Григорий Покровский - Заложники
- Я вам скажу правду, — Шаик перешел почти на шепот. — Только не говорите об этом Рошеду, он может проговориться Халесу.
- Конечно же, — ответил Азат, — я сам заинтересован в продолжение этой игры.
- Старик умер, не дойдя до границы. У него было слабое сердце, а они держали его без воды и лекарств. Хотя всё можно было сделать: и доктора найти и подлечить, если иметь хоть какие- нибудь мозги.
В тот же день в Москву была отправлена шифровка: «Переговоры с Халесом состоялись. Заказчиком был представитель фирмы «Моритон ойл». Старик умер от сердечного приступа по дороге в Пакистан. Поиски остальных продолжаю. Туркмен».
Глава 8
Машина мчалась по широкой дороге от дворца Амина, в котором располагался штаб сороковой армии. Солнце уже стояло высоко и была нестерпимая духота, но огромные тополя, что стояли вдоль дороги создавали над ней спасительную тень. Кора на деревьях почти в рост человека была ободрана, и они выглядели, словно общипанные гигантские птицы. Кору обдирают нищие афганцы для топлива, чтобы спастись от холода, пусть даже короткой, но холодной зимой. Машина ехала по направлению в центр города. Обогнув другой замок, в котором располагался генеральный штаб афганских войск, проехав с километр, завернула к воротам.
Тут за высоким забором размещалось хозяйство Бурхи. Белая «Нива» посигналила, немолодой солдат в афганской униформе открыл ворота. Ромашов торопился, ему надо было переговорить со своим начальником, главным советником от КГБ генералом Малковым, а также позвонить в Москву. Он решил вначале заехать к Бурхе, а потом мчаться к себе в посольство. Суть его беспокойства была в следующем: только что он получил информацию от начальника особого отдела сороковой армии, что готовится широкомасштабная войсковая операция по поиску заложников. В ней будет задействована дивизия и армейские части. Он понимал, что погибнет не только весь его труд, но и сотни солдат и тысячи мирных граждан. И как никто другой знал, что нет никакой необходимости проводить эту войсковую операцию с таким количеством сил. По имеющимся данным Азат был уже у цели: еще небольшое усилие и людей можно будет освободить, не подвергая риску своих солдат; и не полетят в Союз самолёты с грузом двести, и не склонятся матери над могильными плитами своих сыновей. Но он не знал одного: Андропов доложил Тихонову, что его фронтового друга освободить не удалось. Председатель Совета Министров пожаловался Брежневу. Тот собрал совещание и высказал министру обороны и председателю КГБ своё недовольство, мол, генералы много обещают, но ничего не делают. Министр закусил удела, дал нагоняй своим генералам — и тут всё завертелось. Отменить решение министра никто не мог, и только освобождение заложников могло поставить этому точку. И если бы Ромашов смог кого–то из начальников склонить на свою сторону, то никто из них не решился бы идти к самому председателю. Да и Андропов не стал бы переубеждать своего коллегу по Политбюро отменить этот приказ. Не знал Ромашов и того, что у него остаётся времени не больше недели.
" Ничего, ничего, — думал Ромашов, — даже, если не удастся отменить приказ — пока разведка поработает, пока на своих картах «яйца» операторы будут рисовать, утверждать да согласовывать, войска готовить — время ещё есть. Может Азат и нащупает, где удерживают заложников.
Он не вошел, а почти вбежал к Бурхе в кабинет. Тот сидел в позе роденовского «Мыслителя», перед ним на столе лежал небольшой клочок бумаги. Задумавшись, он даже не заметил вошедшего Ромашова.
- Беда идёт, — как гром среди ясного неба прозвучал голос Ромашова.
От неожиданности Бурха вздрогнул.
- Армейцы грозятся провести войсковую операцию, — продолжил Ромашов. — Планируют кишлаки прочесывать.
- Гребенка сломается, — Бурха безразлично посмотрел на Ромашова, — это не первое и не последнее их безумное решение. Людей только жалко.
-Могут уничтожить нашу ложную банду. Сколько человек в кишлаке собралось?
-Пока мало, — ответил как–то лениво Бурха. — Когда операция начнётся, Азат перевезёт их в Кабул.
- Там разные люди и нежелательно их на виллу тащить.
- Я и не собираюсь, у меня есть место. Тут вот другое, — Бурха взял двумя пальцами лист, что лежал на столе, — Халес предлагает встретиться. Приглашает меня в гости, одного — без охраны.
- И ты что, собираешься к нему поехать?
- Да вот думаю, наверное, поеду.
-Это же безумие! Он твою голову отрежет и её на кол посадит.
