Эльза Моранте - La Storia. История. Скандал, который длится уже десять тысяч лет

В вестибюле школьный привратник что-то прокричал ей вослед: как обычно, придя утром, Ида оставила в его комнатке сумку с покупками, сделанными до начала рабочего дня. Ида увидела, как шевелятся его губы, но голоса не услышала. В ответ она лишь махнула рукой. Привратница дома на улице Бодони тоже что-то говорила ей и радостно кивала головой, довольная, что мать Узеппе так скоро вернулась, но Ида не слушала ее.

На пути от школы до дома шумы улицы не доходили до нее: их перекрывала звучащая у нее внутри заунывная мелодия, которую она не слышала со времени своего последнего посещения гетто. Это была размеренная погребальная песня, доносящаяся откуда-то из-под земли. Несмотря на спокойный и даже мягкий характер, она вызывала ужасные ассоциации. В ней слышались усталость и смирение, как будто на закате созывали в загон возвращающееся с пастбища стадо… Когда Ида вошла во двор, внешние звуки вновь обступили ее со всех сторон: голоса людей, звуки радио из открытых окон. Она не осмелилась взглянуть на окно своей кухни, за которым Узеппе обычно ожидал ее возвращения. Она еще надеялась, что он стоит там, прильнув к стеклу, и оттягивала минуту, когда надежда эта могла исчезнуть.

Поднимаясь по лестнице, она услышала телефонные гудки в своей квартире: на другом конце провода, в школе, трубку все еще не положили на аппарат. Только когда она дошла до последнего этажа, гудки прекратились.

Из-за открытой двери до Иды донесся жалобный стон, похожий на плач ребенка. Это был голос Красавицы, которая не перестала скулить, даже услышав знакомые шаги на лестничной площадке. Ида вздрогнула, увидев вдруг перед собой зловещий и грозный силуэт. Это было всего лишь пятно влаги на стене, образовавшееся из-за близости фонтанчика на террасе. Оно находилось тут с тех пор, как они поселились в квартире, но сегодня Ида заметила его впервые.

В темной прихожей Узеппе лежал на спине, раскинув руки, как обычно в момент приступа. Он был одет, только незастегнутые сандалии, по-видимому, свалились у него с ног и валялись поблизости. Наверное, солнечное утро вызвало у него желание снова пойти с Красавицей в их лес на берегу реки. Он был еще теплым, тело только начинало застывать, но Ида не хотела понять очевидного. Несмотря на ужасные предчувствия, мучившие ее сегодня, она отказывалась верить, надеясь, что малыш всего лишь упал, как раньше (на самом деле в течение последнего часа приступы повторились у Узеппе несколько раз, один за другим, без перерыва). Ида перенесла тельце сына на кровать и, склонившись над ним, ждала, когда он, как это бывало раньше, улыбнется своей зачарованной улыбкой. Только встретившись глазами с Красавицей, она все поняла. Взгляд собаки был полон печали, сочувствия и сверхчеловеческого сострадания, они говорили ей: «На что ты надеешься, несчастная? Не видишь, что больше нечего ждать?»

В груди Иды зародился вопль, но она подавила его: «Если закричу, меня услышат, придут и заберут его». Она наклонилась к собаке и прошептала с угрозой: «Тсс… тихо! Пусть нас никто не слышит!» Ида накинула на входную дверь цепочку и бесшумно забегала по квартире, натыкаясь на мебель и стены, так что тело ее покрывалось синяками… Говорят, что при некоторых критических состояниях человека перед ним проносится вся его предшествующая жизнь, но перед глазами бедной Иды разворачивались также и картины из человеческой истории (Истории), которая представлялась ей нескончаемой чередой убийств. Последним из убитых был ее малыш. Вся История и все народы, населяющие землю, договорились об этом: убить маленького Узеппе Рамундо… Ида вернулась в комнату, уселась на стул рядом с кроватью и вместе с Красавицей стала рассматривать Узеппе. С каждой минутой глаза его под плотно закрытыми веками, казалось, проваливались все глубже, но непокорная прядь все так же торчала среди спутанных волос. Ида застонала низким, животным голосом: она не хотела больше принадлежать к человеческому роду. Тут ее посетила новая слуховая галлюцинация: по всей квартире раздавался — тик, тик, тик — звук шагов Узеппе, как это было прошлой осенью, после смерти Ниннуццо, когда малыш без остановки бродил по комнатам в своих сапожках… Ида качалась, обхватив седую голову руками, и тут случилось чудо: улыбка, которую она напрасно ждала на лице малыша, появилась на ее собственном лице. Улыбка эта, мягкая и наивная, очень была похожа на ту, которая появлялась в детстве на лице Иды после нервных припадков. Но сегодня речь шла не о припадке: разум, который и так с трудом удерживался в голове бедной Иды, покинул ее окончательно.

