Дмитрий Правдин - Хирург возвращается
Ровно в восемь ноль-ноль я вхожу в ординаторскую в отутюженном халате, пахнущем той необычайной свежестью, что бывает только у новых вещей, надетых в первый раз. Белый халат, выданный Любой, оказался мне впору, но пришлось надеть его поверх «гражданки», так как медицинскую робу она еще не погладила и пообещала занести позже.
— Доброе утро! Я — Дмитрий Андреевич Правдин, хирург из Петербурга. Прибыл к вам в помощь! — Я пожимаю руку поднявшемуся мне навстречу крепкому коротко стриженному парню лет тридцати, одетому в синюю медицинскую робу.
— Григорий Петрович Постников, хирург туземного отделения, — широко улыбаясь, представляется доктор. — Наслышаны о вас, Дмитрий Андреевич. Рады вашему приезду!
— От кого наслышались? — интересуюсь я, усаживаясь на стул недалеко от свободного письменного стола. Всего в ординаторской стоит три стандартных казенных письменных стола со стульями, но занят только один. Все столы в безупречном порядке, включая и стол Григория Петровича.
— От главного врача, разумеется, — продолжая улыбаться, сообщает мне Григорий Петрович, — от кого же еще?
— Ну, может, от Зинаиды Карповны?
— Что вы, — морщится парень, как от зубной боли, — мы с ней не особенно знаемся.
— Похоже, не у меня одного проблемы с заведующей?
— Уже успели познакомиться? Вы когда прибыли?
— Прибыл вчера под вечер, тогда же и имел честь быть представленным самой Зинаиде Карповне.
— Я знал, что вы на днях должны подъехать, но вчера пораньше ушел по своим делам, поэтому и не в курсе событий. В общем, она вас приняла, как обычно, чрезвычайно «радушно»?
— Еще как! Думал, что прямо с кулаками набросится.
— А вы знаете, за ней это не заржавеет. На врачей, правда, пока не наскакивала, а сестрам и санитаркам прилетает довольно часто!
— Ведет себя, словно зарвавшаяся помещица среди крепостных крестьян?
— Типа того! — подтверждает Григорий. — Ее тут все откровенно боятся. У большинства санитарок и медсестер при одном ее виде настроение портится. И ничего с ней поделать не могут! Из-за нее уже два прекрасных доктора ушли в дежуранты: не смогли с ней в день работать.
— Как так ушли? Наверное, водился какой-то грешок? — прищуриваюсь я. — Не может здоровый мужик просто так взять и уйти с насиженного места только оттого, что заведующая, пусть и такая одиозная, как ваша, его невзлюбила.
— Вы правы, — молодой хирург опускает взгляд, — водился за ними один недостаток.
— Этот? — я щелкаю себя по шее.
— Да. Этот, — вздыхает Постников. — Но сейчас они в глубокой завязке.
— Надолго?
— Думаю, навсегда! Они отличные хирурги, но Зинаида Карповна подловила их и удалила из отделения.
— А вы? — я снова щелкаю пальцами по шее.
— Ну что вы, Дмитрий Андреевич, я мастер спорта по рукопашному бою! Спиртного — ни грамма! Вчера, кстати, я отпрашивался на соревнования.
— Похвально! Однако, коллега, мы заболтались, а где сама дама?
— Она дежурство сдает, с минуты на минуту должна появиться.
— Да? А я торопился, боялся, знаете ли, опоздать. У вас рабочий день начинается с восьми часов?
— У нас-то с восьми, а у Зинаиды Карповны с девяти! Так что вы вовремя подоспели.
— Как это с девяти? У нее индивидуальный график?
— Почти. Я пять лет тут работаю, и все время так было: мы приходим на работу к восьми, а она к девяти.
— Довольно оригинально. А кто у вас тогда принимает утренние конференции? Вы?
— Да бог с вами, она и принимает! Никто не уходит домой, пока смену свою не сдаст. Все сидят и ждут прихода заведующей.
— Все терпеливо ждут, когда ея Величество соблаговолит осчастливить подданных своим присутствием. Забавно, забавно. А как на эти скромные причуды начальство смотрит?
— Начальство давно смотрит на все сквозь пальцы. У нее есть коронная отговорка: она уходит домой всегда очень поздно. Раньше шести вечера ни разу еще домой не ушла, а рабочий день у нас до четырех вечера, даже до без четверти четырех.
— Так пожалуйста, пускай хоть до полуночи сидит, если не успевает вовремя выполнить свою работу. Только народ-то отчего должен страдать?
— Ну, что я могу сделать? Я лично прихожу всегда к восьми. Пока осмотрю своих старых больных, пока ознакомлюсь с поступившими, уже и девять часов пробьет.
