Надежда - Шевченко Лариса Яковлевна

Представила себя на месте девочки и еще больше задохнулась от жалости к ней. Полились слезы. Машинально сламываю ветку дуба, тереблю ее в руках, нещадно хлещу себя ею по ногам.

Явилась неожиданная грустная мысль, что за последнее время я сама стала похожей на эту тихоню. Боязнь поступить не так, как требуют родители, не так, как ведут себя нормальные, домашние дети, сделала меня нерешительной, неуверенной. Мать за каждую ошибку долбит...

Иду дальше. После дождя в колеях грязи по колено. Но я осторожно пробираюсь по тропе, которая вьется между деревьями по обочине дороги. Гляжу: впереди меня посреди огромной лужи стоит маленькая бабуся и недоуменно озирается.

— Грузовик проклятый всю грязь под ноги подкатил, — сердито бормочет она, грозя клюкой невидимому виновнику ее беды.

Резиновые сапоги у бабуси увязли. Она пытается их вытащить. Но только тощие ноги в рваных овечьих носках вылезают из сапог. Грязь сантиметров десять не доходит до верха голенищ. Увидев меня, старушка оживилась:

— Деточка, помоги выбраться.

— Я в новых ботинках. Меня родители будут ругать, — поспешно отказываю я.

— Сил нет. Сапоги присосало. Не выберусь сама, — стонет старушка.

Что делать? Сделала два шага к ней. Липкая черная грязь наплыла на коричневые блестящие от крема ботинки. Отпрянула назад. А если бы моя бабушка здесь оказалась? Пока я нерешительно переминалась, бабуся досадливо тормошила и корила меня:

— Вечереет уж. Так и бросишь старуху? Чему тебя в школе учили?

— Я хочу помочь, но честное слово дала, что ботинки не запачкаю, — оправдывалась я смущенно.

Старушка рассердилась:

— Ботинки ей жалко! Гадкая девчонка!

«Хочет, чтобы помогла, а сама ругает», — обиделась я про себя, придумывая, как выручить старуху. Догадалась! Разулась, чулки положила в ботинки, повесила авоську с продуктами на сук и пошлепала по липкому, холодному киселю. Бабуся судорожно вцепилась в меня. Пришлось руками вытаскивать ее из грязи за сапоги. Оказавшись на твердой тропинке, бабка не поблагодарила меня, напротив, довольно бесцеремонно оттолкнула и, не оборачиваясь, неожиданно быстро для своего возраста, потопала к селу, шамкая и крестясь на ходу.

«Ледащая старуха попалась! Уморительная история! Посчитала, что Бог ее вытащил из грязи... Видно, похвала, как премия: дадут — хорошо, а нет, и так обойдусь», — хмыкнула я и помчалась к реке, что была в метрах ста. Спустилась под мост. Вода прозрачная, ледяная, тяжелая. Смыла грязь с красных, как гусиные лапки, ног, обулась и вприпрыжку, чтобы согреться, побежала домой, старательно обходя глубокие лужи.

НЕЛЯ

Закончились уроки. Одеваемся. Вешалка тут же, в конце комнаты. Очень удобно. В класс заглянул шестиклассник Вовка Шаповалин и злорадно засмеялся:

— Ха! А у вашего Кольки чулки шелковые!

Я увидела Колю, сидящего за партой, и зло крикнула незваному гостю:

— Мозги включи, чучело!

— Завели десять детей при отце-пьянице, а теперь нищету разводят, — продолжал Вовка дурашливо.

— Хотел бы я посмотреть, сколько у тебя было бы братьев и сестер, если бы не погиб твой...

Коля не закончил фразу и со слезами на глазах выскочил в коридор.

— Получил? Поумнел? — сердито набросилась на Вовку Валя Кискина.

Тот заморгал белесыми ресницами и вышел из класса. Остальные молча переживали мимолетную перепалку. Я собрала портфель и направилась домой.

Странная в этом году осень: зеленые дубы, желтые березы и снег. Ракиты до земли опустили увядшие, обмороженные кудри. Оттаявшие листья липы мягкие, липкие. Косой холодный ветер жестко сечет по лицу колючками, сердито размахивает ветвями деревьев, свистит в ушах. Кутаюсь в пальто, прикрываю ладонями уши и, пригнувшись, иду по неуютному царству, где обитают только злые волшебники.

