Кэтрин Хьюз - Тайна
– А где же Дон с мини-автобусом, пап? – забеспокоилась Лорейн.
Сельвин посмотрел на дорогу.
– Будет здесь с минуты на минуту. Не суетись, Лорейн. Не все еще подошли. Кого мы еще ждем?
– Петулу, но она уже идет, – ответила Лорейн, увидев неуклюже приближающуюся подругу. – Джери, Дейзи и еще одного человека. – Она потерла подбородок, как будто забыла, о ком именно речь.
Барбс улыбнулась, позабавленная словами дочери.
– Карла, ты хочешь сказать.
– Да, да, точно, Карла, – повернулась к матери Лорейн. – Имя вылетело из головы.
Карл вздрогнул, повернулся на бок и потянулся, чтобы пристукнуть будильник. Назойливый звонок прекратился, и он сокрушенно застонал, вспомнив, какой сегодня день. И зачем только он дал согласие на эту бессмысленную поездку в Блэкпул! Он прекрасно понимал, что Лорейн влюблена в него, и не хотел ранить ее чувства, ведь она еще ребенок. А вот у Барбс, ее матери, есть на что посмотреть. Она, может, и старовата для него, и, очевидно, все еще влюблена в Сельвина, но и Карл не из тех, кто пасует перед трудностями.
Он осмотрел себя в зеркало, повернувшись сначала вправо, затем влево. Работая почтальоном, днем он был уже свободен и успел приобрести интенсивный загар цвета кофейных зерен. Бриться было некогда, так что он ограничился тем, что нанес на свою щетину лосьон, не забыв также и про дезодорант. Из-за бесчисленных часов, проведенных за ремонтом мотоцикла, он уже не мог, как ни старался, смыть с себя запах моторного масла и вычистить грязь из-под ногтей.
Посмотрев на часы, Карл понял, что завтракать времени нет. Он натянул потертые джинсы, чистую белую футболку в обтяжку, которая выгодно подчеркивала его мускулистый торс, и завершил образ подвеской с акульим клыком. Схватив ключи, он открыл входную дверь и отшатнулся от неожиданности, увидев свою безмозглую бывшую жену, протягивающую палец, чтобы позвонить в дверь.
– Черт возьми, Андреа. Что ты тут делаешь в такую рань? Ты ужасно выглядишь.
Тут появился их сын, прятавшийся в узком проеме между домами.
– Уууу!
Андреа заправила жирную прядь волос за ухо и кивнула на мальчика.
– Мне нужно его тебе оставить. У меня дела.
Майки подбежал и обнял ноги Карла.
Карл ненавидяще посмотрел на Андреа, сделал несколько глубоких вдохов, но их было явно недостаточно, чтобы справиться с гневом.
– Я не могу, я уезжаю сейчас, меня не будет целый день.
Мальчик задрал шею и посмотрел на него.
– Пап, ну пожалуйста. Ты сказал, что мы сможем попробовать починить выхлоп на мотоцикле.
Карл потрепал светлые волосы Майки. Его явно сегодня никто не причесывал.
– Боюсь, малыш, нам придется заняться этим завтра.
Заглядывая в его невинное детское лицо, он почувствовал прилив любви к сыну, но облегчение жизни Андреа в его планы не входило.
Андреа повернулась уходить.
– Тогда пойдем, Майки, придется тебе сидеть одному. Оставлю тебе немного кукурузных хлопьев на день.
Карл схватил ее за руку.
– Подожди. Ты не можешь оставлять его одного. Ему всего шесть лет, имей совесть!
– Ты не оставляешь мне выбора, – пожала плечами Андреа и высвободила руку. – Пойдем, Майки, твой папа сегодня слишком занят.
Карл прекрасно понимал, что им манипулируют, и внутри у него все клокотало от ярости. Он не позволит Андреа оставлять Майки одного, и она это прекрасно понимала.
– Ладно, я возьму его с собой, – сдался Карл.
Майки вырвался от матери и побежал к Карлу.
– Спасибо, папа!
– Зайди в дом на секунду, малыш. Мне нужно сказать кое-что маме.
Убедившись, что Майки его не слышит, Карл обрушил на Андреа весь свой гнев.
– Так нельзя, ты понимаешь! Если хочешь мне его отдать, отлично, я оформлю опеку, но ты не можешь сбрасывать его на меня в удобное тебе время, предупредив меня за три секунды. У меня есть своя жизнь. Ты знаешь, что я люблю его, но ребенку нужны стабильность и режим. Если ты не можешь их обеспечить, это сделаю я.
Андреа вызывающе смотрела на него.
– Ты проиграл, Карл, смирись с этим. Судья не поверил, что я безответственная мать, которой ты хотел меня представить.
– Андреа, у тебя вообще отсутствует материнский инстинкт. Ты ужасная мать, – всплеснул он руками. – И не думай, что я не знаю обо всех твоих ухажерах. Майки каждую, черт побери, неделю рассказывает мне о новом «дяде». С этим надо кончать раз и навсегда. В понедельник иду к адвокату.
