Фэнни Флэгг - Стоя под радугой
Занавес тут же поднялся, являя залу пятерых Отманов – мать, отца, двух мальчиков и девочку. Мать, сидевшая за пианино, – женщина весом не меньше двухсот фунтов, белокожая, с чернющими волосами, собранными в пучок, без намека на макияж и в бледно-лиловом платье – внезапно и без предупреждения атаковала ничего не подозревающее пианино, одной пухлой рукой отбивая ритм, а второй – мелодию. Несчастный инструмент подпрыгивал, сражаясь за жизнь, а она беспощадно давила на педали. И – снова неожиданно – большой мужчина постарше, двое молодых людей (все в одинаковых костюмах) и девочка, стоявшая на сцене как столб, завопили со всей силы:
– ВЫ НОВОСТИ ХОРОШИЕ СЛЫХАЛИ?
И все гости до единого выслушали означенные хорошие новости. Минни Отман об этом позаботилась. У нее был самый сильный голос в группе – глубокий, хрипловатый и такой громкий, что если включить его на полную катушку, то с противоположной стены зала сыпалась штукатурка. За полчаса группа осилила «Славься, славься, светлый путь», «Каждый раз я к Духу прикасаюсь», «Дом на холме», «Скажи маме, что я там буду», «Радостный день» и «Когда приду я в Город тот». Пока они пели, фармацевты и их жены из Нью-Йорка, Бостона и Филадельфии сидели ошеломленные и обездвиженные, тогда как большинство южан кивали, улыбались и постукивали в такт ногами. Но клан Отманов, казалось, совершенно не замечал аудитории, не обращал внимания ни на тех, ни на других и продолжал с растущим энтузиазмом: «Подожди, недолго ждать осталось», «Какой же это будет день», «Я поднимаюсь все выше и выше», а закончил песней, которую их предводительница, как сама гордо призналась, написала только сегодня, сидя за завтраком в кафетерии отеля. Она сказала:
– Песня называется «Жду не дождусь попасть на Небеса». Надеюсь, вам понравится.
Потом откинула голову, заколотила по клавишам и радость полилась из ее горла:
По ступеням хрустальным взойтиИ по залам из кости слоновойПрямо к трону бежать золотому,Где, я знаю, давно меня ждетИисус, мой прекрасный король.
Я узнаю Его, увидав.Я узнаю Его где угодно.Его кровь обратилась в рубины.Где терновый венец возлежал,Там алмазы сверкнут в волосах.
Я мечтаю о вас, Небеса,Буду счастлива там, а печалиИ тревоги останутся здесь.Все труды и всю ношу земнуюРазом сброшу с натруженных плеч.По ступеням хрустальным взойдуИ вскричу наконец: «Аллилуйя!»Испытания все позади,
Потому что дождался меняИисус, мой прекрасный король!
Пока она тянула финальный ми-бемоль, у многих людей в зале полопались бокалы. У некоторых исполнителей получается слишком «темный» или слишком «выбеленный» продолжительный звук за счет преобладания низких или высоких обертонов, но у Минни Отман была идеальная высота, она всегда била в самый центр ноты с точностью серебряной пули. Звон в ушах стоял у слушателей еще долго после того, как дали занавес.
Отманы едут
Представление было чудесное, даже более чем. По окончании Док сказал соседу:
– В жизни не видел людей, так страстно жаждущих смерти.
Но Дороти получила массу удовольствия. Ей и раньше доводилось слышать церковные песнопения, но не такие. Недостаток стиля и глянца Отманы компенсировали вдохновенностью исполнения. Они с Доком не были особыми любителями подобного рода музыки, но Дороти знала, что ее слушательницам на фермах это должно понравиться. И когда остальные гости, оглушенные, на неверных ногах потянулись к бару, Дороти направилась за кулисы, чтобы похвалить Отманов за выступление.
Семейство собирало звуковое оборудование. Дороти представилась Минни Отман, наговорила комплиментов и сказала, что если они будут где-нибудь поблизости от Элмвуд-Спрингса, штат Миссури, она приглашает их на передачу. Минни промокала большим белым платком взмокшее лицо. Она сказала:
– Благослови вас Бог. – Потом отвернулась и крикнула: – Феррис, нас не звали в этом году на религиозные бдения где-нибудь в Миссури? Или речь шла об Арканзасе? Загляни-ка в блокнот. Эта милая леди хочет позвать нас на свою радиопрограмму. – Она извинилась перед Дороти: – Мы столько разъезжаем, уважаемая, что всего не упомнишь.
