Юрий Азаров - Подозреваемый
Аннушка кормила Шурика с руки, и "пес" счастливо поскуливал. Затем Шурик стал проявлять активность: целовал даме ручки, ножки, животик. А когда зубами сорвал с нее бикини, Аннушка закричала и побежала прочь, отдаляясь от бассейна. Шурик, согласно собачьим традициям, бежал на четырех лапах. У дерева он остановился, поднял левую ногу, и из его собачьего одеяния вывалились что-то очень похожее на кусок ливерной колбасы. Девица снова взвизгнула и побежала. Шурик настиг бы Аннушку наверняка, если бы та не бросилась в воду. Шурик последовал за ней. В конце бассейна он ее догнал и под общие рукоплескания публики стал ласкать пойманную нимфу. Питбуль скулил, лаял, сгибался и разгибался, а юная дама под бурные аплодисменты кричала: "О, мой Шурик!"
После окончания оргии Шурику выдали 400 баксов, а даме на 100 долларов больше.
— В чем дело? — удивился Шурик.
— За все надо платить, собачонок. За удовольствие тоже.
— Я трудился, как мог.
— Фу! — закричал Касторский, не терпевший возражений, и Шурик брякнулся на спину, задрав руки и ноги.
Я молниеносно запечатлевал все увиденные сцены, а сам по ходу действа думал над тем, не убьет ли эта вся мерзость родившуюся во мне трансцендентность. Вспоминал тексты о методологии общения с Богом, где примерно было написано следующее: совокупность и единство сил Добра и Зла описаны во всех ведущих источниках религиозной информации, где чуть ли не на первом месте организующей сущности Бога стоят ниспосланные нам испытания, для чего Бог насылает на людей даже сатану.
Я всматривался в свиные глазенки Касторского и был абсолютно убежден, что передо мной истинный сатана. Я спросил у него:
— А не грешно ли все это?
Касторский расхохотался:
— Все, что свободно, полюбовно, по доброй воле и не в ущерб другим, есть добро. Не так ли учит вас ваша куцая этика? Я знаю, о чем вы думаете. Для вас все это Содом и Гоморра, Апокалипсис. Но Апокалипсис это еще не конец света, Апокалипсис — это время реформ, духовных преобразований, то самое "узкое горло", которое наша цивилизация должна пройти, чтобы сбросить все то накопленное, что является слишком плохим. Потери при этом обязательны. Мы сегодня ругаем людей типа Кона, гомиков, лесбиянок — а это как раз то необходимое, без чего не может быть истинной Любви, Свободы, Добра, Красоты. Человек должен познать крайности. Чтобы научиться кататься на коньках, надо научиться падать, а чтобы научиться прыгать с трамплина, надо овладеть "мерой равновесия". Ваш Шурик станет в наших условиях хорошим семьянином, а в системе дворовых отношений он бы спился или стал наркоманом. То, что вы видите, не просто зрелище. Это вселенские опыты по проблемам общечеловеческой культуры. Мы опираемся на гуманитарное и естественно-научное знания. Последовательная физическая интеграция огромного фактического материала, — это я вам почти наизусть цитирую сейчас из одного журнала за тысяча девятьсот девяносто восьмой год, память у меня феноменальная, — так вот, наука с учетом работ Альберта Эйнштейна, Поля Дирака, Николая Козырева и других подводит к новому пониманию энергоинформационной сущности бытия в большом диапазоне интенсивностей и только в двух знаках реализации — в плюсе и минусе. Этому же соответствует положительное и отрицательное, добро и зло. Конечно, в мирском понимании. В теологической же концепции все подчинено высшему началу — Богу, Абсолюту или трансценденции, как вы говорите.
"Господи, истинный Сатана! Откуда же он все знает?"
— Да, да, — продолжал Касторский, — мир многообразен, и добро делается не иначе как с помощью зла, порока, или, как учили ваши бородатые основоположники, из противоречий, борьбы, склок (вспомните Сталина) и прочих столкновений противоположных сил. Зло победить или уничтожить невозможно. Можно лишь отдалиться от него или сублимировать его некоторые стороны. Зло как диабет. Можно снизить сахар до нормы, но диабет все равно останется, куда же он денется?
Сущность добра и зла не есть выдумка богословов. Она физична, как авторитет и авторитарность, демократия и тоталитаризм.
— Выходит, и демократия — утопия?
— В мире нет утопий. Есть мера отстранения от полюсов Добра и Зла. Зло — такое же высшее начало, как и Добро. Это понял Михаил Булгаков. Его Сатана добр, благороден, честен, мужествен — чем не кандидат в президенты? Вот и настоящая демократия будет тогда, когда во главе государства окажется личность типа Воланда, заметьте, не Иешуа, а Воланда, потому что надо считаться с главным: Богу — Богово, а Кесарю — Кесарево. И последнее — вы заметили, как по-доброму поладили Господь и Сатана в провидческом романе русского классика?
