Тонино Бенаквиста - Кто-то другой
— Как следить за кем-то?
— Это довольно просто и одновременно очень сложно, и как во всем, учат только практика и долгий опыт. Первые несколько раз, когда я следил за кем-то, я ужасно боялся, что меня обнаружат, мне казалось, что я похож на вора или полицейского. Потом ощущение остроты притупилось, я выхожу на работу спустя рукава, и в этом есть свое преимущество — я ни на кого больше не похож. Я стал невидимым или, скорее, прозрачным, человек улицы, некто, сливающийся со стенами. Я никто. Иногда человек, за которым я следил, заходил в кафе, и я заказывал пиво у стойки прямо бок о бок с ним, а он ничего не замечал. Меня забывают, потому что я сам забываю, что я делаю в этот момент. Чтобы добиться этой отвлеченности, надо искупаться в адреналине, облиться потом, загубить тысячу дел, упустить сотни людей в метро и потратить кучу времени, терпеливо дожидаясь в неправильном месте в неудачное время.
— В том, что я читал обо всем этом, довольно часто упоминается интуиция.
— Зависит от того, что вы понимаете под словом «интуиция». Могу только сказать, что если я долго буду следить за женщиной, в какой-то момент я смогу только по походке определить, что она идет на свидание с любовником.
Блен с некоторым облегчением вцепился за этот пример и засыпал детектива вопросами об интуиции, предвосхищении событий, всем том, что его так увлекало, но Родье прервал его тираду:
— Я тут недалеко приметил фаст-фуд, кофе, должно быть, омерзительный, но мне хочется чего-нибудь горячего. Вам что-нибудь взять?
— Вы что, хотите меня тут одного оставить? Давайте лучше я схожу.
— Мне надо немного размять ноги, к тому же это всего пара минут.
— А если он как раз выйдет?!
— Импровизируйте.
Родье хлопнул дверцей и завернул за угол. Вот сволочь! Теперь все ясно, ему нужен был козел отпущения, чтобы позабавиться напоследок. Подонок Родье!
Блен впервые в жизни сидел в засаде.
Как и следовало ожидать, дверь дома номер семьдесят открылась.
На пороге появился консьерж, огляделся по сторонам. Блен сполз на сиденье, постаравшись принять независимый вид. Консьерж забрал ящики из-под мусора. Появился Родье с пластиковыми стаканчиками.
— Вот ваш кофе, сливки и сахар отдельно.
— Больше никогда так не делайте!
— Мы вообще не уверены, что он там, — ответил Родье, вглядываясь в верхние окна здания. — Окна его комнаты выходят на улицу, но они все темные, посмотрите сами.
Тьери, стараясь не расплескать кофе, уткнулся носом в ветровое стекло, пристально вглядываясь вверх. Он не увидел ничего примечательного, но само действие доставило ему удовольствие.
— Я ограничил себя тремя чашками кофе в день, — сообщил Родье. — У меня с собой в багажнике всегда есть бутылка воды — пью много. Если будете делать так же, не забывайте убедиться, что где-нибудь рядом есть туалет. Может, это и глупо, но запомните.
— Если он выйдет, будем следить вместе?
— Почему нет? Шик! Два филера по цене одного.
— Хватит шутить, лучше объясните мне, что мы будем делать, если он появится.
— Не стоит нервничать перед таким делом. Слушайте, если это вас успокоит, мы сейчас ему позвоним.
— ?..
Родье вытащил мобильник, набрал номер и стал ждать, помешивая кофе. Блен напряженно прислушивался.
— Автоответчик.
— Он наверняка бы поднял трубку, если бы был дома, — предположил Тьери.
— Если он в депрессии, как боятся его родители, он мог принять анксиолитики или снотворное среди ночи.
— В таком случае он весь день может провести в постели, ни на что не реагируя.
— Возможно. В таком случае мы заканчиваем в десять, как условились. Так что у нас есть время насладиться Шубертом.
Становилось все светлее. У Блена была куча вопросов, но он предпочел подождать — бессмысленно откладывать про запас тяжелые материалы без реального применения, а это время молчаливого ожидания уже само по себе о многом говорило. Но скоро дурные предчувствия сменились неуемным любопытством, и Тьери уже не терпелось увидеть выходящего из дома юношу. Блен только-только потерял дистанцию по отношению к происходящему, его место было не где-то в других, более подходящих краях, а именно здесь, в этой машине, в ожидании человека, которого он не знал, рядом с человеком, которого он не знал. Все это казалось ему все менее и менее странным и становилось реальностью.
— Тьери, у вас есть с собой билетики на метро?
