Ларс Сунд - Один счастливый остров
Юдит улыбается, но это не помогает: девочке страшно.
Теперь девочка видит Юдит все время. Но от этого только хуже.
Юдит и девочка, как обычно, обошли шхеру. На северной стороне они нашли пару обломков досок — сгодятся в топку — и круглую бутылку из толстого зеленого стекла с длинным горлышком — она досталась девочке. У нее на подоконнике веранды целая коллекция выброшенных на берег разноцветных бутылок удивительных форм, ей нравится гладить их округлые формы, рассматривать пузырьки в стекле и видеть, как толстое дно преломляет свет. Стоит подуть в горлышко — и слышны отдаленные завывания ветра на маяке Логшер туманной зимней ночью.
Стоя на холме за домом, Юдит долго смотрела в бинокль на скалистый гребень в нескольких сотнях метров от южного берега Аспшера. Скала была покрыта белыми пятнами птичьего помета, как штаны маляра краской, чайки парили над ней, пенные волны разбивались о нее — вот что видела девочка невооруженным глазом.
Но Юдит опустила бинокль и стала смотреть на кружащих птиц. Она с присвистом втянула нижнюю губу и сказала:
— Надо мне выйти на ялике.
— Куда? — спросила девочка.
Юдит не ответила. Она пошла к гавани, девочка увязалась за ней.
— Ты рыбачить? Можно мне тоже?
Последнее время Юдит иногда брала девочку с собой, отправляясь ставить сети на окуня, и разрешала ей грести, а однажды даже завести подвесной мотор.
— Нет, — ответила Юдит.
По ее тону девочка поняла, что упрашивать бесполезно.
Юдит взяла в лодочном сарае нейлоновую веревку и набросила на банку ялика. Вытолкнув лодку на воду, она забралась в нее и велела девочке идти в дом.
Девочка дождалась, когда Юдит вырулит и заведет мотор, и уселась на пирсе.
Девочка видит, как Юдит причаливает у птичьей шхеры. Видит, как Юдит передвигается к центру лодки и склоняется через борт. У девочки зоркие глаза: кажется, она видит даже бобину с оранжевой веревкой в руках Юдит.
Юдит куда-то идет, не выпуская из рук веревку.
Насколько видно девочке, лодка кренится под весом Юдит, ее плохо видно.
Чайки кружат над шхерой, кричат.
Юдит выпрямляется. Берет весло и отчаливает. Вставляет весла в уключины, поворачивает лодку и начинает мощно грести; она высоко поднимает весла, выносит их вперед, опускает в воду и тянет назад одним непрерывным движением, тело раскачивается вперед и назад в такт гребкам, это красивое зрелище.
«Море рубит», как говорят на островах, когда волны усиливаются, но не до пенных гребней. Вода серая, как олово. Небо на юге замуровано иссиня-черными облаками.
Удалившись немного от шхеры, Юдит поднимает весла, идет на корму, чуть приседая, чтобы ловить крен лодки, и запускает подвесной мотор. Она плывет на небольшой скорости, сидя боком на банке и следя за кильватером.
Девочка понимает, что лодка что-то буксирует.
Юдит все дальше движется по заливу. Девочка следит за ней блестящими глазами, щурится, чтобы лучше видеть. Чувствует, как в груди быстро, сильно бьется сердце.
Юдит уже совсем далеко, ялик превращается в желтое пятнышко в серых водах залива, стрекота мотора больше не слышно за глубоким гулом волн.
Через некоторое время лодка снова становится видна, на этот раз она движется к Аспшеру, вспенивая носом воду. Юдит перевела мотор на полную мощность.
Юдит вылезает из ялика, но девочка не бросается к ней, как обычно, а стоит на берегу, опустив руки, словно не зная, куда себя деть.
— Поможешь лодку вытащить? — осторожно спрашивает Юдит.
Девочка колеблется. Наконец она медленно идет к Юдит, берется за край лодки, и они тащат вместе, гладкий корпус скользит по лодочному скату.
Девочка не смотрит на Юдит.
Может быть, Юдит собиралась рассказать девочке, что она делала у шхеры: «Мертвого тюленя на берег вынесло. Я решила — уж уберу».
Но эта ложь так и остается невысказанной. Юдит хочет протянуть руку, чтобы погладить девочку по щеке, но не делает и этого.
Юдит отсоединяет топливный шланг от подвесного мотора, берет канистру с бензином и веревку, идет к лодочному сараю. Медленно, склонив голову, как скорбящая, девочка идет за ней.
ОБЛАСТНЫЕ НОВОСТИ
(Нижеследующее рекомендуется читать вслух для создания эффекта радиосообщения.)
