Дмитрий Березин - Бремя тела
— Давай-давай, сходите с Иркой на пляж, позагораете, а то ты бледнющая. Видно из-за учебников там в своем Питере и не вставала, пятерки зарабатывала.
— Мама! — Ксения топнула ногой. — Давай не будем об учебе, дай хоть на время о ней забыть, я только от этого всего отошла. До сентября об учебе ни слова!
— Ого, какой ты стала грозной! — улыбнулась мама. — Кстати, я тут Ленку с парнем видела с каким-то. Ехала в автобусе, а они идут по улице, о чем-то болтают себе. Смотрю, Ксюш, счастливые они такие!
Ксения знала эти мамины фокусы: о чем бы ни был разговор, он обязательно плавно и незаметно переходил в обсуждение того, что Ксении неплохо было бы познакомиться с парнем или хотя бы перестать быть недотрогой и сходить пару раз с подругами в клуб, на дискотеку или в кино. Все уверения Ксении о том, что в клуб или в кино она преспокойно может сходить и одна, что дискотеки ее не интересуют, потому что она толком не умеет танцевать, мама пропускала мимо ушей. А видя, как Ксения игнорирует ее недвусмысленные намеки о необходимости личной жизни, и вовсе иногда приходила в ярость. Поэтому Ксения поспешила дожевать салат и котлеты как можно быстрее, почти на ходу попить чаю — и вот она, свобода.
От Шексны веяло желанной прохладой, а проходя по Октябрьскому мосту Ксения и вовсе ощутила холод. Рядом проносились машины, внизу на воде отражались бликами солнечные лучи, и местами играла мелкая рыба, оставляя на воде небольшие круги. Ветер чуть посвистывал в железных конструкциях, как будто это был совсем не мост, а большой музыкальный инструмент с декой, струнами и всеми остальными непременными атрибутами.
Дорога к Лене была Ксении и знакомой, и незнакомой одновременно. Казалось, она знает каждый поворот, каждое дерево. Но спустя почти год после последнего такого похода она почему-то боялась заблудиться. Ксения ускорила шаг: невдалеке показались небольшие домики, ничего общего не имеющие с городской застройкой.
Подойдя к дому, Ксения постучала по забору ногой — если кто-то был дома, то обязательно открывал. Залаяла собака.
— Полканчик, не признал что ли? — Ксения протянула в щель между забором и калиткой руку и погладила крупную черную овчарку, прибежавшую на ее стук. — А хозяйка твоя где? Где Лена? Лена дома?
Полкан заскулил и стал лизать руку теплым шершавым языком. «Дома они, — с облегчением вздохнула Ксения и обрадовалась тому, что застанет дома Лену или ее родителей, которых тоже давно не видела. — Если бы дома их не было, Полкан меня бы и близко к забору и калитке не подпустил». Что делать в таких ситуациях, Ксения знала. Она протянула руку еще дальше и нащупала большую щеколду, которую нужно было потянуть влево. С трудом, но щеколда поддалась, и калитка открылась. Полкан прыгнул прямо на нее, от радости махая хвостом и поскуливая. Ксения почесала у Полкана за ухом: он тут же отпрыгнул, побежал к своей будке и там, развалившись на траве, как ни в чем не бывало, принялся усердно, с остервенением искать блох.
Закрыв калитку, Ксения направилась по мощеной белым камнем дорожке мимо кустов красной и белой смородины напрямик к дому. Дверь на веранду была открыта: Ксения не ошиблась, в доме кто-то был.
«Может, они в огороде и не слышали моего стука по калитке», — предположила Ксения и осмотрелась: среди немногочисленных грядок и за теплицами никого не было.
Стоя на крыльце веранды, она собралась уже крикнуть или постучать, но тут ее взгляд упал на зеркало, стоявшее на веранде в дальнем углу, у вешалки. В зеркале отражалась часть комнаты — большой диван и краешек серванта с посудой. В отражении в зеркале что-то мелькало. Ксения присмотрелась. На диване на боку лежала Лена, совсем голая. Ее правая нога свисала с дивана, а левая была высоко задрана наверх. С ней на диване был какой-то парень, Ксения видела его руки, согнутую ногу в колене и край лица, спрятанного за плечом Лены. Он прижимал ее к себе, они вместе раскачивались, как на детских качелях.
Ксения не сразу поняла, что происходит, а когда поняла, то в глазах у нее потемнело. Черное пятно появилось прямо перед ней и мгновенно расстелилось по всей веранде и, словно искусственный дым на эстрадных концертах, стало спускаться по ступеням вниз, на дорожку.
