Александра Крючкова - Сон

Но дверь за спиной — теперь я сплю ногами к окну, а не к двери, на маминой кровати — открывается. Я отчётливо слышу характерный звук — на двери сверху установили магнитную защёлку, и теперь, чтобы открыть её, нужно приложить некое усилие, которое, как сказала бабушка, призракам не под силу.

Мама подходит ко мне. Я лежу лицом к стене с закрытыми глазами и чувствую внезапный леденящий поток холодного воздуха.

Мама, мне страшно… Пожалуйста, не пугай меня!!!

Она проходит к окну, где расположен письменный стол. На нём лежит тетрадка с моими стихами. Она садится за стол. Тетрадь начинает медленно шелестеть, будто её перелистывают.

Мама… Прости… Я очень хочу, чтобы ты была со мной рядом. Но мне очень страшно…

Я заставляю себя пересилить свой страх, повернуться на спину и… открыть глаза. Я привыкаю к темноте и вглядываюсь в то, что там, у окна, за письменным столом, и вижу… призрачную руку, которая держит мою тетрадь со стихами.

Я зажмуриваюсь от страха. Моё сердце бешено колотится.

Прости, мама… Я не могу победить свой страх — посмотреть правде в глаза…

Через некоторое время я заставляю себя повернуться лицом к стене и засыпаю.

Я стою у Египетской пирамиды в пустыне. Я никогда не была здесь раньше. И совсем не интересовалась Египтом. Передо мной — вход внутрь. Огромная каменная плита. Рядом — зеркало. Я смотрю в него и вижу за своей спиной маму. Я оборачиваюсь, но её нет. В зеркале — она по-прежнему присутствует.

— Мама! — восклицаю я.

— Ты должна зайти внутрь…

— Мне страшно… Там — мир мёртвых.

— Но если ты не победишь в себе страх, ты не сможешь остаться в мире живых…

Я зажмуриваюсь и делаю шаг. Навстречу своему страху.

Я оказываюсь в многоэтажном призрачном здании. На одном из нижних этажей. Вокруг меня бродят серо-восковые призраки. Они не замечают меня. Они мертвы. Я это знаю. Они не спят.

— Мама, кто эти люди?

— Однажды они заснули, умерев на земле. Но не проснулись здесь. Постепенно они забыли всё, что помнили о себе. О том, что с ними было когда-то. Они застряли и не могут подняться выше, Алиса…

Я медленно иду вдаль по этому этажу. Мне не хочется возвращаться обратно. Всё равно здесь лучше, чем на земле. Я оборачиваюсь и вижу, как за мной следом в помещение вползает туман. Он плывёт за мной.

— Алиса, возвращайся. Не заходи так далеко, это опасно, — слышу я мамин голос.

Но я не хочу возвращаться. Туман доползает до меня…

Внезапно в ушах раздаётся жутчайший грохот, и я просыпаюсь. Просыпаюсь в темноте. Посреди ночи. Я пытаюсь понять, что это был за звук, и включаю свет. И смотрю на стену. Там, в изголовье моей кровати, вчера повесили икону Божьей Матери. Бабушка сказала, что мне так будет спокойнее.

Я нахожу глазами вбитый в стену гвоздь — он на месте. Иконы нет. Она лежит на полу, в промежутке между шкафом и кроватью.

Дверь в комнату открывается. Заходит бабушка. Она поднимает икону и вешает её обратно на гвоздь. И молча смотрит на меня.

— Мама что-то искала в своих вещах, — произношу я тихо и отрешённо.

Бабушка выходит, включает свет в коридоре и убирает разбросанные по полу мамины вещи. И я слышу, как она восклицает:

— Прости, Господи… Нашлась!..

Бабушка возвращается и загадочным голосом шепчет:

— Спи спокойно, Алиса, мама больше не будет ничего искать…

Я вопросительно смотрю на неё.

— Потом узнаешь, когда время придёт… Спи…

Я укрываюсь одеялом с головой, отворачиваясь лицом к стене. Бабушка выключает свет.

И вот я оказываюсь высоко в горах. У входа в пещеру. Там темно и страшно. Я знаю, что внутри — гигантский лабиринт.

— Ты должна зайти в него, Алиса… — слышу я мамин голос, но не вижу её саму, будто её здесь нет, и она просто наблюдает за мной из-за кулис.

Я понимаю, что должна. Не понимаю, зачем. И я делаю шаг. Навстречу своему страху.

Я иду долго-долго. В абсолютной темноте. По петляющим коридорам подземного лабиринта. Мне кажется, я никогда не найду выхода отсюда. Воздух заканчивается. Мне нечем дышать.

— Мама! Я задыхаюсь! Помоги мне!

— Ты должна найти выход сама, Алиса. И найти вовремя. Чтобы успеть вернуться…

Я бегу вдаль из последних сил. Внезапно коридор расширяется, и я оказываюсь в огромной пещере с высокими сводами. Я шагаю внутрь и замираю от того, что вижу. Здесь много-много людей. Они гигантские. И все будто мёртвые. Но я знаю, что они — живые. Они просто спят. И спят уже очень-очень долго. Не одну ночь. И даже не две. Они где-то гуляют, как и я — сейчас. Здесь — только их тела. Они когда-нибудь нагуляются и вернутся.

