Видади Бабанлы - Когда молчит совесть

Сохраб, не поняв вопроса, тупо и молча глядел на нее.

- Куда скажете, туда и пойдем! - наконец ответил он.

Опустив голову, она опять долго молчала, потом еще раз внимательно оглядела молодого человека, покорно стоявшего перед ней как бы в ожидании решения своей участи. Сохраб только сейчас увидел, какие у нее глубокие темные глаза. Где-то на дне этих глаз светилась непонятная тоска.

- А если там, куда мы с вами пойдем, что-нибудь случится, вы сможете защитить меня? - негромко спросила она.

"Что это должно значить? Что может случиться?" - подумал Сохраб и ничего не ответил.

- Ну, предположим, мы пришли с вами в ресторан. А вдруг там кто-нибудь обидит меня? Хватит у вас сил и смелости не дать меня в обиду?

Рука Сохраба невольно потянулась к револьверу. Нащупав оружие, он ответил с храбростью, достойной настоящего мужчины:

- Пока я рядом с вами, никто не посмеет коснуться вас даже словом...

Девушка снова пристально посмотрела на Сохраба.

- Ну, если так, - решительно сказала она, - давайте познакомимся. Меня зовут Зийнат.

А меня Сохраб.

- Прекрасно! - Девушка взглянула на золотые ручные часики. - Не будем терять времени!

Сохраб не поверил своему счастью.

Неужели эта прелестная, нарядная девушка согласилась пойти с ним в ресторан? Его охватило сомнение: а вдруг это только шутка, вдруг она решила посмеяться над ним? От страха он еле волочил ноги. Но отступать было поздно. Еще раз ощупав под тужуркой револьвер, он решительно пошел рядом с незнакомкой.

* * *

Вечерний сумрак окутывал город. Было еще рано, и потому народу в ресторанах немного. Нарядно сервированные столы, покрытые белоснежными открахмаленными скатертями, ожидали посетителей и, конечно, в первую очередь тех, у кого карманы потолще.

Зийнат вошла в ресторан первой. Но почему-то не торопилась занять столик. Взгляд ее беспокойно окинул полупустой зал, словно отыскивая кого-то. В дальнем углу за столиком она увидела мужчину и женщину. Они сидели, тесно прижавшись, как люди, встретившиеся после долгой разлуки, истосковавшиеся друг без друга. На столике - множество блюд, две пустые бутылки из-под шампанского и третья, только распечатанная.

Зийнат переменилась в лице. Щеки ее покраснели, потом голубая бледность покрыла их. Видно, у нее закружилась голова, и, чтобы не упасть, она крепко схватила Сохраба за руку. Однако, быстро совладав с собой, Зийнат выпрямилась, гордо подняла голову и, постукивая каблучками по паркетному полу, прошла через зал. Выбрав столик поближе к нежной паре, она смело отодвинула стул и села, приглашая Сохраба последовать ее примеру. Официанты и немногочисленные посетители с нескрываемым любопытством разглядывали Зийнат. Лишь те, что сидели прижавшись друг к другу, не обратили никакого внимания на ее появление, - видно, никого и ничего не замечали. Казалось, начни сейчас бить дальнобойные орудия, они и этого не услышали бы.

Зийнат села так, чтобы видеть пару, привлекшую ее внимание, а Сохрабу предложила занять место напротив себя. Заказывая ужин, она не сводила глаз с молодых людей, громко называла кушанья и напитки, явно стараясь обратить на себя их внимание.

Неестественное поведение женщины заставило Сохраба насторожиться. Предчувствуя недоброе, он повернулся и тоже стал разглядывать пару, сидевшую за соседним столом. Смуглый курчавый парень сильной рукой обнимал девушку и, склонившись к ее лицу, что-то шептал, позабыв обо всем на свете. Сохраба это не удивило, - как-никак они находились в ресторане! Он даже испытал невольную зависть к парню. Девушку Сохраб разглядеть не мог, парень заслонил ее своей крупной, ладной фигурой.

Официант принес поднос, уставленный разнообразными закусками и бутылками. Ловко, не торопясь, он расставлял все на столе, потом открыл коньяк, шампанское и, вежливо поклонившись Зийнат и Сохрабу, бесшумно удалился.

При виде вина глаза Зийнат испуганно расширились, и, даже не взглянув на закуски, она нервным движением потянулась к бутылкам. В рюмку Сохраба налила коньяк, а себе шампанское. Они чокнулись, и легкий звон пролетел над столом. Зийнат сказала нарочито громко, стараясь придать голосу игривое веселье:

- Выпьем! За наше здоровье! За то, чтобы наша дружба была долгой и нерушимой!

Сохраб ничего не понимал. Зачем этот громкий голос, это демонстративное веселье? Ведь они едва знакомы, можно бы держаться и поскромнее.

Зийнат поднесла к губам бокал и тут же поставила на стол, не выпив ни капли. Нагнувшись к Сохрабу, она прошептала:

- Простите меня. Я ведь не могу пить, а вы пейте, пейте...