- Если бы он захотел меня убить, он давно бы это сделал. Отследить меня в городе не так уж и трудно. Посмотри, — он показал рукой на окно, — возле гаража «Волга» стоит, словно решето, вся в дырках. Поздно вечером на буксире приволокли.
Ромашов посмотрел в окно. Там возле въезда в автомобильный парк стояла разбитая белая машина.
- Много людей погибло?
- Четыре человека. Все мои офицеры, ехали на задание. Кто–то им наводку дал, надо крота искать.
- Ты серьёзно решил к Халесу ехать?
- Когда–то надо с этим кончать. Кстати, «Волгу» расстреляли в районе Бамиана — его зона обитания. И про старика с ним надо потолковать, обменять на родственников.
Бурха не знал, что геолога нет в живых. В целях конспирации Ромашов это держал в секрете. Узнав об этом, Бурха, наверняка, поделился бы с замами, а дальше возможна утечка информации. Крот передаст это Халесу. И тогда Шаик взял бы на контроль всех кто об этом знал. Тогда попадал бы под подозрение и Азат.
- Встречу назначил далеко отсюда?
- Километров сто на север, в горах кишлак есть.
- Ты что, Карим, и впрямь думаешь, что там его база?
- Нет, не думаю. Не настолько он глуп, чтобы показывать мне своё лежбище, а я его завтра с вертолётов разбил.
- А если они тебя в плен возьмут и потом будут требовать выпустить родственников?
- Не получится, они меня знают, Я прикажу заму и, если я не вернусь — родственников расстреляют.
- Так и ты же погибнешь.
- Во имя благого дела можно и погибнуть, такова воля Аллаха.
- Ну что же коль решил, тогда надо всё до конца продумать. Мне, кажется, надо взять несколько спецгрупп, заранее окружить этот кишлак.
- Нет, так не получится. У него тоже есть разведка, наверняка, они там уже всё вокруг заняли, а потом крот сразу им передаст о наших передвижениях.
- Тогда другой есть вариант: ты едешь к месту, а мы выдвигаемся позже, и спецназ будет не афганский, а отряд " Каскад». И ещё, я договорюсь с командованием сороковой армии, они дадут десантников и вертолеты. Рекомендую снять европейскую одежду и облачиться в афганскую. Карманы, конечно, твои обыщут, а вот чалму никто не тронет, туда положим портативную радиостанцию. Включим её на постоянную передачу, и мы будем слышать все ваши разговоры. Мне сейчас некогда. Надо ехать к начальнику, доложить о готовящейся войсковой операции, может и удастся всё переиграть. С ним и твою проблему обсудим. Вернусь, тогда всё обговорим в деталях.
Встреча была назначена на одиннадцать часов. Как и предписывалось в письме, Бурха доехал до указанного места на своей машине один, прошел с километр пешком. К нему подъехала машина, его усадили и увезли совсем в другое место, а не туда, как оговаривали в письме. Но опытный контрразведчик Ромашов предвидел и это. Кроме вертолётов и десантников он выпросил у начальника радиотехнических войск подвижной пеленгатор, который тут же зафиксировал направление движения машины, по работающей радиостанции на голове у Бурхи.
Бурху привезли к Халесу с завязанными глазами в кишлак в километрах двадцати от крепости. Халес не решался привезти его в своё убежище. Шаик доложил ему, что движения спецгрупп Бурхи не замечено — все находятся в местах дислокации. И тут Халес почувствовал своё превосходство — у него в руках самый главный его враг, удерживающий его родственников. Он стал разговаривать с Бурхой дерзко и нагло.
Шаик тихо, чтобы не слышал Бурха, почти прошептал Халесу на ухо: «Я бы не советовал с ним так разговаривать. Вы не знаете Бурху».
- Чего ты лезешь со своими советами, — грубо ответил Халес, — я сам знаю, как мне с ним говорить.
И тут, минут через десять, все услышали рокот летящих вертолётов. Две боевых машины с ракетами на борту сделали круг над кишлаком и улетели. Это Ромашов, услышав начало беседы по радиостанции, решил предупредить Халеса, что переговоры должны быть переговорами, а не ультиматумом. Шаик выбежал на улицу. Его перепуганные воины лежали в пыли. Один из них пристраивался из–за дувала выстрелить из переносного средства ПВО по вертолётам.
- Не стрелять! — закричал Шаик.
Он понимал, что выпущенная по вертолётам ракета, вряд ли попадет в цель. Они уже были далеко, но могут развернуться и ответить огнём и тогда от кишлака останется одна глина.
Шаик прибежал к Халесу.
- «Шурави», два вертолёта с полным вооружением, наверное, где–то рядом и их спецназ.
