Анатолий Гладилин - Большой беговой день
- Ну как он может проиграть? - возмутился Профессионал. - Посмотрите на жеребца - красавец, длинный шаг... Остальные лошади по сравнению с ним как будто семенят.
- Но он может заскакать, - заметил Корифей.
- С чего бы ему скакать? - возмутился Профессионал.
- Эх, мальчики, - вздохнул Корифей, - каждый раз, когда я слышу слова "как он мог заскакать", я вспоминаю старую историю. Да не про пятьдесят первый год, не пугайтесь. Был такой мастер, Петров, вы его уже не застали. Хороший наездник, но, разумеется, как и все они - погрязший в тотошке. Я приходил к нему в дом, кое-что он мне подсказывал. Однажды он мне говорит: "В пятницу еду на Габитусе, не проиграю". Я, естественно, зарядил Габитуса, Габитус идет первым в отрыве, и вдруг, в двадцати шагах до финиша, когда ему никто не мешал, у жеребца - проскачка! Потом еще несколько раз Петров пытался проехать на Габитусе, и - аналогичный случай! В одном и том же месте жеребец скачет. Никто не может понять, в чем дело, а сам Петров клянет Габитуса на чем свет... Но между прочим, рассказывает мне Петров о любопытном происшествии, случившемся летом на гастролях в Харькове. Там местное жулье играет между собой на лошадь, которая придет последней. Заключают крупные пари и соответственно мухлюют. Так вот, Петрову дали деньги, чтоб он приехал обязательно последним. А Петров был на Габитусе. Начался заезд. Те, кому надо, режутся в борьбе, а Петров спокойненько плетется сзади. Едет он себе, едет, песенки поет, но на третьей четверти замечает, что к Габитусу пристроилась одна местная кобылка, причем весьма удачно, четко проигрывает Габитусу полкорпуса. Петров подумал, дескать, случайность, однако попридержал жеребца. И кобылка тут же привстала. Петров обернулся, глянул в глаза наезднику (на кобылке сидел армянин) и обо всем догадался: конкурирующая фирма, другая мафия тоже заплатила армянину. Вышли они из последнего поворота, когда остальные лошади пересекли финиш. Петров, даром что мастер, натянул вожжи, лежит на Габитусе, не пускает, но и армянин оказался не промах, совсем на шаг перешел. Публика улюлюкает, публика усекла, в чем фокус. Но Петров обязан проиграть армянину: с харьковским жульем шутки плохи, изобьют до полусмерти. Петров дергает жеребца, чтоб тот сбился, но Габитус, зараза, не сбоит... До финиша тридцать метров. Надо хоть ради приличия изобразить посыл. И Петров делает вид, что смирился с поражением, что, мол, ладно, так и быть, обманул его армянин. Он посылает Габитуса, отрывается от кобылки, но в двадцати шагах до столба резко берет влево - и Габитус на полном ходу врезается мордой в кусты акаций! Конечно, жеребец встал как вкопанный, а армянин, плача и рыдая, проехал к финишу... "Я вовремя сообразил, - хвастался мне Петров, - что гастролеру местное начальство простит такой финт. Своего бы они наказали, перевели бы в конюхи на полгода. И в Москве бы мне несдобровать, но в Харькове - пронесло. Не было иного выхода, вечером переломали бы мне кости да и деньги забрали бы..." И все-таки Петров искренне удивлялся, почему Габитус каждый раз скачет за двадцать метров до финиша!.. Да, мальчики, лошадь все помнит. Вот почему я смеюсь, когда наши старожилы возмущаются: "Как он мог заскакать, как он мог заскакать!"
* * *
Я не участвовал в этом разговоре. Мне было все равно - придет Павлин или нет. Павлин меня не спасал, а последний рупь я утопил на Гипюре, связав его с Белым Парусом.
Павлин сбоил сразу после старта. Правда, Толя быстро поставил жеребца, но в дальнейшем, видимо опасаясь нового сбоя, вел его осторожно и приехал третьим. Всю дорогу за первое место резались Гипюр с Лотом, и Лот выиграл полкорпуса.
Когда на табло высветили выдачу, я не поверил своим глазам: в одинаре Лот стоил шесть рублей. Ясно, что в седьмом заезде жулье всерьез взялось за него и заряжало к Парусу. Но в шестом заезде, от Пиона, жулики Лота не трогали. В общем, я нежданно-негаданно получил за билет 8/3 семьдесят шесть рублей.
Теперь Морган и Рокфеллер мне в подметки не годились.
Здравый смысл подсказывал, что надо прятать деньги поглубже в карман и немедленно сматываться с бегов. Но разве можно уйти, когда впереди двенадцать интереснейших заездов?
- Везет Учителю! - сказал Профессионал. - Вот только такую сумасшедшую комбинацию он и может угадывать.
И попросил взаймы десятку.
- Открытая комбинация, - авторитетно заявил Пижон. - Что, плохо было бы доехать пятеркой в лобешник?
И попросил взаймы пятерку.
