Перекрёсток двенадцати ветров - Верещагин Олег Николаевич
А дождь плакал и плакал в верхушках сосен и пихт…
…Под курткой, которую держал Егор, Ксанка сумела разжечь костёр, и после этого он, разгоревшись, только шипел, если в него особо сильно поддавал дождь. А так горел и не думал тухнуть. Его специально развели поближе ко входу в шалаш и сейчас сидели почти комфортно - плечом к плечу, сверху не капала, спереди грело.
- Я себя таким козлом чувствую, - сказал Сашка. - Мы отдыхать - он на охоту. Мы ещё не встали - он уже на засидке. И наматывает в день километров на пятнадцать больше нашего.
- Ружьё-то одно, - сказал Егор. Светка неожиданно насмешливо сказала:
- А если бы у тебя было - ты бы много наохотился?.. Значит, Ксан, у черемши листья прямо от корня и тоже стрелками…
- Получил? - тихо спросила Сашка. - Не в ружье дело. А в том, что…
- А в том, что выпендриваться можно по-разному, - дополнил Егор. - Можно мобильником, а можно тем, что по тайге носишься, как лось.
Сашка пару секунд смотрел ему в глаза и уверенно сказал:
- Ты так не думаешь. Тебе завидно и стыдно, вот ты и…
- Это почему мне стыдно?! - взвился Егор.
- За отца, - сказал Сашка.
Глаза Егора стали ненормальными, Сашка почти испугался.
- А чего мне его стыдиться? - спросил он. - Он что - вор, уголовник, бандит?
- Он отсюда сбежал, - врезал Сашка и тряхнул рыжими волосами. - Струсил и сбежал от этой жизни. Скажи - нет?
- От какой жизни?! - остервенело процедил Егор. - Ты видел её, эту жизнь?! От туалетов во дворах?! От закрытого магазина?! От бездорожья, от больницы за девяносто километров?! От того, что тебе твердят "давай, давай!" - налоги давай, сына в армию давай, урожай давай! - а тебе - во?! - перед носом Сашки оказался кукиш. - От того, что пятерых детей в тайге найти не могут?! Ты думаешь, я дурак? Думаешь, я купился и перевоспитался? Нет, Сашок, это не кино, не книжка. Этот Ратмир прав. Он в самом деле нас отсюда может вывести. Только он. Поэтому я его буду слушаться. Потому что я из этого кошмара вернуться хочу. В нормальный мир. Попади мы вот так в Африке, я бы и какого-нибудь голож…го масая слушал, как святого - потому что он знает, а я нет. Но дурак - он. Первый раз дурак, потому что не намыл тут золота хоть на первое время и не свалил отсюда. Второй раз дурак - потому что упёрся в своё офицерство и хочет служить тем, кто его же и оплюёт, и бросит, как нас сейчас бросили - втравит в какую-нибудь войну и бросит, как его отца, моего дядьку - который тоже был дурак! А мой отец - он понял, что к чему. Дав-но понял, что это всё - гиблые места! Гиблое дело! Страна гиблая, она вся - как этот урман, чтоб его! А что он меня сюда послал - так это просто вспышка инстинктов, вот и всё. Представляю, как он сейчас кается!
- Замолчи, Егор! - крикнула Светка - девчонки уже давно прервали разговор и слушали. - Замолчи, как ты можешь! Какой же ты гад! Гадина! Самый умный, да?! А что он, твой отец, сделал, чтобы тут и больницы! И дороги! И магазин! Чтобы его матери хоть чуть легче жилось! И он гад, и ты гад!
- Ну вы что, не надо, хватит! - умоляюще попросила Ксанка, чуть не плача. Но Светка не унималась:
- Ты думаешь, ты умнее Ксанки, потому что в Англии учишься?! Да вот тебе по бороде!
Это из-за таких, как ты, у нас всё плохо! Из-за того, что вы взятки даёте, тащите, убиваете! Вернёмся - не подходи к нашему дому, я у папки пистолет возьму и… и убью тебя! За папку убью, потому что он тоже - как у Ратки! Тоже дурак! Сколько его предавали! А он не убежал, не заподлился, потому что вы… вы ради брюха живёте, а он ради страны, ради друзей, ради нас с Сашкой! И всё из-за тебя! Из-за твоей дурости! Турист, блин! Хребет ему посмотреть захотелось! Смотри! Иди отсюда, мне с тобой сидеть противно рядом! Вали! Уматывай! - она попыталась выпихнуть ошалевшего Егора из шалаша, отпихнув Сашку, обалдевшего не меньше, но не ссилила и со всхлипом сама полезла наружу.
