Дмитрий Север - Свадьба в Бурдеях
— Показывай где они? — щекоча бутафорными усами ее ушко, страстно произнес Олег.
— Возле Костика, — Анюта положила прелестную головку на плечо авантюристу, и хотела, что бы этот торжественный миг продолжался как можно дальше.
— Вперед!
И Анечка после этих слов тут же оказалась в противной луже.
— Мог бы, и пронести меня хоть чуть-чуть, — обиделась девушка.
— Так ведь не в ЗАГС идем, — огрызнулся Олег, и они зашелестели в ночной тишине пакетами.
Чучело зловеще стояло посреди огорода. Пиджак в лохмотьях от воды обвис, а прибитая к тыкве шляпа блестела при свете луны, и напоминала большую кастрюлю.
— Вот тут, — и она ткнула пальчиком на вырытую Самуэлем ямку.
Но Олег уже ее не слышал. Он весь ушел в поиск. 'Так, так, так…. Должен быть четкий и чистый сигнал на монету', Профессор аккуратно ступал между кустов картофеля, тщательно проводя поисковой катушкой над землей. ' Вот он!', в наушниках раздался приятный слуху звук. Олег выхватил лопату из рук считавшей звезды девушки и с азартом копнув, выбросил на землю куст картофеля. Заветный рубль он увидел сразу. Монета, сверкая в лунных лучах, лежала среди бело — грязных плодов. Профессор хотел почистить ее, и даже уже плюнул на позеленевшее серебро, но сзади его затормошила Анюта.
— Кто-то сюда идет!
Он скинул наушники и бросил аппарат с лопатой на землю. Дорожка к калитке проходила совсем рядом. Олег в растерянности взглянул на Анюту. Шаркающие шаги приближались, и бежать было уже поздно. И тут его взгляд наткнулся на чучело. Не раздумывая ни секунды, он стал перед пугалом и распростер руки. Анечка мгновенно спряталась за его спину.
Хромой с ненавистью посмотрел на дом вдовы.
— Я тебе еще покажу, стерва! Выгнала меня как последнего козла! — он грозно потряс пальцем в сторону дома Раисы и увидел замершего Профессора.
Григорий перекрестился, поднял камень с земли и швырнул его в странный образ.
Камень глухо стукнулся о грудь Олега, но у того даже руки не пошевелились. Рубль в кармане творил чудеса.
— А хозяйка твоя — дура! — громко выкрикнул чучелу Григорий и пошел себе восвояси.
Едва машина Хромого отъехала, молодожены с облегчением выдохнули и обнялись.
— Анечка, ты себе не представляешь, как же я тебя люблю! — в радостном порыве произнес Олег.
— Какой же ты умный и смелый, — шептала она, нежно поглаживая волосы Профессора.
Из открытого окна, раздался настойчивый стук в дверь.
— Анюта, открой!
Донесся до них голос Раисы.
— Бежим, это мама!
И они в облепленных грязью целлофановых бахилах, бросились к спасительному окну.
Глава 10
Увесистая серебряная монета в кармане, заметно подняла настроение Профессору и голос 'Железной Сары' за дверью его не испугал, нет — наоборот, раззадорил.
— Си? О, кара мама! Ки долоре! (Да? О, мама дорогая! Какое горе! Итал.) — Закричал Олег, сложив ладони рупором.
— Ты чего орешь? — Анюта испуганно оглянулась по сторонам, и вяло попыталась подтянуться за подоконник.
— Пусть она думает, что я по телефону разговариваю, — прошептал, подмигивая жених, и помог девушке забраться в окно.
И действительно, стук в дверь прекратился, и голос взволнованной мамы сел на полтона ниже.
— Аня! Выходите скорее, гости заждались.
— Идем, идем! — крикнула Анюта, и протянула Олегу ножки, обернутые в грязные пакеты. — Снимай!
— А где, пожалуйста? — пробормотал Профессор, покорно развязывая бахилы.
— Какой же ты нежный… Дядя, — задумчиво прошептала юное создание и свысока взглянула на копошившегося возле ног Олега.
Он почувствовал на себе этот странный взгляд и поднял голову.
— Ты это о чем?
— Да просто так, — таинственно — глупо улыбнулась белокурая бестия и перебралась в комнату. — Отвернись, пожалуйста, мне надо переодеться.
— А это ничего, что я еще на улице стою?
— Так заходи, то есть залазь, не стесняйся. И чувствуй себя как дома, мой милый Марио…. - на слове 'милый' Анечка сделала ударение и быстро скинула с себя одежду.
Олег же, едва ступив на деревянный пол, достал рубль из кармана и принялся его тщательно изучать. 'Штемпельный блеск, и гляди — даже лопатой не задел!', он посмотрел на буквы обозначающие год, и задумался, припоминая каталог… 'Буквы обозначают одна тысяча семьсот пятый год, а это значит, что он может стоить…', и перед его взором вспыхнула цифра — 'Десять тысяч долларов!'