Заворожённая, я медленно ступаю меж ними, боясь нечаянно разбудить.

— Алиса, вспомни: тебе надо найти выход, иначе ты никогда уже не вернёшься… — слышу я строгий мамин голос.

Но я не хочу возвращаться. Загипнотизированная страшной силой магической пещеры, я продолжаю обходить тела спящих и рассматриваю их лица. И вот я нахожу свободный плоский камень. Я хочу спать, как они. Я не хочу возвращаться. Я ложусь на каменный стол.

В пещеру медленно вползает туман. Он заполняет пространство, окутывая всех спящих, плавно приближаясь ко мне. Я зеваю… Он всё ближе и ближе. Я хочу спать… Я устала…

— Алиса!!! — с упрёком произносит мама.

Внезапно раздаётся оглушительный грохот.

Я просыпаюсь в ночи. Привыкаю к темноте и медленно поворачиваю голову вверх — к тому гвоздю, торчащему из стены, на котором висит икона… Её нет… Гвоздь по-прежнему на месте…

И тут я понимаю, что в комнате кто-то есть. Этот кто-то смотрит на меня. Там, у окна. И совсем не мама. И не бабушка, и не дедушка… Я должна побороть в себе страх. Я заставляю себя посмотреть на окно. На того, кто там. И поднимаю глаза.

У окна стоит Человек в Чёрном. Он не призрак кого-то из уже уснувших навсегда — его тело плотное, будто живое. Он смотрит на меня. Молча.

«КТО ОН?» — в ужасе думаю я, не в состоянии ни отвести от него взгляда, ни закрыть глаза, чтобы не видеть.

Он продолжает молча смотреть на меня.

«МАМА! КТО ЭТО? ЧТО ЕМУ ОТ МЕНЯ НУЖНО? Я НЕ ЗНАЮ ЕГО! ЗАЧЕМ ОН ПРИШЁЛ?»

Но сейчас я не сплю. Поэтому я не слышу её голоса. И не нахожу ответа.

Звонит будильник. Бабушка просыпается и идёт на кухню. Фигура Человека в Чёрном медленно растворяется.

Зачем врачи вернули меня обратно тогда?.. Если бы я знала, что меня ждёт после, я бы не возвращалась…

Приходили — прощались — со мной,Поцелуи — в лоб да в глаза,Окружили сплошной стеной,А рыдать, голосить — за…И плыла далеко от…Всё быстрей, да туда, где…И ещё бы чуть-чуть, вотТолько кто-то: вернись-де…И как было б, когда б знать,Что потом — всё — не как до:Через год, схоронив мать,Сиротой — да в чужой — дом.А затем и любовь — в боль,Да ко дну — головой — вниз,И надежда — петлёй — в ноль,Вот он — выбор — двух зол — из…И была ведь в ту ночь — вне…Но очнулась — к утру — в шесть…И зачем я тогда — не…?И за что я теперь — здесь?

Теперь каждое утро начинается с вопроса бабушки:

— Что тебе снилось сегодня, Алиса?

А каждый вечер заканчивается паническим страхом ночи, которая открывает мне двери в сон, где я блуждаю в неизвестных пространствах, и куда следом за мной всегда проникает туман.

К утру он постепенно поглощает всё и вся вокруг и тянется ко мне.

Я знаю, однажды он доберётся и до меня.

И та ночь уже никогда не закончится. Она будет длиться вечно. Потому что я уже не проснусь. Здесь.

Уже несколько лет, с тех пор как я познакомилась с Раисой Ахметовной Мансуровой, мне проще видеть, медитируя, а не через сон. Пробраться в нужный сон сложнее. При медитации человек оказывается в состоянии полусна, когда Сознание дремлет, а дверь в Подсознание приоткрывается.

Я решила воспользоваться этим способом снова, чтобы приоткрыть завесу будущего, вечером того дня, когда «поздравила Воланда с Днём Победы».

И вот я нахожусь далеко от земли в чёрно-синем небе, как в планетарии. Земля — маленький шарик где-то справа внизу. Внезапно меня начинает засасывать в Чёрную Дыру. Я не могу сопротивляться.

Мой астролог советовала мне в этом году уехать на свой день рождения куда подальше от Москвы, чтобы поменять неблагоприятное расположение планет, но я ещё не особо верила в Астрологию. Ну и что, что Планета-Управитель Дома Смерти попадает в собственный Дом Смерти?

Я оказываюсь внутри узкого ущелья. Высоченные чёрные горы закрывают от меня «небо». Я стою в маленькой лодочке, напоминающей скорлупу грецкого ореха, без вёсел, и мои плечи почти касаются гор, зажавших меня с обеих сторон. Даже если бы вёсла имелись в наличии, я не смогла бы ими грести. Лодка медленно плывёт вдаль по ущелью. Пространство наполняет глубокий звук Вечности, тяжёлый, чёрный. И я понимаю, что скоро мне предстоит пройти через нечто ужасное, на что я не смогу повлиять.