- Назад, - послышался спокойный голос. - Чего вы шумите?
Вскрикнув, Светка подалась обратно. Около входа в шалаш стоял Рат. Он держал на весу левую руку в кровавых лохмотьях камуфляжа…
…Пятерых поросят, морщась, разделывал Сашка. Егор и Светка пошли за ветками для коптильни - Рат, скрепя сердце и ругая себя, сказал, что они простоят тут два дня, пока у него не подживёт рука. Ксанка примеривалась шить рану на внешней стороне предплечья Ратмира, который сидел у входа в шалаш.
- Я дурак, - повторил он, кривясь. - Увидел хрюшей, думал - поколю, чтобы патрон не тратить, если даже какой и убежит - не страшно… - он пошевелил пальцами, кровь выступила на коже. - Мамаши вроде нету, послушал… Дурак, забыл, какие они хитрые бывают. Хорошо ещё, ружьё не отложил, за спину повесил… Тут она мне и дала! Целила в ноги, они всегда в бедро целят, в артерию, да я извернулся и бабахнул… Сань, ты сразу мясо режь пластинками, так полсантиметра толщиной и в два пальца шириной…
Ксанка уже зашивала рану, промыв её каким-то отваром. При этом Рат говорил совершенно ровным голосом, не морщась и не дёргаясь. Сашка почти глазам своим не верил и даже позавидовал - интересно, мог бы он вот так же вытерпеть боль? Чтобы перебить зависть, Сашка спросил, работая ножом:
- Рат, а коптильню как строить?
- Что она - дом, строить её? - проворчал Рат. - Там всех дел… Ты с этими нуф-нуфами закончил?
- Не, нет ещё.
- Ну и не спеши… Ксан, хватит, пластырь я сам налеплю. Помоги разделывать.
Вернулись хмурые Егор и Светка. Светка была нагружена охапками березовых листьев. Егор волок под мышками два солидных стволика.
- Еле нашли, - сообщил он. - Почему пихту-то или ель нельзя?
- Лапник сохнет и вспыхивает, а нам дым нужен. Берёза - это хорошо, молодцы… Вот что надо сделать, - Рат достал нож и начал чертить на земле. Получилось что-то вроде треноги, на нескольких уровнях пересечённой плетёными решётками.
- И что это? - скептически поинтересовался Егор.
- Это и есть коптильня, - сообщил Рат. - Давайте-ка, сооружайте такую фигню. Егор, ты сооружай, а ты, Свет, жги угли. Разведёшь огонь-то?
- Да уж постараюсь, - фыркнула Светка.
Коптильня работала вообще-то элементарно. В нижней её части укладывались угли, их заваливали листьями. На решётке раскладывалось мясо. Потом всё это со всех сторон завешивалось плотнейшим слоем лапника - и по уверениям Рата через восемнадцать часов мясо будет готово. Для скорости добавили ещё несколько решёток повыше и пониже, чтобы готовить всё сразу. Сашка прокопал каналы для воздуха.
- Без соли будет так себе, - предупредил Рат, - но мы не банкет устраивать собрались, перебьёмся, а соль лучше на каждый день. Солонцы бы найти, да чёрта тут найдёшь…
- А что такое солонцы? - спросила Светка.
- Дикая соль, - пояснила Ксанка. - Олени туда ходят - соль лизать…
… Дождь кончился к полудню, но Сашка всё равно ловил себя на эгоистичной мысли - хорошо, что так получилось, они два дня отдохнут. Появились, правда, толпы несметные комаров и мошки, но к этому все как-то привыкли. К сожалению, негде было искупаться по-настоящему - имелся только ручей, холодный, как морозильник; вода вкуснейшая, но не поплещешься.
- Слушайте, - вдруг предложил, садясь (он лежал на лапнике возле шалаша), Егор, - а что если я добегу до этих скал? Посмотрю, где там можно подняться… Сколько тут - километров пятнадцать, завтра вернусь. Ружьё вон дай мне, и Ксанка пусть со мной идёт…
Светка фыркнула. Но Рат несколько секунд серъёзно размышлял над этим предложением. Потом покачал головой:
- Знаешь, Егор, не надо. Не будем надолго разделяться.
- Ружьё боишься доверить? - спросил Егор, но Рат только пожал плечами и больше не говорил ничего. Видно было, что ему тоже хорошо просто отдыхать.
- Рат, а тут всё названо? - спросила Светка, устроившаяся на камешках возле ручья.
- В смысле? - не понял тот. Светка пояснила:
- Ну, горы, реки… Вот этот ручей назван?
- Вряд ли, - подумав, ответил Рат. - Горы названы, конечно. А такие мелочи…