Корифей сказал, что подыграл Лота к Белому Парусу, рублей девять заплатят. А пока что попросил взаймы трояк.
Два рубля я оставил в кассе, хотя кассирша скулила отчаянно и все пыталась придержать рублей шесть.
В десятой скачке я выбрал вороную кобылу Пальметту и зарядил к ней от Белого Паруса. Эта была самая популярная комбинация, но я решил, что при лобовой игре и она имеет смысл. Пять новеньких десяток приятно хрустели в кошельке. Я чувствовал себя большим человеком.
Две лошади в восьмом заезде. Белый Парус лениво повел бег. Было ясно, что Ваня явно не стремится побить время Идеолога. Что ж, дело хозяйское. Но проиграть Парус никак не мог.
Ехали на 2.10. Черепеть отсиделась за спиной Белого Паруса, а на финише выстрелила.
- Так Ване и надо, - злорадствовал Пижон. - Захотел сэкономить секунды, вот и нарвался. Пусть я утопился на Парусе, но я доволен.
- Нет, мальчики, на этот раз все честно, - сказал Корифей. - Белый Парус выложился во втором гиту, а Черепеть сберегла силы. Молодец, Женя!
Профессионал скрипнул зубами.
- Честная езда? Это называется - грабеж среди бела дня! Отобрали деньги, и некому жаловаться. Вот посмотрите выдачу.
Выдача и впрямь оказалась скромной. Видимо, где-то крупно сыграли Черепеть.
В девятой скачке ничего сверхъестественного не произошло. Скачку заделали намертво, и никто против Пальметты не бросался. Однако и стоила Пальметта соответственно рубль тридцать в одинаре. Я ждал от Пальметты по пятерочке Гугенотку и Павлина. Примитивнейшая игра, но никакой светлой идеи не вырисовывалось. Одиннадцатый заезд совсем не ясен: тянуть Гугенотку или Павлина непонятно к кому - химерическая затея.
Гугенотка вертелась на старте и заезжала очень резво.
- По-моему, Павлин не в порядке, - сказал Профессионал, - пойду поставлю Гугеноточку в одинаре.
В одинаре платят копейки. Обойдусь. Профессионал побежал в кассу, а я решил это дело пропустить.
* * *
Как и все математики, Пижон рассуждал строго логически. Что бы там ни говорили, а выиграть на Московском ипподроме невозможно. Ты знаешь силу лошади, но не знаешь намерений наездника. Ты знаешь намерения наездника, но он переоценил шансы своей кобылы. И потом, сам наездник до конца не уверен: вдруг перед самым стартом ему предложат тридцатку, чтобы он, так сказать, "взял на себя". Кто ж откажется от верных денег? И потом, наездников заправляют жулики, а жуликов много, и они соперничают друг с другом. В итоге у простого игрока шансов никаких. И в то же время у него есть какие-то шансы, ибо существует теория игр. Согласно этой теории, каждому человеку должно когда-нибудь повезти. Главное - не рыпаться и продолжать верить, продолжать свою игру. И Пижон верил. Он верил, что он выиграет в день своего рождения, в день рождения жены, в годовщину свадьбы, в день, когда исполнится пятилетие защиты диплома в институте, в годовщину окончания школы, в годовщину того дня, когда он переспал с Эллой, известной московской манекенщицей, в День Победы, в праздник Первого мая, а также Восьмого Марта, день солидарности женщин, ибо с женщинами Пижону везло. Сегодня была тоже знаменательная дата: ровно три года назад он впервые пришел на ипподром. Три года - символическая цифра! Правда, судьба делала подарки довольно редко и не обязательно в предполагаемые дни. Однако в праздничные для Пижона даты шансов было больше, иначе в чем же смысл теории игр? Естественно, ни с кем в ложе Пижон своими расчетами не делился. Засмеют, а Профессионал просто перестанет разговаривать. Но у каждого свой метод. Два года назад, тоже в дерби, Пижон угадал крупный дубль. Сегодня совпадало два юбилея. Три плюс два - пять. Пять - круглая дата. Есть шанс. Значит, надо поставить пятерку (занятую у Учителя) в лоб. От кого к кому? От Гугенотки - под номером два (она не проиграет) к третьему номеру в следующей скачке, благо в этой скачке никто ничего не понимал. Комбинация 2-3. И вдруг Пижону пришло на ум, что номер его квартиры 23!!! Перст Божий? Ипподром и ЖЭК должны совместными усилиями сделать так, чтоб получилась эта комбинация.
И все-таки надо отдать должное Пижону: требовалось немалое мужество, чтобы поставить последние пять рублей в лоб без подстраховки. Второй раз на ипподроме денег уже не займешь. А очутиться без копейки в разгар Больших Бегов - это все равно как с триппером прийти к двум свеженьким бабам. Хочется до безумия - а нельзя. Сравнение с бабами Пижону понравилось, надо будет рассказать Учителю, тот любит острое словцо. Кстати, об Учителе. Небось все просадил в поисках темноты. Не у кого занять. Может, придержать рублишко? Подходила очередь в кассу, надо было решаться. 2-3,
