Китлинский - Клан – моё государство 4
– Послушай! Не я эту игру затеяла,- она поставила пиалу на тумбочку.
– Я не упрекаю. Что ты!!- Егоров присел на стул рядом.- Просто констатирую факт. Мы с ним друзьями не были.
– Но я вижу, что тебе неприятно.
– Такой момент есть в душе, что тут поделать. Но к нашему делу это не привязать. Видно, мы оказались в других окопах, и возможно, нас свои же завалят,- Егоров подал даме градусник.
– Не надо. Я чувствую, что температуры нет.
– Как знаешь,- он засунул градусник в аптечку.- Командир. Что теперь?
– Что, что!! Ждём-с. Нас Пороховщиков пригласил и коль мы согласились, нам суждено с ним либо сдохнуть, либо выиграть. Что ей поручено она, сама знает, но пока будем держаться вместе. Так шансов выжить больше,- Павел встал и пошёл к двери. Кто-то скребся.- Гришаня, наверное.
В комнате появился Перепел. Он распахнул куртку и положил на одеяло три белые розы. Дама взяла, понюхала и улыбнулась.
– Во как приятно!- Гриша сжал кулаки до хруста.
– Почему так?- хотел его подколоть Егоров, но Перепел столкнул его со стула.
– Да потому, что не на могилу. Иду и мыслю, вот я вхожу, а она пришла в сознание, я ей букет, приятно. Ну и купил. Удачно как, а!!
– Люди меняются на глазах,- восклицает Егоров, не пытаясь встать с пола.- А вроде надежд особых не подавал?!!
Из ванной комнаты появляется Крякин с баночкой марганцовки и бинтами.
– Кыш!!- гонит он Гришаню.- Пора перевязку делать.
Перепел уходит в коридорчик, раздевается и оттуда говорит:
– Общага уже пошла в запой. Гудит как растревоженный улей.
– Мозги не парь,- обрывает его Павел.- Докладай, как положено, мать твою!
– Про мать и отца в уставе не единым словом. Хоть и это, возможно, было, да я не очень приглядывался,- Гришаня вернулся и взгромоздился на подоконник.- Докладаю. Кто-то завалил двух воров в законе. Калибр 8,155 мм. Ствол не совпадает с тем, из которого бахнули Попонича и Поганина. Наверное, снайпер лёг в отдачу.
– Или стал снова работать тот, кто убил Принца и его людей,- высказал дама, морщась от боли, Крякин отрывал от раны бинт.
– Сходил?- спрашивает Павел у Перепела.
– Заглянул. Науку следствия я выучил назубок. Не он.
– Имеем три ствола калибра 8,155 мм,- Павел щелкает пальцами.
– И это, командир, выяснил. Одного вора с трёхсот сорока метров с крыши. Второго метров со ста из авто,- Перепел хмыкнул.- Я к своему старому преподу наведывался. Старик мне излил душу. Выразил непомерную радость, что хоть один ученик, я, то есть, не забыл его. Я к нему каждый год перед Новым годом наведываюсь. Принесу продуктов, подарок, чайку погоняем. Ему скоро девяносто. Он у Менжинского работал по оружию. Говорят, лично Меркадеру альпийский топорик-ледоруб в руки вложил.
– Опять паришь!!??- рявкнул Павел.
– Забижаешь, командир!- Перепел подмигнул Егорову.- Открылась необычная вещь. Ну просто бац! и пожалте господа граждане на выход, где вас уже ждёт чёрный воронок и дальше…
– Хорош конопатить!- не выдерживает Павел.
– Угу!- Гришаня клятвенно божится, крестясь.- Итак. Мой старикан только услышал про 8,155 мм, оживился и вспомнил дело по одной ликвидации. В 1949 году где-то в Европе убили какого-то плохого дядьку. Для ликвидации изготовили винтовку с калибром 8,155 мм.
– Склероз у твоего дедка, однако,- прервал Перепела Крякин.- Я по всем архивам лично прошарил. Пусто.
– Ты тоже, что ль, мой командир?- спрашивает Перепел.
– Глаголь?!!- направляет его Павел в нужное русло.
– То-то!- подчёркивает Перепел для Кряка.- Так вот мой дед ту винтовку лично пристреливал. Дал мне описание. В архив, поскольку мы в нелегале, я не пошёл, а забег в центр компьютерный. Запрос послал в ИНТЕРПОЛ через Интернет. И что вы себе думаете? Точно. Дядька был связан с банками и бабками большими и его застрелили в Берне из винтовки калибра 8,155 мм. Даже фото и то предоставили,- Перепел достал из рукава листок и подал Павлу.- На обратной стороне подробная распечатка. Великая вещь – компьютер! Всё фиксирует. Новость просто потрясающая. В мае 1991 года из Москвы кто-то ходил в Интерполовский архив. Потом кто-то там побывал, и тоже из Москвы, в августе 1998 года. И полный облом случился, когда выяснилось, что ещё в 1989 году этим калибром интересовался некий гражданин Кузовкин из деревни Кольчигино Ивановской области. Вот так, хрясь! и всё тут.
