Сергей Лукьяненко - Сборник " "
Эрнадо не упоминал про плоскостные ножи. Но они существовали — один из них сейчас медленно вываливался из моей раны. Плечо словно сжали тисками — комбинезон затвердел, сковывая пораженное место.
Не было времени, чтобы подумать о боли, оценить серьезность раны. Я надавил на спуск пистолета и описал стволом короткую дугу.
Веер серебристых дисков накрыл атакующую цепь. Воздух наполнился хором дрожащих от боли голосов. Часть гвардейцев упала, но пятеро, перепрыгивая через раненных и убитых, бежала вперед.
Я снова выстрелил. Пистолет выплюнул плоскостной диск, и один из гвардейцев упал. Беззвучно — диск вошел ему в лицо, в доли секунды превратив в безобразное месиво мозг.
Но следующего выстрела не последовало. Обойма кончилась, пистолет превратился в бесполезный кусок металла. Перезаряжать его не было времени.
Правой рукой я выхватил из-за спины меч. Попытался достать второй — и не смог. Боль в раненном плече была несильной, но комбинезон все еще сковывал ее движения.
Следующие секунды превратились в калейдоскоп сменяющих друг друга ударов и обманных движений. Я отступал под слаженным напором четырех вооруженных профессионалов.
Наверное, лишь растерянность от гибели товарищей помешала им прикончить меня в первые же секунды боя. Простейшим приемом мне удалось обрубить меч особенно рьяно нападавшему гвардейцу и слегка задеть кисть другому. Но даже это не вывело их из строя полностью. Вскоре я уже прижимался спиной к стене, отчаянно парируя удары.
Помощь пришла неожиданно. Оттеснив меня от принцессы и Дилы, гвардейцы, похоже, забыли о их существовании. И зря.
Подхватив с пола меч одного из убитых, принцесса атаковала гвардейцев с тыла. Первый же удар оказался гибельным для раненного мной гвардейца. Каким-то уголком сознания я заметил, что принцесса ударила его нарочито незаточенным мечом, достаточно острым, чтобы рассечь комбинезон, но слишком толстым, чтобы рассеченные ткани могли срастись. Воспользовавшись секундным замешательством, я прикончил еще двоих, используя такой же, нарочито затупленный меч. Последнему, пытавшемуся скрыться в дверях, принцесса метнула в спину выпавший из моей раны кинжал. Заплетающимся шагом, с торчащей между лопаток рукоятью ножа, гвардеец выбежал, или, вернее, проковылял в дверь.
Дила сидела на корточках, зажимая лицо руками. Среди изуродованных, неподвижных тел слабо стонали двое или трое раненых. Мы с принцессой молча смотрели друг на друга. В ярко-оранжевом комбинезоне, с плоскостным мечом в руках, принцесса ничем не походила на недавнюю девушку в длинном бальном платье и плавными мягкими движениями. Впрочем, на девочку из ночного парка она походила еще меньше.
— Как ты смог их всех убить? — спросила, наконец, принцесса.
— Пистолет стреляет плоскостными дисками.
— Я не слышала о таком оружии.
— Это мое… изобретение.
— В тебя, действительно, стоило влюбиться, — на губах принцессы вдруг дрогнула знакомая улыбка. Словно не было вокруг мертвых врагов, словно не могли вот-вот появиться живые. — Как твоя рука?
В плече тлела жгучая, ноющая боль. Но мышцы двигались, я снова владел левой рукой.
— Не время думать о ней, принцесса.
— Ты прав. Куда мы должны выбираться?
— На взлетные полосы.
В синих глазах принцессы мелькнуло удивление.
— Поле продолжает действовать, мы не сможем взлететь.
— Я знаю.
— Хорошо, — принцесса пожала плечами. И произнесла, обращаясь уже явно не ко мне:
— Всем, кто предан Тару. Всем, кто… — она запнулась, но продолжила, — остался верен императору. Я ухожу из дворца с земным Лордом, моим законным женихом. Все, кто может помочь нам — помогите. Речевой коммуникатор — самоуничтожение. Три — семнадцать, А — Д.
Под самым потолком вспыхнула и рассыпалась часть деревянной панели.
— Слуги сделают все, что в их силах, — пояснила принцесса. — Но вызвать их снова я не смогу. Командный коммутатор был настроен на мой голос, нас могли выследить с пульта, пришлось его уничтожить. Идите за мной, Лорд.
Мы прошли мимо плачущей Дилы, и принцесса отрывисто сказала:
— Приказ относится и к тебе. Добей раненных и задержи тех, кто придет следом.
Обращаясь ко мне, и словно бы извиняясь, она добавила:
— Ей редко доводилось видеть смерть. Но все же Шоррэй пожалеет, что оставил живыми моих слуг.
У меня заныло в груди. Нельзя так посылать на смерть людей. Никому не дано такого права.
Даже принцессе.