— Чего, небось, меня обсуждаете? — В дверь просовывается голова с лиловыми волосами и вместо приветствия начинает играть желваками. — Ну-ну!
— Здравствуйте, Зинаида Карповна! — подпрыгивает мастер спорта по рукопашному бою. — Даже не думали вас обсуждать!
— Здравия желаю, — здороваюсь я, не вставая со стула.
— Ну, тогда прошу всех ко мне! — крякает заведующая, заметив мое явное неуважение к ее персоне.
— Идемте к ней в кабинет, — отчего-то шепотом произносит Григорий. — Пятиминутки там проходят. Сегодня она с дежурства, так что начнем раньше. А завтра с девяти, как обычно.
Небольшой кабинет заведующей забит под завязку. Несколько испуганных, как мне показалось, барышень в чистой медицинской форме чуть ли не по стойке смирно выстроились вдоль стен кабинета. Только одна элегантная женщина средних лет в высоком синем колпаке бесстрашно садится на край дивана, рядом со столом заведующей, стараясь не задеть халатом рассыпанные истории болезни. Бросается в глаза, что со вчерашнего вечера к ним так никто и не прикоснулся. Эта отважная дама при дальнейшем знакомстве оказалась старшей медицинской сестрой хирургического отделения Ульяной Дмитриевной Романовой. Пожалуй, она один из немногих сотрудников, кто может хоть что-то возразить деспотичной заведующей.
Не обращая абсолютно никакого внимания на сиротливо прижавшихся к стенам медсестер, заведующая решительно проходит на свое место. Мы с Григорием Петровичем садимся в незанятые кресла и готовы внимать. Остальные представительницы коллектива даже не шелохнутся, так и остаются стоять, словно пригвожденные к месту.
Тут я замечаю вчерашних знакомых сотрудниц, приветствую и жестом приглашаю их присесть на пустой диван. Они в ответ только легонько качают головами, давая понять, что это невозможно, густо краснеют, заметив недовольный взор своей заведующей, и остаются стоять на прежнем месте.
— Всем доброго дня! — громко открывает утреннюю конференцию руководитель отделения.
— Если оно доброе, — тяжело вздыхает кто-то совсем рядом со мной.
— Разрешите представить вам нового хирурга Дмитрия Андреевича Правдина, — Зинаида Карповна недовольно смотрит в мою сторону и продолжает: — с сегодняшнего дня он примет участие в работе нашего отделения.
— Очень приятно! — я поднимаюсь со своего места и приветствую всех полупоклоном.
— Надолго к нам? — подает голос старшая медсестра.
— Надеюсь, что нет! — опережает меня Зинаида Карповна.
— Пока на месяц, а там дальше видно будет!
Она едва не давится от моих слов, однако живо приходит в себя.
— Кто сегодня у нас дежурил? Отчитывайтесь!
Отчитываются сухими докладами: сколько человек на отделении, сколько поступило больных, с каким диагнозом, кто температурил и беспокоился. Плюс пара-тройка специфических вопросов, не интересных для широкой публики. Через десять минут конференция заканчивается, и Зинаида Карповна всех отпускает:
— Если вопросов нет, расходимся по рабочим местам.
— А как же со мной? — интересуюсь я у заведующей, когда все остальные покидают кабинет.
— А что с вами?
— Мне необходимо выделить палаты с больными, внести в график дежурств или вы запамятовали?
— Ах во-он вы о чем! Ну хорошо, выделю вам палаты и внесу в график дежурств, но больше четырех не получится, так как приходится отрывать от других докторов. Сами понимаете, это их деньги, а вы их забираете.
— Готов дежурить бесплатно! — вспыхиваю я. — Из любви к искусству!
— Ну, зачем же бесплатно? У нас в стране любой труд оплачивается, и ваш — не исключение. Просто график уже составлен, и мне придется у наших врачей-дежурантов забрать ради вас, — она нажимает голосом на «вас», — несколько дежурств. Что, естественно, ударит по их карману.
— Зинаида Карповна, не стоит из меня делать этакого злодея, приехавшего в ваши края, чтобы только отбить хлеб у местных докторов.
— А разве это не так? Вы же к нам приехали.
— Не так! Насколько мне известно, у вас в отделении около десяти ставок хирургов, и половина из них никем не занята. Кроме того, вы заранее были предупреждены главным врачом о моем приезде и должны были составить график так, чтоб никто из врачей не остался внакладе. Получается, именно вы причина их урона, а не я. Кстати, месяц только начался, сегодня всего лишь второе августа, так что все еще поправимо.
— Ну! Ну! — качает головой заведующая. — Я поставлю вам четыре дежурства, но на большее не рассчитывайте!