На следующий день в газетах, в разделе хроники, появились сообщения: Печальная драма в районе Тестаччо — обезумевшая мать над телом маленького сына, а в конце говорилось: Собаку пришлось пристрелить. Последние слова, конечно, относились к Красавице. Как и следовало ожидать, она с безумной яростью набросилась на людей, которые, взломав дверь, проникли в квартиру, чтобы приступить к необходимым формальностям. Говорят, что стерилизованные животные обычно лишаются агрессивности; возможно, Красавица была исключением из правил. Она никому не позволяла приблизиться к Узеппе и Иде. Ее вчерашняя схватка с пиратами была ничем по сравнению с сегодняшним сражением с непрошеными гостями. Она противостояла целому отряду врагов, из которых по меньшей мере двое имели табельное оружие. Никто не решился подойти к ней. Красавица сдержала слово, данное однажды Узеппе: «Никто никогда не сможет разлучить нас на этом свете».

Выстрел, которым убили собаку, заставил Иду вздрогнуть, и это была ее последняя реакция на окружающее. Кажется, она прожила еще около девяти лет. В архивах больницы, куда ее поместили в тот же день и где она оставалась до конца жизни, ее смерть зафиксирована 11 декабря 1956 года. Кажется, она умерла от осложнения на легкие после гриппа. Ей было в то время 53 года.

Мне сказали, что в течение этих девяти лет она не изменила позы, в которой ее застали в тот июньский день в квартире на улице Бодони: она сидела, положив руки на колени, и время от времени переплетала их, как будто играла. Лицо ее выражало при этом растерянное изумление, как если бы она только что проснулась и ничего не узнавала вокруг. Если с ней заговаривали, она улыбалась кроткой, благодушной улыбкой, безмятежной и почти благодарной, но ждать от нее ответа было бесполезно: по-видимому, она не понимала слов, с которыми к ней обращались, а возможно, и не слышала их. Иногда она с задумчивым видом бормотала про себя какие-то непонятные слова на несуществующем языке. Со слепыми и с глухонемыми общение возможно, но с ней — нет, хотя она не была ни слепой, ни глухой, ни немой.

Мне кажется, что эта маленькая съежившаяся женщина, улыбку которой еще помнят в палатах психиатрической больницы, прожила девять лет лишь в понимании других людей, в соответствии с их летосчислением. То, что для других было девятью годами, для Иды — одним мгновением. Подобно знаменитой Панде из сказки, она жила на вершине дерева, где времени не существовало. На самом деле, Ида умерла вместе с маленьким Узеппе (как и вторая его мать — овчарка Красавица). В тот июньский понедельник 1947 года история Идуццы Рамундо закончилась.

…19**

О, как ты мертв, о, как ты мертв, малыш!

Но пусть твой глас среди людей неслышен,

Мороз в тепло ты нам преобразишь.

На юге Италии продолжаются убийства крестьян и сельскохозяйственных рабочих, организованные землевладельцами (за два года убито 36 профсоюзных активистов). — Покушение на Тольятти в Риме. — Военные трибуналы и жестокое подавление партизан в Греции (152 смертных приговора). — Правый экстремист убивает Махатму Ганди в Дели. — В Палестине, победив Лигу арабских государств, евреи создают государство Израиль. Бегство арабского населения. — В Южной Африке к власти приходит Национальный фронт, который ведет политику расовой сегрегации. — Холодная война между блоками обостряется. Продолжаются споры вокруг раздела Германии. СССР закрывает транспортные коридоры, через которые снабжается Западный Берлин. Западные союзники организуют воздушный мост. В СССР начинается усиленная мобилизация. — Продолжается гонка вооружений, кипят шпионские страсти вокруг ядерного оружия. Совершенствуются баллистические ракеты.

В Китае, через двадцать лет после начала гражданской войны, побеждает Красная Армия. Мао Дзэдун во главе коммунистов входит в Пекин. Лидеры националистов бегут на Тайвань. — Западные страны (среди них — Италия) подписывают договор об образовании военного союза НАТО. — Испытание первой советской атомной бомбы. — С появлением у СССР атомного оружия начинается новый этап гонки вооружений. Наука и промышленность развитых стран работают на создание арсенала ядерного оружия. Гонка эта называется равновесием средств устрашения или равновесием страха. Две главные мировые державы — США и СССР — тратят на это большую часть своих национальных богатств. — В бедных странах 40 миллионов человек ежегодно умирают от голода.