Соседка третьеклассница Неля догнала и обняла меня сзади. Я сразу согрелась. Неля рассмеялась:

— Представляешь, иду и думаю: вот заблужусь в вихрях снега, улечу с ними далеко-далеко в небо, и так здорово мне там будет! Стану я маленькой, но самой яркой звездочкой! А если до смерти замерзну, то моя душа полетит в рай. Дети всегда в рай попадают. Сначала размечталась, а потом родителей пожалела, и все мои фантазии разлетелись. Пойдем ко мне?

— Мне нельзя без разрешения, — промолвила я упавшим голосом.

— Да ладно тебе. Не узнают, — беззаботно засмеялась Неля.

— А что дома скажу? — испуганно возразила я.

— В школьном дворе гуляла, — предложила простейший вариант обмана соседка.

— Нет. После уроков я сразу должна домой идти. Не слушать родителей как плыть против течения. Занесет куда не надо. Так бабушка сказала.

— Неужто, ты всегда такая послушная? — удивленно воскликнула Неля.

— Нет. Раньше я любила гулять и мечтать одна. Но здесь меня быстро стреножили. Шагу без разрешения не дают ступить.

— Почему?

— Не знаю. Может потому, что отец был военным? И мать у нас очень строгая. Но занудство у меня с раннего детства. Я всегда была слишком правильная в серьезных делах.

— Надо быть свойской. Ты каждую минуту по пустякам извиняешься, сто раз благодаришь за всякую мелочь, рядом с тобой неловко себя чувствуешь, — пристыдила меня Неля и дружески посоветовала: — Проще будь.

— В городе, у дедушки Яши привыкла к вежливости, — объяснила я и заторопилась: — Мне пора.

— Чудная ты. Все родители волнуются, но мы с подружками все равно в гости друг к другу ходим. Ты боишься матери?

— Я не смогу спокойно гулять, когда меня ждут, понимаешь?

— Родители привыкнут, что ты опаздываешь.

— Не привыкнут. Когда отец опаздывает, мать тоже сердится.

— Ну, то отец! — раздраженно хмыкнула Неля.

— А какая разница?

— Большая.

— В чем?

— Мать ревнует.

— К кому?

— Ни к кому. Просто так. Раз он опаздывает, значит она начинает ревновать.

— Глупо.

— Может быть. Мой папа тоже сердится, когда мама поздно приходит с фермы.

— К коровам ревнует? — рассмеялась я.

— Если бы, — криво усмехнулась Неля. — Странные эти взрослые. Не поймешь, чего им надо, чего не хватает? Вот для меня главное, чтобы родители не ссорились. А может, все-таки погуляем?

— Нет, меня бабушка будет искать.

— У меня бабушки здесь нет. На Украине живет.

— Ты ее любишь?

— Очень, даже хотела остаться с нею. Я ее слушалась.

— Я свою тоже слушаюсь. До завтра.

— Пока, — помахала мне рукой Неля.

Мне показалось, что она тоже не хочет идти домой. Вдруг Неля остановилась и смиренно попросила:

— Ну, хоть на пять минут зайди на моих крыс поглядеть.

— Вот уж радость великая, крысы!? — удивилась я.

— Ты не представляешь, какие они умные!

— Ладно, только на минутку, — смягчилась я и уступила уговорам.

В полупустом щелястом сарае колыхалась пыльная паутина. Мерзкие пауки шептались по углам. Мы притихли. Ждали недолго. Сначала послышался шорох, потом появилась противная серая крыса с длиннющим тонким хвостом. Меня передернуло от мерзкой картины. Потом прибежала другая, еще более крупная и гадкая. Я уже хотела уйти, как увидела, что вторая крыса катит куриное яйцо. Любопытство удержало меня на месте. Крыса приподнялась на задние лапки и принялась проталкивать яйцо в нору, но оно оказалось больше отверстия. Тогда зверушка осторожно положила добычу на землю и занялась расширением входного отверстия. Под зубами трещала древесина, мелкие щепки усыпали землю. Наконец яйцо закатилось в нору, и крыса скрылась вслед за ним. Но не успела она спрятать хвост, как откуда-то сверху появилась ворона, вцепилась в него и не пускает крысу. Та и так, и эдак, никак не получается с птицей справиться. Вдруг упала зверушка на бок и лежит будто мертвая. Ворона клюв чуть-чуть ослабила, а крыса вмиг нырнула под штукатурку. Но кончик хвоста не уместился и опять торчит. Ворона снова его ухватила и тянет изо всех сил. Не знаю, чем бы закончился поединок, но тут примчался рыжий кот и давай кидаться на ворону.