я как раз деньги получила авансом за первый выпуск в газете.
— Ты что, я заплачу, не думай об этом. — Руслан спрыгнул на пол. — А ты знаешь, у тебя зимой почему-то волосы становятся рыжими.
— А осенью они какого цвета были?
— Каштановые! А теперь с каким-то рыжим отливом. Ты похожа на хомячка.
— Чего? — завопила Янка и даже подскочила на столе. — Ты сам-то понял, что мне сейчас сказал?
— Это был комплимент, — засмеялся Руслан. — Покрасся хной и станешь рыжим хомячком.
Янка откинулась назад и легла на стол.