Легким прикосновением к стене принцесса открыла еще одну скрытую дверь. Пояснила:
— Это самый короткий и безопасный путь. Можешь бежать?
Я кивнул. И мы побежали по коридору, ничем не отличающемуся от предыдущего, с такими же фальшивыми «факелами» на стенах. На ходу я перезарядил пистолет второй и последней обоймой. Следовало изготовить больше маленьких дисков, но кто мог знать, что они окажутся столь эффективными…
Принцесса бежала легко и свободно, словно ей вовсе не мешал плоскостной меч в руках. Повесить его на пояс без ножен было невозможно.
— Тебя шокировал мой приказ? — неожиданно спросила принцесса.
— Да, — коротко ответил я. Коридор плавно изгибался, появился заметный уклон вниз. Бежать стало легче.
— Сражаться за меня — их долг, — твердо сказала принцесса. — Не ты один готов рискнуть своей жизнью. Знаешь, у нас есть пословица…
— Знаю, — резко оборвал я. — Принцесса стоит смерти.
— Ты согласен с этим?
— Нет, — неожиданно даже для самого себя ответил я. — Конечно же, нет.
Мы не сговариваясь остановились. Принцесса тихо спросила:
— Так почему же ты здесь, Лорд? Почему ты пришел?
— Потому что любовь стоит смерти, — переводя дыхание, ответил я. — Потому что я люблю тебя.
Взяв девушку за плечи, я привлек ее к себе. Посмотрел в глаза. Сказал, чувствуя, что говорю лишнее, но остановиться уже не могу:
— А может быть, я люблю не тебя. Ту девчонку, которая спросила, можно ли в меня влюбиться. Которая еще не умела приказывать своей ровеснице добить раненых. Которая назвала меня сильным и смелым — и заставила стать таким. Вот эту девчонку, которая еще живет в тебе, я и спасаю. Ради нее могу умереть…
Я поцеловал ее в плотно сжатые губы. Одним касанием — так целуют спящих. И на мгновение ее лицо дрогнуло, расслабилось, превращаясь в лицо испуганной девочки из ночного парка. Лишь на мгновение…
— Нам надо спешить, принцесса, — задыхаясь от рвущихся из горла слов, сказал я. — Надо спешить.
И мы побежали дальше — не говоря ни слова, словно забыв произошедшее. Она по-прежнему была девушкой моей мечты — принцесса из чужого, далекого мира. И никто не был виноват, что моя мечта не совпала с реальностью.
Коридор заканчивался широкой металлической дверью. На ее стыке с косяком виднелись грубые следы сварки. Там, где раньше был замок, осталось черное выжженное пятно.
— Руби, — приказала принцесса.
Я поднял плоскостной меч и четырьмя ударами взломал дверь.
9. АВАРИЙНЫЙ СТАРТ
Снаружи было темно. Лишь шелест деревьев да мягкая трава под ногами подсказывали, что мы вышли в сад.
— Почему не горят фонари? — спросил я, озираясь. — Шоррэю следовало бы включить все, что только способно светиться.
— Я не зря отдавала приказ, — сухо ответила принцесса. — Кто-то из слуг сумел отключить энергостанцию.
Она вдруг подалась ко мне, крепко стиснула руку. И совсем уже другим, извиняющимся голосом сказала:
— Глупо, конечно… Но я с детства боюсь темноты. Извини.
— Все нормально, — я сжал ее ладонь. — Куда нам идти?
— Направо…
Глаза медленно привыкали, я видел уже и деревья, и темные, мертвые силуэты дворцов. Лишь где-то вдалеке, на самом краю плато, тянулись в небо красные отблески огня.
— Пожар, — спокойно сказала принцесса. — Не самое удачное место — там расположены архивы и библиотека. Но все равно, пусть горит.
Мы шли через сад, быстро, но стараясь не шуметь. Несколько раз натыкались на посыпанные песком дорожки, но принцесса упорно сворачивала с них.
— Не заблудимся? — тихо спросил я.
— В этом саду прошло все мое детство.
И на неуловимо короткий миг голос принцессы снова стал знакомым, прежним, тем голосом, что попросил меня ждать, пока она вырастет. Может быть, под этими деревьями и гуляла девочка, вернувшаяся из короткого путешествия на планету Земля.
Деревья расступились, и мы вышли к забору. Низенькому, декоративному, из ажурной металлической решетки, достающей мне до пояса. За ним тянулось ровное гладкое поле, покрытое то ли бетоном, то ли оплавленным камнем. Скорее, последнее — видимо это было основание плато, которое в других местах засыпали плодородной почвой.
Присев у ограды, я вгляделся в темноту. На взлетном поле в кажущемся беспорядке застыли диски боевых катеров и легкие, полупрозрачные тени флаеров. Ротозеи, даже не потрудились убрать машины в ангары… Надеются на нейтрализующее поле.