Нероновские последыши
Я рассказал Попову о своих беседах с Касторским. Он заметил: что-то подобное читал в "Криминальной хронике" за апрель 1998 года (это он точно помнил). А через несколько дней принес статью под названием "Московские нероны":
"Все-таки правильно назвали Москву третьим Римом. Не знаю, как во времена первых московских князей, а сегодня столица и впрямь стала смахивать на город, в котором жили Калигула и Нерон… И прежде всего атмосферой, духом, нравами. С непостижимой быстротой, как инфузории, расплодились многочисленные нерончики, отгородились от плебса стенами особняков, трехаршинными заборами. Обожрались. И кайфуют, возрождая леденящие кровь, заставляющие содрогаться извращенные утехи древнеримской аристократии. Весь последний год я сначала неосознанно, потом вполне целенаправленно собирал факты из частной, закрытой жизни новых русских. Кое-что повидал и сам. Особенно летом. На дачах…"
И далее следовало:
"Один из весьма предприимчивых нерончиков занялся собачьей дрессировкой. Вроде как ничего особенного — мало ли что может прийти в голову богатому человеку. Да только вот не собак он дрессировал — людей, которые должны были этих самых собак из себя изображать. Надо ли говорить, что для этих целей он в основном ангажировал бомжей. Он и его приспешники научили их основным собачьим командам, можно сказать, разработали условный рефлекс. И эти обученные "собаки" в строгих ошейниках бегали на карачках по периметру его владений, сидели на цепи… Нет, конечно, за охрану их никто не считал, но какой прикол! Сколько он доставил хозяину и его гостям непередаваемой радости! Скажем, сидит хозяин у бассейна, а к нему на четвереньках подбегает бомж и держит в зубах сетку с холодным пивом. Хозяин ласково треплет его по холке, и бомж начинает умиленно скулить, бомж усиленно вертит задом. Особенно было весело, когда "собаке" подавалась команда "фас!", и существо подпрыгивало к какой-нибудь даме, скалило зубы, норовило укусить за ногу. Дамы визжали. Мужчины же заливались мужественным смехом. Время от времени между "собаками" устраивались показательные бои и футбольные матчи. Хорошо еще, бомжей не убивали. Напротив, платили им сто долларов, правда без харчей.
Вообще сейчас такая мода: делать из людей животных. Одна богатая и молодая собирательница кукол по территории своей немалой дачи разъезжает на "горячем мустанге" — здоровом и выносливом мужике.
А еще один нерончик выказал прямо-таки чудеса изобретательности. У него есть часы с "кукушкой". В башенке сидит нанятый человек, вручную, сообразуясь с радиосигналами точного времени, передвигает стрелки и в нужный момент громко кричит "ку-ку".
Отошли в прошлое, напрочь вышли из моды бои между бомжами, между бомжем и тремя подростками. Все это несерьезно, непрофессионально. Уж если устраивать гладиаторские бои, то по большому счету, как в Древнем Риме, в Коллизее. Ну, может, масштаб не совсем тот и народу поменьше.
Ходят слухи, что глава некой фармацевтической компании арендовал в зоопарке (слава богу, не московском) льва. Потом нашел двух негров — благо этого добра в столице навалом, к тому же еще и неучтенного. И устроил для своей верной подруги настоящее сражение. На представление были приглашены и гости. Конечно, билеты распространялись в весьма узком кругу. Но хоть и тесен был их круг, в нем нашлось место для охочих до халявы и запретных зрелищ чиновников из правительства и администрации президента. Так что забавы опального министра юстиции в сравнении с этим размахом — невинная подростковая шалость. Льва затем в целости и сохранности вернули на место. Негров легко приняла русская землица. Как и в случае с министром юстиции, велась видеозапись. В отличие от случая с министром она осталась в единственном экземпляре у хозяина.
Но это элитные развлечения. Нижестоящие товарищи развлекались попроще. Одно время были весьма популярны собачьи бои. Но они наскучили. Хотелось чего-то большего. Начали стравливать собаку-убийцу (настоящую, неочеловеченную) и бомжа. Вариантов у бомжа не было никаких. Через минуту его оттаскивали в канаву. Потом против собаки стали выставлять двух-трех бомжей. Тоже ничего особенного — удлинялось только время расправы. На время и делались ставки. В конце концов додумались: против двух собак-убийц выставляют подготовленного бойца.