Феррис Отман, весивший фунтов на сто больше своей жены, пыхтя, вытянул из внутреннего кармана пиджака длинный черный блокнот. Полистал его:
– Мы приглашены в Церковь Христа на шоссе 78 возле города Эш-Хилл, Миссури, в первую неделю июля.
Минни повернулась к Дороти:
– Это недалеко от вас, уважаемая?
Дороти сказала:
– Да, я знаю Эш-Хилл, это рядом. С радостью попрошу кого-нибудь съездить за вами и привезти к нам. Где вы остановитесь?
Минни засмеялась:
– Ой, где нас поселят, мы узнаем только на месте. Мы ночуем у добрых людей. Обычно церковь находит жилье. Нас шестеро, включая Флойда, – он ждет в машине, не выступает на банкетах, только в церквях и на религиозных бдениях, так что если знаете семью, готовую приютить двух-трех человек, скажите, ладно? У вас, часом, не найдется лишней кровати или топчанчика?
Дороти оказалась в безвыходном положении, потому что женщина согласилась выступить в ее передаче. Она глянула на девочку – той было лет пятнадцать-шестнадцать – и сказала:
– Ну, вообще-то, миссис Отман, у нас самих дочка примерно одного возраста с вашей, и она наверняка будет в восторге от такой гостьи.
Минни возвела глаза к потолку, пропела «СЛАВА ИИСУСУ!» и снова перевела взгляд на Дороти:
– Я вам вот что скажу, миссис Смит, Господь каждый день подкидывает нам хороших людей. – Она снова спела во весь голос: – БЛАГОДАРЮ ТЕБЯ, ДОРОГОЙ ИИСУС!
Дороти была несколько ошарашена такой эмоциональной благодарностью и быстро добавила:
– Но, миссис Отман, вы должны знать, что мы не прихожане Церкви Христа, не знаю, важно ли вам это, но…
Минни отмахнулась:
– Ой, дорогуша, совершенно неважно, лишь бы вы были христианами, не пили спиртного, не курили и не играли в азартные игры. – И, прежде чем Дороти успела вставить хоть слово, закричала мужу: – Феррис, одно место около Эш-Хилл уже есть! – И снова обернулась к Дороти: – Это очень мило с вашей стороны, спасибо вам всем, она не доставит проблем, ест маломало, вы ее даже не заметите. – Потом махнула белым носовым платком в сторону дочери: – Бетти Рэй, пойди-ка сюда. Эта милая леди приглашает тебя пожить с ними в Миссури.
Бетти Рэй – худая бледная девочка, светлая шатенка с карими глазами, в таком же, как у матери, лиловом платье – подошла к ним с некоторой неохотой.
Дороти ей улыбнулась:
– Здравствуй, Бетти Рэй. У нас дочка твоего возраста, и она будет рада, если ты у нас поживешь.
Минни ткнула девочку локтем:
– Скажи леди спасибо.
Девочка вспыхнула и что-то пробормотала, но так тихо, что Дороти не разобрала слов.
Позже, когда Дороти вернулась к столу и осознала, что сделала, она сказала мужу:
– Анна Ли меня убьет.
Пикники с песнопениями
Семейство Отман было одним из многих белокожих исполнителей церковных песнопений, странствующих в этом году по Югу и Среднему Западу. Группы с названиями «Семья Спир», «Семья Счастливых Гудманов», «Политики», «Мальчики Гармонии», «Уэзерфорды», «Ле Февр», «Четверка из Дикси», «Мальчики из Долины Теннесси», «Мастера мелодии» жили на то, что ездили по стране и пели в маленьких церквях, на собраниях верующих, на религиозных бдениях, на днях песнопений и всяких пикниках с обедом на природе. Корни так называемой южной церковной музыки «госпел» уходят в Англию 1700-х годов, когда первые колонисты привозили с собой из Старого Света сборники гимнов. Госпел долгое время был доминирующим музыкальным стилем в Америке, очень популярным на церковных собраниях по всей стране. Но после Гражданской войны пение в стиле «Священная арфа» – музыка фигурных нот – потеряло свою популярность на Севере, сохранившись только в сельских церквях на глубоком Юге. В 1910 году человек по имени Джеймс Д. Воган опубликовал свой первый песенник «Гармонии госпела». Для продвижения сборника он создал «Квартет Вогана», первую чисто мужскую группу южных церковных песнопений в Америке. А затем открылась Музыкальная школа Вогана в Лоуренсбурге, штат Теннесси. Следом стали открываться другие школы, и в 1930-е годы группы южного госпела из мужчин, женщин и детей уже колесили по Югу и Среднему Западу и проникли на север до самой Айовы. О наиболее успешных группах заговорили на радио, и скоро их выступления стали собирать толпы народа.