Светлана Талан - Когда ты рядом
— Я вас слушаю.
— Когда будешь беседовать с этой корреспонденткой, замолви словечко о нашей клинике, чтобы это было в статье. Сама понимаешь, как это важно… для всех нас. Реклама рекламой, а заметка в газете не помешает.
— Я поняла, Вениамин Павлович. Мне можно идти?
— И еще одно. Ты завтра выходишь на работу?
— Да, на семь утра.
— Можешь прийти к десяти.
— Я приду как положено.
— Я не об этом. Дело в том, что к десяти приедут люди из столицы. Не помню уже, какой канал, но это и не важно.
— Опять надо будет давать интервью? — спросила Даша с отчаянием в голосе, представив, что придется в очередной раз пережить весь этот ужас.
— Да, опять давать интервью. И не только. Наш коллектив, и я в том числе, хочет тебя поздравить.
— Господи, ну зачем все это?!
— А еще тебя ожидает маленький сюрприз, — не обращая ни малейшего внимания на недовольство Даши, продолжал заведующий, — но о нем я не должен говорить. Дал слово молчать.
— Надеюсь, это не будет еще одно интервью для какого-нибудь канала.
Вениамин Павлович рассмеялся и, подойдя к Даше, похлопал ее по плечу.
— Нет, не интервью. Да что ты такая трусиха, Даша? При теперешней жизни, если хочешь что-то иметь, надо идти напролом, сметая все на своем пути. Иначе тебя сожрут — если, конечно, ты не успеешь укусить первой. Бери пример с подруги. Она-то свое не упустит.
Даша ничего не сказала, предпочитая промолчать и оставить свое мнение при себе.
— Во сколько придет корреспондент?
— В семь вечера.
— Хорошо, я подойду, — сказала Даша.
— До завтра.
Даша вышла из кабинета, думая о том, что запланированный вечер наедине безнадежно испорчен. Вернее, его вообще не будет. Надо бежать к Лешке и приготовить ужин, пока есть время.
Корреспондентом оказалась молодая девушка. Вернее, трудно было сказать, как правильнее ее называть — молодая девушка или женщина. Она была неопределенного возраста и принадлежала к категории женщин, которых называют «синий чулок». Прямые темно-русые волосы, никогда не знавшие краски и из-за давности посещения парикмахерской потерявшие форму, коротко остриженные ногти без маникюра, невзрачное платье в темно-синий цветочек, такое же бесцветное, без макияжа лицо и очки на носу.
— Меня зовут Женя, — сказала девушка, усаживаясь на место заведующего.
Она достала из сумочки блокнот и ручку и оценивающе оглядела Дашу. Та сразу зарделась и опустила глаза. «Быстрее бы закончилась эта процедура».
— Итак, начнем, — предложила Женя, приготовившись писать. — Начнем с анкетных данных…
Рассказ у Даши не клеился, и Женя, имевшая опыт общения с неразговорчивыми людьми, сама стала задавать вопросы. Даша чувствовала себя как на допросе. Ей приходилось отвечать на вопросы по теме и совсем нелепые. Она окончательно растерялась, когда Женя стала расспрашивать ее о первом свидании и поцелуе.
— Это очень личное, — смущаясь, сказала Даша, — я не буду отвечать.
— Понимаете, мне нужно это знать, чтобы полнее раскрыть ваш образ, — объяснила Женя. — Это не для прессы, а для меня.
Ее слова на Дашу не подействовали.
— Я не хочу посвящать посторонних в свою личную жизнь. А также я не хотела бы, чтобы о моем первом поцелуе знал весь город. Вы пишете статью в газету, а не роман о любви, — тихо, но упрямо ответила она.
— Как хотите, — недовольно надула губы «синий чулок».
Глава 12
Это был ее первый рабочий день, а Даша уже чувствовала усталость. Хорошо, что хоть представилась возможность поспать дольше, чем обычно. Вчера журналистка явно утомила ее своими вопросами. К тому же пришлось готовить ужин за Светку. Та пришла домой грустная и, улегшись на диван, потерянно уставилась в потолок.
Даша вскипятила чайник, сделала бутерброды с колбасой себе и Светке и заглянула в комнату. Подруга еще спала, и Даша не стала ее будить. «Пусть хорошенько выспится, — решила она. — Ей все равно только в ночь на работу. А хандра пройдет. Это с ней редко, но случается».
Сначала Даша хотела выйти из дому пораньше, но потом передумала. Вениамин Павлович сказал подойти к десяти. Не было смысла приходить на работу раньше, чтобы лишний час краснеть, потеть и волноваться. И Даша тихонько, чтобы не разбудить спящую подругу, прилегла на диван. Голова не болела, но была какой-то тяжелой. Такая же тяжесть ощущалась и во всем теле. Чтобы не заснуть, Даша взяла книгу, решив немного почитать. В отличие от подруги, она знала, что так точно не уснет. Листая сборник поэзии, Даша никак не могла остановиться на каком-то поэте или хотя бы произведении. Наконец ее внимание привлекло название «Береза». Даша посмотрела на фамилию автора: Александр Твардовский.
