Кристофер Мур - Ящер страсти из бухты грусти
В этот период жизни Коллекционера, конечно, больше интересовали взрывы заправочных станций, чем голые женщины. Ему исполнилось всего десять лет, и пройдет еще года два, прежде чем его внимание переключится на девчонок. Фрейду так и не удалось выделить период в развитии человека, который можно определить как «пиротехническая одержимость», — но это лишь потому, что в Вену XIX века не завезли достаточной партии одноразовых зажигалок. А десятилетние мальчишки постоянно взрывают всякую дрянь. Сегодня же Мики охватило небывалое новое чувство — он не мог подобрать ему слова, но если б смог, то слово было бы — «блуд». Рассекая на роликах по городу, швыряя «Лос-Анджелес Таймс» в кусты и канавы контор вдоль Кипарисовой улицы, он чувствовал у себя в трусиках напряг, который до сих пор связывал только с необходимостью пустить утром ревущую струю. Сегодня же он означал потребность увидеть Чокнутую Тетку в раздетом виде.
Разносчики газет — носители подросткового мифа. На каждом маршруте у них есть дом с привидением, собака-людоед, старуха, дающая двадцатки на чай, и женщина, открывающая дверь голышом. Ничего из вышеперечисленного Мики ни разу в жизни, конечно, не видел, но это не останавливало его от дичайших россказней, которые он плел приятелям в школе. И сегодня он раздобудет доказательство — или же съест свои трусы.
Он проехал по дорожке к трейлерной стоянке «Муха на Крючке», метнул газету в розовый куст перед трейлером мистера Нуньеса и прямо наискосок двинул к Чокнутой Тетке. В оконную щель пробивалось голубоватое мерцание — телевизор. Значит, она дома и не спит. Ага-а!
Он притормозил в паре домиков от нее и заметил, что рядом с Чокнутой Теткой кто-то поставил новый трейлер. Новый клиент? Почему бы не попробовать? Чокнутая Тетка ничего не выписывала, поэтому, стучась к ней он использовал другую легенду — подпишитесь. Можно потренироваться на новеньких. Подъезжая к передней двери нового трейлера, он увидел, что в окнах зажегся свет. Здорово — дома кто-то есть. Странные у них шторки — похожи на кошачьи глаза.
* * *Раздвинув занавески, Молли наблюдала за мальчишкой, въезжающим на стоянку трейлеров. Детишек она любила — не любила она только этого ребенка. По меньшей мере раз в неделю он стучался к ней и пытался заставить ее выписать какую-нибудь газету, и с такой же частотой она велела ему убираться к чертовой матери и никогда здесь больше не показываться. Иногда он притаскивал с собой кого-нибудь из своих дружков. Она слышала, как они крадучись бродят вокруг ее трейлера и пытаются заглянуть в окна.
— Вот те крест, у нее там мертвяк живет, с которым она чики-чики. И одного пацана она однажды съела.
Мальчишка направлялся к трейлеру-чудовищу.
У нее за спиной видеомагнитофон крутил «Механизированную Смерть: Малютки-Воительницы, Часть VII», и на подходе уже была СЦЕНА. Молли отвернулась от окна и посмотрела СЦЕНУ в тысячный раз.
Кендра стоит в кузове джипа за пушкой, стреляющей сетками, а джип преследует по пустыне Злобного Вождя. Водитель сворачивает, как и должен был, вздымая тучу пыли, но переднее колесо натыкается на камень, и джип идет кубарем. Кендру вышвыривает на пятьдесят футов в воздух, и она грохается оземь. Ей в грудь врезается стальной лифчик, всю пыль вокруг заливает кровью.
Сволочи! Всякий раз, когда Молли смотрела СЦЕНУ, ей никак не верилось, что эти подонки ее не вырезали. Авария была настоящей, кровь принадлежала Молли, и когда десять дней спустя она вернулась на площадку, охранник повел ее в будку продюсера.
— Я могу заплатить тебе за массовку, как мутанту, — сказал тот. — Но давай начистоту, малышка: гонорар ты получала не из-за актерских данных. Ты думаешь, я могу задерживать съемку на десять дней, когда у нас вообще весь график — три недели? Мы взяли новую Кендру. В сценарий вписали аварию и пластическую операцию. Она теперь — киборг. Теперь давай к мутантам, вон они за своими лохмотьями в очереди стоят, или вообще вали с площадки к ебеням. Моим зрителям нужны идеальные тела, а тебя вон как разнесло. И с этим шрамом ты уже не продаешься.
Молли только исполнилось двадцать семь.
Она оторвалась от СЦЕНЫ и снова выглянула в окно. Мальчишка стоял прямо перед монстром. Надо его предупредить, что ли?