В эфире региональные новости. В студии Патрик Вёрлин. Добрый вечер.
Еще одно тело, предположительно выброшенное на берег, было обнаружено сегодня утром в шхерах Гуннарсхольмарна неподалеку от Фагерё. По предварительным данным, тело мужчины возраста около тридцати лет выброшено волнами на необитаемую шхеру примерно в двух морских милях к юго-востоку от Фагерё. Тело обнаружил местный житель, проплывавший мимо на лодке и немедленно сообщивший о находке по телефону Службы спасения. Гита Сааринен ведет репортаж с Фагерё:
— В данный момент я нахожусь в гавани Тунхамн на Фагерё. Личность мужчины, тело которого было обнаружено на шхере Куммельпикен в заливе Аспшерфьерден, до сих пор не установлена. Тело доставили в центр идентификации рядом с гаванью для дальнейшего расследования. Труп был найден сегодня в начале одиннадцатого рыбаком, возвращавшимся на Фагерё после проверки сетей. Таким образом, включая сегодняшнюю находку, в течение последней недели на архипелаге Гуннарсхольмарна обнаружили девять трупов людей, предположительно утонувших. Полиция начала расследование, которое, однако, пока не дало существенных результатов. Все девять тел остаются неопознанными. Рядом со мной в гавани находится полицмейстер Риггерт фон Хаартман. Полицмейстер фон Хаартман возглавляет расследование в отношении обнаруженных тел… Первый вопрос: какие гипотезы относительно причин произошедшего есть у полиции? Можете ли вы прокомментировать находки?
— На данной стадии предпочтительно не строить догадок.
— Почему?
— Ведется предварительное расследование, возможные комментарии могут ему повредить.
— Понятно… Но считаете ли вы, что произошедшее связано с совершением преступления?
— Никаких комментариев на эту тему.
— Но разве не странно, что… что… обнаружено девять тел… и ни одно, как известно, не было опознано… Разве у полиции нет своей точки зрения, догадок относительно причин произошедшего?
— Полиция не строит догадок.
— Но эти люди… откуда они родом? Как они оказались в море? Что произошло?
— Полиция ведет расследование. Разумеется, как только настанет время, полиция устроит пресс-конференцию. Благодарю за внимание.
— Спасибо… Итак, это был полицмейстер Риггерт фон Хаартман, возглавляющий расследование… Население Фагерё глубоко обеспокоено происходящим. Жители идиллического архипелага, расположенного вдали от материка, теряются в догадках: какое бедствие, какие события привели к появлению по меньшей мере девяти трупов на этих берегах? Официальное объяснение отсутствует, и, как мы только что слышали, полиция предпочитает не комментировать происшествие. Единственное, о чем можно заявить с уверенностью: за последнее время в ближайших водах не было зарегистрировано крупных аварий и катастроф. На Фагерё, разумеется, также задаются вопросом, будут ли в ближайшее время обнаружены новые тела. И если подобное произойдет, какие последствия для жителей острова это повлечет за собой? У микрофона была Гита Сааринен, прямое включение с Фагерё. Передаю слово Патрику в студии.
В ЗАКЛЮЧЕНИИ БЕЗДНЫ
Наконец пастор Ефраим Лёкстрём поднялся на кафедру.
Кафедра в небольшой церкви Фагерё слегка напоминает смотровую бочку на мачте парусника, и ведет к ней узкая белая лестница. Толстому и грузному не место за этой кафедрой: плотники, некогда ее сколотившие, были бережливыми островитянами, не тратившими понапрасну драгоценное дерево. К счастью, пастор Лёкстрём — не большой человек в физическом отношении. Ему хватает места за кафедрой. Голос пастора также невелик, но мощи его хватает, чтобы заполнить скромное помещение церкви.
В обычные воскресенья немногие островитяне приходят в церковь послушать проповедь пастора Лёкстрёма — здесь, на Фагерё, как и везде, сказывается секуляризация общества, и почти все речи пастора, кроме рождественской, звучат перед полупустыми лавками. А вот это воскресенье, после Троицы, стало замечательным исключением.
Стоя за тесной кафедрой, пастор Лёкстрём смотрел на обращенные вверх лица всех без исключения прихожан. Он ухватился за перила. Яркий летний день озарял церковь. Находясь на возвышении, пастор видел синюю, как цветущий цикорий, полоску моря в окне на восточной стороне. Над центральным проходом церкви висел вотивный кораблик, модель трехмачтовой барки «Ойхонна» на раздутых парусах. Считалось, что этот кораблик может предсказывать погоду: направление, в котором он поворачивался, означало направление ветра. Сейчас, как и всю неделю, бушприт «Ойхонны» указывал на северо-запад.