Сохраб еще больше удивился, однако настаивать не стал и опорожнил свою рюмку. Зийнат тут же снова наполнила ее. Потом вдруг звонко хлопнула в ладоши и, без всякого к тому повода, разразилась громким заливистым смехом. Все, кто находился в ресторане, обернулись в ее сторону. Сохрабу это очень не понравилось. Он помрачнел, смутился. А Зийнат не переставала хохотать. Смех ее становился все громче и неестественнее, и вдруг Сохраб увидел, что по лицу ее катятся крупные слезы. Голос дрожал, срывался, она снова пыталась засмеяться, но теперь это уже были глухие истерические рыданья. Все вокруг замолчали, даже курчавый парень обернулся и с недовольным видом спросил:

- Что за наглый и глупый смех? Не мешайте другим.

Однако, взглянув на хохотавшую женщину, он поперхнулся, слова застряли в горле, раскрасневшееся лицо побледнело, глаза расширились.

- Зийнат? - Его громкий, полный гнева и возмущения голос, как разорвавшаяся бомба, прозвучал в напряженной тишине.

Но Зийнат, казалось, осталась равнодушной к его отчаянному возгласу. Она не вздрогнула, не покраснела, лишь отерла кончиками пальцев слезы и, спокойно взглянув на курчавого, тут же пренебрежительно отвернулась. Гордо выпрямившись, она всем своим видом старалась показать, что ей очень весело. Подняв бокал, она снова чокнулась с Сохрабом.

- Я никогда не забуду тебя, мой дорогой Сохраб. - Она перешла на "ты", явно желая продемонстрировать их близость. - Пусть всевышний никогда не разлучит нас!

Сохраб понял, что заставило эту красивую женщину пойти с ним в ресторан, и ему стало не по себе, обида стиснула сердце. "Так вот зачем я ей понадобился! Она мстит кому-то!" - с горечью подумал он.

А курчавый парень уже бросил свою даму и в мгновенье ока очутился возле столика Зийнат и Сохраба.

- Что ты тут делаешь? - задыхаясь от гнева, прошептал он. - Как попала сюда?

Зийнат ответила спокойно и пренебрежительно:

- Делаю то же, что и ты...

- Немедленно убирайся!

Но Зийнат не обратила на его слова никакого внимания. Подняв бокал, она протянула руку, чтобы снова чокнуться с Сохрабом. Парень толкнул ее под локоть и шампанское пролилось на стол. Бокал упал и разбился вдребезги.

- Немедленно уходи! - продолжал неистовствовать парень.

- Кто ты такой, чтобы приказывать?

- Ты хорошо знаешь, кто я такой!

- Иди, приказывай своей... проститутке!..

Молодой человек стиснул зубы, они скрипнули, как у волка, загнанного в клетку. Глаза налились кровью. Ничего не помня, он размахнулся и звонко, со всего маху ударил Зийнат по щеке. Она покачнулась от удара и, чтобы не упасть, вцепилась обеими руками в край стола. На щеке алел отпечаток пальцев. Зийнат было очень больно, но стыд не позволял кричать. Она молча с упреком взглянула на Сохраба. "Ты же обещал..." - говорил ее взгляд. Сохраб понял ее упрек и хотел было подняться с места, но парень предупредил его. Впившись всей пятерней в его плечо, он прошипел:

- Сиди, подлюга! С тобой у меня будет особый разговор! - И снова обратился к Зийнат: - Ты уйдешь или нет?

- Нет, стиснув зубы, ответила Зийнат. - Нет, слышишь, нет!

Парень в бешенстве рванулся к ней, явно намереваясь швырнуть ее на пол, но тут Сохраб, от неожиданности потерявший было дар речи, крикнул:

- Ни с места! А ну, укороти руки!

Парень замер от изумления. "Это еще что? - мелькнула мысль. Молокосос, деревенщина, откуда смелости набрался?" Однако руки послушно опустил. Он повернулся к Сохрабу, чтобы расправиться с ним, и увидел в его руке револьвер. Дуло направлено прямо в грудь. Курчавый замер, остолбенев, руки повисли как плети, на побледневшем лице застыл ужас. Он сгорбился, съежился, казалось, из него выпустили воздух.

Сохраб, увидев его испуг, осмелел. Быстро вскочив из-за стола, пошел на противника и прижал его к стенке.

- Сейчас же убирайся из ресторана. Посмеешь ослушаться - все семь патронов разряжу в твою грудь.

Не проронив ни слова, парень попятился к выходу. Он не слышал ни воплей брошенной им женщины, ни криков официанта, не успевшего получить по счету.

* * *

Слезы жгли глаза Зийнат. Она с трудом удерживалась, чтобы не разрыдаться. Сохраб молча глядел на нее: что ж, он доказал свое мужество, и ему нечего стыдиться, первое испытание он выдержал с честью. Однако нервы были натянуты до предела. Есть он ничего не мог, кусок, что называется, не шел в горло. Молчаливое напряжение делалось все тягостнее. Подозвав официанта, Зийнат, не слушая настойчивых уговоров Сохраба, расплатилась сама.