Гюлюш Агамамедова - Сборник рассказов
— Позвольте прредставиться, сэрр, мрр, Честерр старрший, — кот шаркнул лапой, потом провел ею по усам.
— Не может быть, — Ляма который раз за сегодняшний вечер переживала потрясение, неужели это Честер собственной персоной, вот уж кого она не ожидала увидеть так это его.
— Он самый, — самодовольно промурлыкал Честер и поднял свои затуманенные алкоголем глазки на Ляму и почти так же как она, тихо проворчал:
— Не может быть, Ляма, неужели это ты, любовь моя? Не верю глазам своим, патетически продолжил он. — Я так часто вспоминал о тебе, дорогая моя, что сейчас никак не могу поверить в то, что это не сон. — По мере того, как Честер вымяукивал одно слово за другим, он все больше воодушевлялся и все больше проникался мыслью, что именно любимая Ляма была предметом его страстного желания и причиной всех страданий.
Ляме знакомо было состояние Честера, она сама не раз переживала его и не могла обвинить Честера в неискренности. Мгновенно она оценила ситуацию и представила какую пользу можно из нее извлечь. Показать мерзкой Одиллии что она, Ляма самая привлекательная кошка и что все ее Одины, так называемые поклонники, могут оставить несравненную в гордом одиночестве.
— Кто мог подумать, Честер, что мы наконец встретимся, ты был так далеко, за тридевять земель, я не надеялась свидеться с тобой. И вдруг, такой подарок судьбы. О тебе рассказывали столько интересного. — Ляма покачала хвостом и подошла поближе.
Живописная группа, потерявшая одного из друзей, осознала наконец потерю и Сэм, успевший выпить с Честером на брудершафт, громко позвал:
— Честерр, где ты дорогой?
Честер не успел ответить, веселая компания двигавшаяся зигзагами, сделав очередной крюк, набрела на наших друзей. Повисла пауза, Ляма с Одиллией перебрасывались как копьями, тяжелыми молниеносно быстрыми взглядами, коты, в простоте душевной, не могли оценить всю трагедийность мизансцены. Первой перешла в наступление Одиллия:
— А не кажется вам, дорогие мои, что нас стало слишком много, я предпочитаю более тесную компанию и сейчас у меня появилась гениальная мысль, а не поехать ли нам ко мне, у меня в баре чудесный выбор марочных валерьянок и даже имеется виски «Белая собака». За мной, кавалеры! Нас ждет лимузин!
После такого определенного приглашения, не оставалось никакого сомнения в том, кого приглашала Одиллия, Ляма в число приглашенных не вошла.
— Мррр, мне показалось, что господа выпили достаточно, раз такие разборчивые и уважаемые коты проводят время с бесхвостой кошкой, как будто вокруг нет интересных кошек с хвостами, — тут Ляма выразительно покрутила своим хвостом.
— А уважаемая Ляма, уже успела снюхаться с заезжим гастролером? — Сэм выступил вперед, сопровождаемый Неро. Ревность стукнула в голову, почище любой валерьянки, — Как у вас замечательно все получается любезнейшая, не успел один воздыхатель уйти за угол, как тут же появляется другой? И вы еще будете указывать с кем проводить время? «Бесхвостая», так вы сейчас обозвали несравненную Одиллию. Талантливая, бесподобная, красивейшая, честнейшая кошка Оди, может себе позволить все, в том числе и множество хвостов. Вот так то, милая. — Сэм демонстративно повернулся к Одиллии. Четвертый кот, самый молодой, легкий и изящный, вступил в дискуссию, промяукав ломающимся баском:
— Папочка, не ожидал от тебя такой прыти, где ты успел подцепить такую милашку? он приблизился к Честеру и подмигнул Ляме.
Честер обращаясь к Ляме:
— Позволь представить тебе дорогая, моего сына, подающего надежды кота Честера-младшего. У меня есть ко всем контрпредложение. За углом стоит мой «Ягуар», люблю кошек во всех видах, последняя модель, встроенный бар, система «кондишн фор катс», музыкальный центр, все что нужно в дороге такому бродяге как я, предлагаю поехать ко мне в отель «Мариот», я всегда останавливаюсь в нем, там хорошая обслуга, не так дорого дерут; посидим, хоть до утра, я уезжаю завтра, в полдень. — Честер как истинный благородный джентльмен был выше недостойных выпадов и демонстративно не заметил агрессивного поведения Сэма, своего недавнего собутыльника.
Сэм поник, а Ляма не без злорадства отметила, как вытянулась мордочка у Одиллии. Сразу же обозначились морщинки на лбу и «несравненность» дала заметную трещину. Час назад дружная компания клявшаяся в дружбе навек, распалась также быстро, как и образовалась. Сэм с Неро понуро побрели за Одиллией, а Ляма с обоими Честерами оживленная и злая до крайности на Одиллию, в очередной раз уведшей любимого на настоящий момент кота, села в роскошный золотистый, цветом и повадками похожий на зверя, «Ягуар».