Крыльцо скрипнуло: Ксении не удалось сесть на него бесшумно, чтобы не мешать. Люди остались в доме вдвоем, предаются всяческим грязным играм, думая, что никого рядом нет. А тут она совершенно бесстыдно отворила калитку и вошла. Если бы она знала или хотя бы подозревала о том, что Лена творит такое, то лучше бы пошла куда-нибудь на набережную или на пляж, или, в конце концов, отправилась к сестре — словом, сделала бы все, чтобы быть подальше от того места, где…
«Дура ты, Ксюша, самая натуральная. Нужно было позвонить, когда ты из дому выходила и только шла сюда. А то сказала неделю назад, что как приедешь, так сразу зайдешь. Уже давным-давно все об этом забыли. А ты надеялась, что будут помнить только о твоем визите, трястись, когда же ты придешь. Телефоны для чего изобретены, Ксюш? Чтобы ты на них в змейку и тетрис играла, когда нечем заняться?»
— Кто там? — донесся из дома хрипловатый мужской голос.
И тут же Ксения различила, как Лена сказала: «Да никого там нет. Полкан, наверное, опять на крыльце валяется или миску катает».
Ксения была в замешательстве: выдавать или нет свое присутствие? Может, незаметно выйти и посидеть где-нибудь, пока они не закончат? Хотя, как можно выйти незамеченной по дорожке через сад мимо окон дома — непонятно. Будет еще менее комфортно осознавать то, что игра в прятки вызвана нетактичным проникновением к дому и уж совсем вопиющим подглядыванием.
— Ленка, ты дома? Это я, Ксюха! — с идиотским выражением лица крикнула Ксения и постучала по наличнику двери. — Ты дома?
«Конечно же, она дома. Что она мне может ответить? Нет, я не дома? Нет, меня еще минут десять не будет дома? Нет, я дома, но я занята? Нет, я дома, но я трахаюсь, а потому подожди, нам еще немного осталось? Любишь ты, Ксюша, попадать во всякие нелепые ситуации, ох как любишь», — Ксения снова взглянула вглубь веранды: темное пятно начало уменьшаться так же стремительно, как совсем недавно разрасталось.
Внутри дома послышались шорохи, что-то с грохотом упало, кто-то на кого-то цыкнул, заскрипел диван, затопали две пары ног по скрипучим половицам.
— Ксюха, привет! А я совсем забыла, что ты должна приехать! Сегодня уже пятое число? С ума сойти, как быстро летит время, совсем не замечаю, — на Лене были наспех надетые шорты и растянутая футболка. — Ну, рассказывай, как ты, как доехала?
— Доехала нормально, как обычно, — улыбнулась Ксения и поднялась со ступенек крыльца, — если бы как-то ненормально, то сейчас лежала бы дома и отдыхала. Все у меня в порядке. А вот у тебя вроде есть какие-то изменения? А? Мама говорит, что тебя с парнем недавно видела. Ну, рассказывай, как он, кто такой, как познакомились?
Ксения интересовалась всем этим искренне, безо всякого умысла и без каких-либо нездоровых мыслей.
— Русланчик, поди сюда, я тебя кое с кем познакомлю.
На веранду вышел парень, внешне смахивающий на какого-то рыночного громилу: высокий, черноволосый, небритый, со шрамом на лбу и небольшим брюшком, с темной растительностью на руках и ногах, с татуировкой на плече. Он лениво шаркал босиком по дощатому полу, на ходу подтягивая джинсы — это была единственная одежда на нем.
— Это и есть твоя подруга? — Руслан оценивающим взглядом прошелся по Ксении. — Здравствуй, будем знакомы. Руслан меня зовут. Ленка много о тебе рассказывала, особенно мне понравилась та история, когда вы в кабинете географии внутрь глобуса дрянь какую-то запихали, а она потом воняла, и никто не мог понять, откуда это. Я смеялся, не мог остановиться, мне бы такое в голову не пришло.
— Ленка! — возмутилась Ксения. — Это же был наш секрет, ты его обещала никому не открывать. Представляешь, что с нами Евгения Петровна сделает, если узнает?
Евгения Петровна, учительница географии, а по совместительству и классная руководительница Лены и Ксении, жила в Матурино. Она занимала половину маленького покосившегося домика у дороги. В округе ее знали все — муж Евгении Петровны был участковым.
— Да ладно, я же только Русланчику, — Лена обняла своего парня. — Кстати, мы следующим летом собираемся пожениться! Мои родители одобрили и родители Русланчика тоже. Так что считай, что мы тебя приглашаем. Правда?
Она посмотрела на Руслана и тот, улыбаясь, закивал головой.
— А где родители твои? — спросила Ксения.
— Уехали в Турцию на десять дней, жариться на пляже, за старших оставили нас с Русланчиком, — Лена вздохнула. — Ой, Ксюха, да что мы тут-то стоим как чужие! Заходи, не стесняйся.
— Да нет, Лен, не хочется в дом, жарко. Я от питерской духоты еще не могу отойти, думала, хоть тут прохладно будет.