Родье посоветовал ему купить их на будущее и воспользовался предлогом, чтобы прочесть лекцию по поводу транспорта. Половина всех его слежек в Париже происходила в метро. Скутер хорош, чтобы следить за машиной в центре, но в пустынном пригороде или в провинции его легко засечь, так что автомобиль необходим. Тьери был слишком сосредоточен на том, чтобы запомнить урок, поэтому не заметил, что взгляд Родье внезапно сфокусировался. Он отрывисто спросил:
— Это он?
— Кто? Где?
Секунда невнимания — и Тьери не услышал характерного щелчка двери. А парень уже шел по улице.
— Так это он или нет? — настаивал Родье, словно перекладывая на Тьери обязанность принимать решение.
Тьери в панике схватил фото. Родье уже выскочил из машины и ждал на улице. Со спины это мог быть и он: цвет волос, стрижка, фигура. Сумка через плечо, шарф вокруг шеи, будто сейчас зима, джинсы, мокасины, все в стиле парня с фотографии.
— Это он! — решил Тьери, будто выносил приговор.
— Интуиции надо доверять. Пошли.
Растерянный Тьери тупо смотрел, как Родье припустил за парнем, удаляющимся по улице Ренн, и бросился за ними почти бегом.
— И что мне теперь делать? — задыхаясь, спросил он Родье.
— Идите по той же стороне, а я перейду на другую. Постарайтесь держаться позади меня.
Тьери повиновался, не имея ни малейшего представления о том, какую дистанцию соблюдать и как себя вести. Родье вышагивал как беспечный турист, интересующийся архитектурой, Блен же выверял каждый шаг, жался к стенам, съежился и блуждал взглядом, не останавливаясь ни на чем. Он тщетно пытался встретиться глазами с Родье, потом вперился в парня, который уже свернул налево, на бульвар Сен-Жермен. Пока Тьери шел за ним, его одолевали странные мысли: он представил себе юношу, живущего в постоянном конфликте с родителями, мать в слезах, отца, орущего: «Ты мне больше не сын!» Он увидел его мертвецки пьяным, ночью, заявляющим всему миру: «Моя жизнь — что хочу, то и делаю!» Самым невероятным было для Блена ощущение, что он ясно читает в душе человека, которого преследует через весь Париж, даже ни разу не взглянув ему в лицо. Ему хватило всего лишь походки, странное постоянство его траектории выдавало сбитого с толку ребенка, потерявшего все ориентиры. За два часа до того Тьери и не подозревал о его существовании, еще меньше о его проблемах. С тех пор он знал о Тома больше, чем, видимо, сам Тома. Который, воспользовавшись последними секундами светофора, быстро перебежал бульвар Сен-Жермен. Машины преградили путь двум сообщникам, оказавшись рядом, они растерянно смотрели, как их жертва сворачивает на улицу Сен-Пер.
— Такое впечатление, что он идет на медицинский факультет, — заметил Родье. — Хотя его родители сказали мне, что он учится в экономическом институте в пригороде…
Тьери, всерьез принявший свою роль, ничего не ответил, но огромными скачками нагнал Тома, притормозив шагов за пятнадцать до него. Родье был прав, этот парень направляется прямиком к огромным железным кованы м воротам медицинского факультета. В конце концов, сейчас время начала занятий, а Тома со своим рюкзачком за плечами очень похож на будущего доктора. Тьери вынужден был признать: то, что он квалифицировал как депрессивную заторможенность, может быть всего лишь полной погруженностью в предстоящий зачет по травматологии. Он оставил беспочвенные догадки по поводу жизни Тома, сосредоточился на слежке, попытался сократить дистанцию, но у входа, куда устремился поток студентов на двадцать лет моложе его, вынужден был замедлить шаг. На кого они с Родье будут похожи в этой сутолоке? На людей со странностями? На старых извращенцев? Не на приличных людей во всяком случае. Впрочем, они ими и не были. Тома направился к автомату с кофе и бросил монетку. Отлично, передышка была необходима.
— Ну так это он или нет? — снова спросил Родье. Это не мог быть не он…
Если только…
Тьери уже не знал, который из его сценариев был правильным. Они пристроились за столом, где две студентки сравнивали свои программы, не обращая на них ни малейшего внимания. Родье снова посмотрел на фотографию, Блен тоже, и хотя молодой человек был прямо у них под носом, они не в состоянии были определить, он это или нет. Родье нервно сжимал кулаки и отстукивал такт ногой. Тома или не Тома? Будущий менеджер, замученный своими родителями, или будущий врач, преодолевающий все препятствия на пути к клятве Гиппократа? Юноша выкинул пустой стаканчик и направился в сторону аудиторий. Тьери впервые видел, как покраснел Родье.