Она забарабанила в стекло, и пацан обернулся — но не испуганно, а с мечтательным выражением на лице. Молли жестами показала ему, чтобы проваливал побыстрее, — окно у нее не открывалось. (В те годы трейлеры строили так, чтобы в случае пожара все обитатели спеклись заживо. Их изготовители считали, что так удастся избежать судебных исков.)
Мальчишка не двигался с места — его кулачок застыл у самой двери, точно он собирался постучать.
Пока Молли смотрела, дверь начала приоткрываться. Но не на петлях, а как гаражная — вертикально. Молли забарабанила в стекло рукоятью меча. Пацан улыбнулся. Из двери змеей выскользнул огромный красный язык, обхватил туловище мальчишки и втянул внутрь — вместе с роликовыми коньками, мешком газет и всем остальным. Молли завизжала. Дверь захлопнулась.
Ошарашенная Молли не пошевельнулась. Она не знала, что делать. Через несколько секунд дверь приоткрылась и выплюнула газетный ком размером с футбольный мяч.
Тео
Весь день часы ползли, словно слизни по колючей проволоке. К четырем Тео чувствовал себя так, точно не спал неделю, а кофе французской обжарки, который он вливал в себя чашку за чашкой, уже пенился в желудке кислотой. К счастью, на драки в баре или семейные скандалы сегодня никто не вызывал, и он весь день торчал на месте взрыва бензовоза — трепался с пожарниками, представителями компании «Тексако» и следователем по делам о поджогах, которого прислали из Пожарного отделения Сан-Хуниперо. К его немалому изумлению, день, проведенный без единой затяжки из «Трусишки Пита», не закончился припадком трясучки, как это бывало раньше. Нет, паранойя его никуда не делась, но это, возможно, просто была реакция образованного человека на окружающий мир.
В четверть пятого следователь прошагал по обугленной стоянке к Тео, опиравшемуся на капот «вольво». Следователю было под тридцать, коротко стриженый, и держал он себя как настоящий спортсмен — даже в оранжевом противохимическом комбинезоне. Пластиковый космический шлем он нес под мышкой, будто футбольный мяч, пораженный раковой опухолью.
— Констебль Кроу, мне кажется, это все, что я могу сегодня сделать. Скоро стемнеет, и если мы оцепим этот участок, я уверен, утром все останется на прежних местах.
— Ну и что вы скажете?
— Обычно мы ищем следы использования катализаторов — бензина, керосина, растворителя, а здесь, я бы сказал, воспламеняющихся жидкостей пруд пруди. — Он устало улыбнулся.
— Значит, вы не знаете, что произошло?
— На первый взгляд, я бы сказал, — взорвался бензовоз. Но без дальнейшего следствия мне бы очень не хотелось поддерживать эту точку зрения. — Снова улыбочка.
Тео улыбнулся в ответ:
— Причины, стало быть, нет?
— Возможно, водитель неплотно перекрыл шланг, и вырвалось облако огнеопасных паров. Вчера ночью особо сильного ветра не было, поэтому пары могли сконцентрироваться у земли. Пожар вызвать могло все, что угодно: водитель закурил, неоновая реклама на киоске, искра в выхлопной трубе. Сейчас я могу сказать только, что все произошло случайно. Минимаркет принадлежал компании, приносил прибыль, финансовых мотивов поджога нет. «Тексако» вашему городку непременно построит новую закусочную и, возможно, заплатит неустойку, если кто-то пожалуется на травмы или беспокойство.
— У меня есть информация о водителе, — сказал Тео. — Проверю, курил ли он вообще.
— Я его уже спрашивал. Молчит как рыба, — донесся до них сзади голос.
Тео и следователь оглянулись. К ним направлялся Вэнс Макнелли с прозрачным мешком на молнии, в котором пересыпалась серо-белая пыль.
— Вот он у меня тут, — показал санитар. — Не хотите допросить?
— Очень смешно, Вэнс, — вымолвил Тео.
— Вскрытие придется делать мелким ситечком, — хмыкнул Вэнс.
Следователь взял у санитара пакет и всмотрелся в глубь.
— Вы не нашли никаких остатков зажигалки? Чего-нибудь вроде?
— Не моя работа. Тут такое пекло было, что пружины в сиденье потекли. Все кости ему выжгло — только вот кусочки кальция и остались. Если честно, то здесь не только наш парнишка. Вдова захочет на камин урну с прахом поставить, а мы, может, ей вообще карбюратор отдадим.
Следователь пожал плечами и вернул пакет Вэнсу. Потом повернулся к Тео:
— Я двину домой. Вернусь завтра и еще раз здесь все осмотрю. Как только я дам добро, компания пришлет бригаду откачивать топливо из подземного хранилища.
— Спасибо, — ответил Тео. Следователь уехал на машине «Тексако».