Вот здесь, вдали от любопытных глаз, Береза шелестела молодая, Сюда весной я приходил не раз, У той березы встречи ожидая.
И том стихов в обложке голубой Носил с собою целые недели: Его мы вместе начали с тобой, Его вдвоем и дочитать хотели.
Я думал — ты придешь. Но дни за днями шли, А ты прийти сюда не догадалась. Теперь березы нет: срубили и сожгли, И книжка недочитанной осталась.
Даше стихотворение понравилось, и она перечитала его еще раз. Взглянув на часы, она подумала, что есть еще немного времени, и, чтобы успокоиться и не думать о микрофоне и камере, решила выучить стихотворение наизусть.
Дашу встретил у порога клиники сам Вениамин Павлович. Его лицо буквально сияло от удовольствия.
— Здравствуй, Даша! — сказал он бодрым голосом. — Давай переодевайся в халат и пойдем в актовый зал.
— Хорошо, — кивнула смирившаяся со всем происходящим Даша и пошла в раздевалку.
Найдя свой халат в шкафу на прежнем месте, она накинула его, застегнула пуговицы и поправила челку.
— В общем, в зале уже все готово, — на ходу говорил ей Вениамин Павлович. — Так что не пугайся и не шарахайся от камеры. Там собрались все наши…
— Хотя бы скажите, что мне надо делать, — попросила Даша.
— Ничего. Действуй по обстоятельствам. Да ты не волнуйся, все будет хорошо, — успокоил заведующий и распахнул перед ней дверь.
Даша увидела своих коллег, стоявших в ряд. У некоторых в руках были букеты цветов. Когда она вошла, все дружно зааплодировали. Вениамин Павлович повел Дашу под руку за собой и, повернув ее лицом к камере, начал речь. Даша не знала, куда деться, куда спрятать руки и куда смотреть. Она стояла с пылающими щеками, растерянно моргала и натянуто улыбалась.
— …От имени нашего коллектива и от меня лично мы вручаем тебе, дорогая наша Даша, микроволновую печь новейшей модификации! — этими словами Вениамин Павлович закончил свою речь и торжественно преподнес Даше большой коробок с золотистым бантом.
— Спасибо, — пролепетала Даша, растерянно улыбаясь. — Спасибо вам всем…
Все снова дружно зааплодировали.
И тут к Даше подошли двое. Даша их раньше никогда не видела и с любопытством посмотрела на молодую женщину. Сразу было видно, что она принадлежит к типу женщин, которые умеют за собой ухаживать и располагают для этого неплохими средствами. На ней был элегантный наряд, не оставляющий ни малейшего сомнения в его заоблачной цене. Но ее надменный, высокомерный взгляд не могла скрыть даже широкая улыбка. Молодой человек на фоне этой женщины выглядел невзрачным и неинтересным.
Сначала Даша никак не могла понять, кто это, но потом стало ясно, что перед ней родители малыша, которого она нашла в кювете после аварии в шоковом состоянии и с травмой головы. Женщина рассыпалась в благодарностях «самоотверженной, героической медсестре этого учреждения» и в конце концов сказала:
— Спасибо вам, незнакомка. От меня, от мужа, от наших родственников, всех наших близких и знакомых за спасение малыша.
Даша опять начала ругать себя за то, что краснеет и обливается по´том от волнения. За то, что теряет дар речи именно в те моменты, когда надо что-то сказать, и только глупо хлопает ресницами.
— А это скромный подарок в знак нашей благодарности, — сказала женщина и надела Даше на шею золотую цепочку с маленьким крестиком.
— Спасибо, — сказала Даша. — Но зачем это? Я делала то, что сделала бы любая медсестра…
— Вот видите! — с пафосом произнес Вениамин Павлович. — В этом вся наша Даша! Вот такая она всегда: скромная и застенчивая, но в то же время отличный работник, умеющий правильно оценить ситуацию и принять безошибочное решение в трудную минуту. Эти стены воспитали героиню, так давайте же еще раз, дорогие коллеги, поздравим Дашу, которая — я не побоюсь этого слова! — совершила подвиг.
К Даше подошли коллеги. Они вручали ей цветы, пожимали руку и целовали в пылающие щеки. Когда камера была уже выключена и люди в белых халатах начали расходиться по рабочим местам, Даша поискала молодую пару глазами. Ей хотелось поговорить с ними, узнать, как чувствует себя ребенок. А еще она хотела вернуть цепочку, считая, что не заслужила такого дорогого подарка.