– Шутник!- Егоров закрывает лицо ладонями, открывает и говорит:- Сгинь нечистая!!
– Егорыч! Старший мой товарищ,- Перепел поднимает его с пола.- Рогатый ещё не постукал. Я тебе о нём вспомню. Командир! Так выглядела пуля, что взорвалась в тисках?
– Да! И её данные, не буду при даме материться, сходятся со швейцарской один в один. Тот же сплав,- Павел передал листок Егорову.
– Гражданин Кузовкин числится в нескольких перечнях, как страдающий некой болезнью человек. Множественное количество раз в принудительном порядке направлялся решением властей на лечение в психдиспансер. С 1990 года в розыске.
– За убийство?- Крякин закончил перевязку.
– Нет. Воровство. Проник на секретный завод и унёс оттель какие-то сплавы и ещё уникальную печь, работающую на лучах, для плавки металлов.
– А рогатый?- спрашивает Егоров, передавая листок даме.
– Командир! У Чёрного Принца было нормальное имя?- обращается Гришаня к Павлу.
– Не знаю. Было конечно. Думаю, не одно, несколько,- отвечает Павел.- Тебе зачем?
– Я мне старый препод сказал имя снайпера, который в 1949 году делал работу,- Гришаня подтолкнул Егорова.- Думаю, это был Принц.
– Я знаю имя,- говорит дама и пишет на листке распечатки.- Говори.
– Мамыкин Лев Станиславович,- произносит Перепел и дама показывает всем листок. Имя совпадает.- Ещё мой старикан сказал, что Лёвушка был великий математик и гуманист, а вот почему я вам пересказать не возьмусь. Там такое нагромождение философских понятий, что мне это не поднять. У нас в демократической стране перестали преподавать философию в военных учебных заведениях. Пробел у меня в этом вопросе. Вот тебе Кряк и отсутствие в наших архивах. Кто ж там оставит следы мокрухи?! Чокнутый, да!?
– Кузовкин, чем болел?- Павел присел на корточки у стены.
– Психическую не могу дословно, там латынь в три этажа, что-то с головкой в направлении каких-то маниакальностей. Но есть ещё, действительно болезнь, как я считаю. У него ноги поразительным образом пахли.
– Розами?- хмуро спрашивает Павел.
– Нет, командир, не розами. При даме не стану, но много хуже, чем…
– И такое случается,- Егоров идёт в коридор.- Говорят, что это неизлечимо.
– Во!- Перепел указывает на Егорова.- Он вам и объяснит.
– Уволь,- Егоров качает головой.
– Короче, вонизм!- определяет Кряк.
– Врач мне сказал по телефону, что боевой газ зарин в подметки не годится. Они его подселяли к тем, кто косил на шизу по статьям умышленных убийств, так они через сутки каялись во всех грехах. Такой вот у его ног запашок,- Перепел стал смеяться.
– Дать бы его кой-кому нюхнуть,- Павел встал.- Значит, Принц этого Кузовкина нашёл и дал ему задание сделать винтовки по старому образцу. Логично?!
– Могли и старые достать,- не согласилась дама.- Наверное, у тех, кто самого Принца убил, были все виды разрешений на получение секретной информации.
Глава 13
На службе Пороховщиков написал заявление по уходу на пенсию и, положив листок в папку, двинулся к Генеральному прокурору. В приёмной толпилось много разных людей. Он проследовал к дверям кабинета, и секретарша его останавливать не стала. Прошёл неодобрительный ропот и какой-то посетитель произнёс:
– Это на час, не меньше.
– Лучше в приёмной час, чем пожизненно в лагере,- ответил ему Пороховщиков, не двусмысленно намекая на повод, который привёл прилично одетого дядьку к Генеральному прокурору.
В кабинете был один из заместителей Гены. Пороховщиков дружелюбно хлопнул его по плечу и попросил выйти на пару минут. Тот вышел. Действия Пороховщикова генеральному не понравились, он откинулся на спинку кресла.
– Кто ведёт дело о наезде?- спросил Пороховщиков.
– Возвращено в Московскую прокуратуру,- надув щёки, ответил генеральный.
– К вечеру вернешь мне.
– А то?
– Ещё вернешь дело о покушении на меня Рукавишникову.
– Этого не будет,- ответил генеральный.
– Тогда вот,- Пороховщиков подал заявление.- Подписывай.
Гена прочитал, но подписывать отказался, мотивируя, что это не в его компетенции, а этот вопрос решает президент.
– Срать я на него хотел,- произнёс Пороховщиков.- Запись, надеюсь, включена?- он посмотрел в глаза генеральному.- Можешь дать ему это послушать. Зря меня менты в камере не грохнули. Ошибок я никому не прощаю.
– Обиделся?
– На тебя – нет. Я на действия холопа, привычка, внимания не обращаю.
– В баре записался?
– Да уж! В господа хорошие пролез.
– Президент поручил тебе передать, чтобы ты искал снайпера, за что тебе спишут все причуды.