Честер старший усадил за руль Честера младшего, а сам устроился на заднем сидении рядом с Лямой. «Ягуар» мягко, как большая сильная кошка, сорвался с места и помчался вперед преследуя, невидимую посторонним взглядам добычу. Честер всю дорогу что-то нежно шептал Ляме под аккомпанемент знойной мелодии, лившейся из динамиков. Ляме было недосуг слушать излияния своего экс дружка. Любопытство, являвшееся ее отличительной чертой в мирной жизни, совершенно не кстати уступило место тоске по недоступному Сэму. Она живо представила себе уловки опытной Одиллии, чтобы свести с ума и без того падкого до кошачьих прелестей, рыжего кота.
Отель «Мариот» показался из тумана и стало ясно, кого с таким нетерпением преследовал свирепый «Ягуар». Он остановился у подъезда, сверкнув глазами-фарами и на минуту осветив злобных бульмастифов — секьюрити, охранявших вход в отель. Собаки были вышколены до крайности, никто из них и ухом не повел при виде громадной рычащей кошки, из которой высадились два кота и одна кошка обычных размеров. Честер старший небрежной походкой, уставшего от жизни плейбоя, нежно поддерживая Ляму, прошел мимо собак, за ними следом, скромно, как полагается почтительному сыну, шел Честер младший.
Приятная атмосфера мягкого тепла, смешанных парфюмов и деловой занятости, где все продумано и рассчитано на то, чтобы клиенты почувствовали себя участниками праздника жизни, царила в холле отеля. Посреди громадного зала бил фонтан, в окружении пальм, стены и пол из разных пород мрамора мерцали, подсвеченные мягким светом множества хрустальных шаров, свешивавшихся с потолка на разной высоте. В углу зала стоял большой концертный рояль и элегантный дог в смокинге наигрывал тихую, ласкающую слух мелодию.
Персонал разношерстный, как выразился Честер младший. Ляма обратила внимание на молодых кошечек, с озабоченным видом снующих в разных направлениях. Нежную шейку всех молоденьких кошечек, почти котят, украшали колье, состоящие из золотых, украшенных блестящими камушками букв, складывавшихся в ласковые имена. Ляма успела прочесть три имени «Фифа», «Кейт» и «Муся» и сразу же вообразила как такие имена могли звучать в устах разных котов. Чем конкретно были заняты деловые кошечки Ляме сразу определить не удалось, хотя у нее имелись догадки на этот счет. За стойкой сидела серьезного вида, в старомодном твидовом костюме и традиционным пучком гладко зачесанных волос, женщина, странно контрастирующая с кошечками. Женщина внимательно оглядела вошедших, особенно долго взгляд ее задержался на Ляме.
Женщина что-то спросила у Честера на диалекте, принятом в межзверевом сообществе, искоса поглядев на Ляму, Честер прекрасно владевший диалектом, с достоинством ответил ей. Ляма не поняла о чем идет речь, но ей было приятно увидеть, как женщина внезапно смутилась. Честер галантно пропустил Ляму вперед, подмигнул Честеру младшему, деликатно удалившемуся в неизвестном направлении и, скорее из вежливости спросил, заранее уверенный в положительном ответе.
— Может, поднимемся ко мне, у меня чудесный номер, с видом на озеро.
Совершенно неожиданным для Честера прозвучал Лямин ответ:
— Мне бы хотелось посидеть где-нибудь, где тихая музыка, легкие напитки и приятное общество.
— Позволь, дорогая, а ты не находишь мое общество приятным? Ты меня обижаешь, хотя, чего не сделаешь для любимой. Я готов, для начала мы спустимся в бар.
Ляма продумывала тактику дальнейшего поведения. Ей совсем не хотелось того, чего совершенно откровенно хотел Честер. Если бы несколько лет назад, когда она отчаянно по нему тосковала, кто-то нарисовал ей такую ситуацию и описал ее чувства, она изумилась и не поверила бы. Но как говорят кошки из Сиамии:
«Такова наша кошачья жизнь». Недостижимое и от этого особенно желанное сегодня, завтра может оказаться ненужным и никчемным. Как с наименьшими потерями, не обидев симпатичного кота выйти из сложившегося положения? Ляма не была бы Лямой, если бы не нашла выхода из патовой ситуации. Конечно, нужно завести разговор, который захватит собеседника настолько, чтобы у него не осталось никакой возможности подумать о чем-нибудь другом. Чем же можно настолько увлечь опытного, много повидавшего на своем веку кота? Только один предмет может представлять для него горячий интерес, способный заглушить сексуальный голод — это интерес к собственной персоне. Ляма предполагала предложить Честеру в качестве главной наживки, его самого, любимого, неподражаемого, сильного, удачливого, сексапильного, назовешь его как угодно, чтобы сохранить добрые отношения и не уступить, если нет желания.