Анюта же с трудом, натянув узенькую юбочку, пару раз дернула за бегунок на змейке, но молния никак не поддавалась. Она беспомощно взглянула на суженного, и от его страстного взгляда, застыла в томной позе. Волшебные цифры будоражили мозг Профессора, и девушка в этот момент была для него воплощением богини Удачи…
— Анечка… — прошептал Олег в феерическом порыве, протягивая к ней руки.
— Помоги мне…. - через силу выдохнула невеста, сраженная огненным взором, который окутал ее страстной негой с головы до пят.
— Я обязательно помогу тебе, — эхом ответил антиквар, продолжая стоять на месте.
'Пару тысяч придется ей отстегнуть!', в порыве крикнула душа антиквара, ' И двухсот с головой ей хватит…', отрезал циничный разум, и напрочь рассеял добрые помыслы.
— Ну же… — взмолилась девушка, позабыв о молнии. Она кокетливо приподняла руками волосы, и чуть склонила голову на бок, доверчиво обнажив при этом свою изящную, лебединую шею.
Богиня перед глазами Олега постепенно исчезала, и ее место заняла прелестная девушка, требующая его, неквалифицированной помощи.
— Да зачем же такие юбки носить! Змейку застегнуть сама не можешь, — пробурчал недовольно Профессор, приблизившись к юной особе. Он с удовольствием вдохнул возбуждающий коктейль из запаха молодого тела и сладкой парфюмерии, но тут, же рассеял чары, замотав головой. Олег положил руку на гладкое плечико и рывком потянул бегунок на змейке.
— Осторожнее можешь?! — она вздрогнула от холодного прикосновения и приподнятые волосы каскадом рухнули вниз.
— Аня! От гостей надо срочно избавиться!
Олег как будто уже и не слышал ее, и не видел, он был на своей волне, в плену мира денег.
— Конечно любимый, как скажешь…. - не успела Анюта договорить, как у нее в руках неожиданно оказался откровенный топик, еще пару секунд назад мирно висевший на дверце шкафа.
— Наш выход! — Решительно произнес Олег, поправляя несуразную бабочку, которая смешно оттопырилась на грязно-белой рубашке.
***
— Горько!!! Горько! — радостно заорали Председатель и Фермер, при виде вошедших молодых и дружно схватились за фужеры.
— Вы там что, детей делали? — шикнула на Анюту мама.
— Марио по телефону разговаривал…. В саму Италию звонил! — довольно-таки громко ответила Анюта, тем самым удовлетворив любопытство присутствующих.
Молодожены заняли почетные места, в центре стола. Олег, бочком, уселся возле хозяйки, а Анечка оказалась рядом с кучерявым Вальдемаром.
Гости тут же оживились, послышался позвякивающий стук ложек и вилок о тарелки, и его сопровождал нестройный аккомпанемент звона фужеров о бутылки.
Впервые минуты застолья, даже у врагов наступает перемирие. Так Председатель вежливо принимал из рук батюшки закуски, что-то себе оставлял и передавал тарелку дальше, по кругу. Никитична учтиво почивала Фермера, которого всей душой боялась и интуитивно ненавидела. Чувствовала старая, с такой рожей не дают… ну разве что по голове….
— Холодца попробуйте, он из свиных ножек, — угощала Никитична Фермера, натянув свободной рукой косынку на самый лоб.
При слове 'свиные', его слегка подтошнило, и он бесцеремонно оттолкнул руку с тарелкой.
— Я не ем, свиньи, — процедил он, с тоской оглядывая стол. Кругом ему мерещилось 'грязное мясо', и только голубцы, благодаря любопытному Владику, прельстили привередливого гостя.
Старушка обиделась, и тыкнула холодцом под нос Председателю. В свою очередь тот ей предложил хлеба, и пошло, и поехало. За Профессором и Владиком угловато ухаживала Анюта, неряшливо высыпая им закуски в тарелки. Раиса заботилась обо всех, но очень тонко и не навязчиво она взяла особую опеку над Марио, чему в прочем Анечка только и обрадовалась.
— Анюта, передай Марио котлеты, — просила ее мама.
Пока до витающей в облаках дочки доходила просьба, и девичья рука нехотя тянулась к блюду, Раиса опережала ее и сама ухаживала за иностранным гостем.
— Грацио, сеньера, — повторял без устали Олег, и на мгновенье забывал о несметных сокровищах в огороде, с интересом заглядывая в глубокий вырез на блузке хозяйки.
Когда шум утих, и за столом повисла тишина в ожидании тоста, Раиса поднялась с бокалом в руке.
— Анечка, девочка ты моя, — в уголках ее глаз, заблестели слезинки. — Вот ты уже и выросла, и скоро ты станешь женой, а возможно и матерью….