Он хлопнул дверью и встал в коридоре, тяжело дыша. Его сын заслуживал лучшей доли, чем это ничтожество, пожирающее мужчин и курящее травку. И он позаботится об этом.
Майки был на кухне и пил апельсиновый сок.
– Майки!
– Что? Я что-то не так сделал, пап?
– Нет, малыш, – покачал головой Карл, – все в порядке. Иди-ка сюда.
Он протянул руки к сыну, и Майки прижался к отцу.
– Ты бы хотел жить со мной постоянно?
Майки отстранился и посмотрел на Карла.
– Правда? Я могу жить с тобой?
– Ну, нужно будет пойти в суд, но если ты этого хочешь, малыш, я попробую добиться этого.
Майки задумался.
– А как же мама? Она останется одна и не сможет смотреть за домом и справляться со всем. Я ей нужен.
– Ты очень добр, Майки, – вздохнул Карл, – но это не твоя забота беспокоиться о ней, это она должна о тебе заботиться. Ладно, не будем сейчас обо всем этом думать, – решил Карл, взглянув на часы в кухне. – Хочешь поехать на пляж?
Добираться до «Тавернерс» пришлось бегом, да еще и с Майки на плечах, потому что тот не успевал за отцом. У паба Карл поставил сына на пол, отдышался и отлепил от себя промокшую футболку.
Мини-автобус только что подъехал, и Дон, водитель, выбрался из кабины, держась за живот. Сельвин уже стучал пальцем по часам.
– Вовремя же ты, Дон, мы уже и не надеялись.
– Извини, Сельвин, – простонал Дон. – Я не смогу. Кому-то из вас придется сесть за руль. У меня то же, что у Эрты.
– Что с ним? – спросил у отца Майки. – Кто такая Эрта?
– Эрта Китс, – с недовольством в голосе ответила Триша. – Ну, знаешь, та…
– Эмм… спасибо, Триша, – не дал ей договорить Карл и закрыл руками уши сына. Затем он наклонился к Майки и объяснил: – У него очень сильно болит живот, вот и все.
Дон переминался с ноги на ногу.
– Правда, я пойду. Оставлю автобус здесь, и кто-нибудь из вас сможет вести. Со страховой я разберусь, – бросил он ключи Сельвину. – Прости, мне пора бежать.
Сельвин обратился к помрачневшим собравшимся и потряс связкой ключей.
– Есть желающие?
– Я уже не помню, сколько лет не водил, ну и зрение у меня уже не то, – сказал Гарри.
– У меня нет прав, Сельвин, извини, – подняла руку Дейзи, словно отвечая на уроке.
Триша зажгла сигарету и посмотрела на Барбс.
– А я не переживу эту веселую поездку без выпивки, так что я пас.
– Триша, нам всем хочется выпить. Не будь такой эгоистичной, – выпалил Сельвин.
– Не надо со мной таким тоном разговаривать, Сельвин Прайс. Я ни в чем не виновата.
– Нет, конечно, ты никогда ни в чем не виновата, – покачал головой Сельвин.
Барбс подтолкнула дочь и еле сдержала смешок.
– Похоже, поездка будет еще веселее, чем я думала.
Джери сделал шаг вперед и протянул руку.
– Нет проблем, Сельвин, я поведу.
– Ты? – Сельвину не удалось скрыть свое изумление. – Я и не знал, что ты водить умеешь. Ты же везде на велосипеде.
Дейзи встала на защиту сына.
– Вообще-то он хороший водитель, Сельвин. С первого раза на права сдал. – Она улыбнулась Джери и погладила его по спине.
– Видимо, не такой уж он и зеленый, – прошептала Петула на ухо Лорейн.
– Если ты уверен в своих силах, Джери, то было бы здорово, – благодарно улыбнулся Сельвин.
Триша бросила окурок на асфальт.
– Ну, слава тебе господи. Поехали уже?
– Спасибо, парень, – передал Сельвин ключи Джери. – Ты нас спас. Я уверен, все тебе очень благодарны. – Он посмотрел на собравшихся и многозначительно повел бровями. Все пробурчали благодарности, и даже раздалось несколько хлопков в ладоши.
Дейзи гордо выпятила грудь и вся светилась от счастья. Она сняла с Джери очки, подышала на линзы и хорошенько протерла их о край юбки.
– Не волнуйтесь, вы в надежных руках, – сказала она, вернув очки на место. – Спасибо, сын, я горжусь тобой. Ну что ж, пора в путь.
Глава 13
Джери забрался на водительское сиденье и ознакомился с приборной панелью. Он никогда раньше не водил «Транзит», но, за исключением полуметрового рычага переключения передач, все было стандартно. Он пробежался пальцами по искусственному дереву, которым была обшита панель, и отрегулировал сиденье так, чтобы ему было комфортно нажимать педали. Он не испытывал удовольствия от вождения, как большинство молодых людей. Автомобиль – средство передвижения повышенной опасности, и, имея возможность ездить на работу на велосипеде, он не видел смысла раскошеливаться на машину. А при высокой стоимости бензина такое вложение средств казалось ему совсем непривлекательным. Он предпочитал более разумные траты.
