Юрий Калмыков - Самопознание шута

И он начал считать. Это было удобно, так как машина всякий раз подпрыгивала, когда он начинал движение. Остановиться по дороге туда пришлось 418 раз!

Надо ли говорить, как Константин ненавидел езду в пробках?! Однажды в разговоре с одной своей знакомой он мимоходом пожаловался на автомобильные пробки.

– А я каждый день еду с работы в пробках, по 3 – 4 часа, – спокойно ответила она.

Вера жила за городом, а работала в самом центре Москвы. У неё была хорошая машина с автоматической коробкой передач. И всё-таки!

– Вера, но ведь это ужасно! Утром ты едешь в пробках, вечером в пробках! Ты посчитай, какую часть жизни ты тратишь на автомобильные пробки! Ты же можешь ездить на электричке и экономить массу времени!

– А на что его тратить?

Этот вопрос поставил Константина в тупик, и он надолго погрузился в глубокие экзистенциальные размышления. Вышел он из них вместе с Вадимом.

– А чего ты хочешь от неё?! Она небось даже пива не пьёт?!

– Я думаю, – сказал Константин, – что это какая-то болезнь разума! Ну, скажи ей, что можно ходить в бассейн, в театр, в хорошее кафе, читать книги – всё это будет как бы ответом на её вопрос: «Как лучше убить время?» Ей же нельзя посоветовать что-нибудь большее, чем приехать куда-то и плюхнуться в кресло. Для большего – это ж надо хотеть чего-то! Но если ничего очень сильно не хотеть, то живёшь вполсилы, как будто чего-то ждёшь! Чего?

– Ты знаешь, это больной вопрос для многих, кто зарабатывает нормальные деньги: «Чем заняться в свободное время?» Ну а если пробки на дорогах, то одной проблемой меньше, всё решается естественным путём.

Вот поэтому и существуют пробки на дорогах! – сделал философский вывод Вадим. – У меня таких проблем нет. Я фотохудожник! И на работе, и в свободное время занят одним и тем же. К тому же всё это время я пью пиво и делаю это с большим удовольствием! Тебе наливать?

– Нет, спасибо!

– Я тебе более того скажу: всё человечество в целом живёт без какого-либо занятия! Живёт себе и живёт, просто так, и не знает, чем заняться! Но под эту тему нам нужна водка! Без водки такую тему не поднять!

Вот так! С Вадимом можно только валять дурака! Ничто его по-настоящему не интересует.

Прямо перед машиной на дорогу выскочила собака. Ему показалось – это Глюк! Константин резко затормозил. Это случилось перед самым перекрёстком. Послышались характерные звуки и толчок. Водитель, ехавший сзади, не успел затормозить. И тут же раздался грохот сильного удара. Такие звуки редко какого автомобилиста могут оставить равнодушным. Это автомобиль, ехавший слева от Константина, врезался в грузовик, пересекавший перекрёсток на красный свет.

Искорёженный легковой автомобиль развернуло и отбросило назад. Грузовик остановился, из него выскочил водитель и, пошатываясь из стороны в сторону, бросился бежать.

Автомобиль Константина был повреждён незначительно, а вот тот, который ехал слева, был, что называется, всмятку. Его водитель был ещё жив и лежал на асфальте в окружении толпы. Он смотрел вверх. Константин смотрел на него.

«Думает ли он о чём-то значительном или просто силится понять, что происходит? Ещё несколько минут назад он спокойно ехал в своей машине. Может быть, он ещё не смог переключиться с тех мыслей, и они вертятся в его голове вперемешку с новыми впечатлениями? А если он никогда не думал о своей жизни как о чём-то значительном и просто ждал чего-то и не находил себе занятия, то о чём же он может думать в последний момент? Чего ждал? Может быть, и я тоже в какой-то степени жду чего-то самого значительного в своей жизни, а оно не приходит? Ни этого ли я жду?»

Левой задней двери у автомобиля не было, её от удара куда-то отнесло в сторону. Константин смотрел на вещи и продукты, разбросанные по асфальту. Видно было, что человек заезжал в супермаркет. Там была баночка селёдки в винном соусе, салаты в пластиковых коробочках, нарезка копчёной колбасы и красной рыбы, козий сыр, фигурное печенье в шоколадной глазури, йогурты, сметана, яблоки, баклажаны, сладкая баварская горчица, детектив, диски с фильмами, зонтик. Всё это растаптывалось возбуждёнными и любопытными прохожими. Самого владельца это уже не волновало.

Приехав домой, Константин обнаружил записку от Елены. Она писала, что ушла от него навсегда. Они ссорились не первый раз, и не первый раз она уходила от него к родителям. Но тогда были значительные ссоры, а сейчас всего лишь из-за собаки. Подлый пёс добился своего! Глюк – это, вообще-то, собака Елены, он очень старый пёс. Ему нравилось жить у родителей Елены, и совсем ему не нравился Константин.

Зазвонил телефон, но это была не Елена.

– Привет! Ну, и что ты собираешься делать? – это был коллега по работе.

– Ложиться спать!

– Вот это правильный подход! Очень рациональный! Мне твоя позиция нравится! Спокойствие, и никаких волнений! Подумаешь, институт закрывается! И чёрт с ним!

– Какой институт? – спросил Константин.

– Как? Ты ничего до сих пор не знаешь???

И Константин узнал, что их институт закрывается в связи с отсутствием финансирования и что он, как и все сотрудники института, потерял работу.

«Интересный сегодня день! – устало подумал Константин. – Уж если что-то происходит, так происходит!»

Он знал, что не нужно звонить Елене, когда устал и не в настроении. И вообще, не знаешь, что сказать. Хорошего ничего не будет! И позвонил! Так оно всё и оказалось! Стало гораздо хуже, чем было.

«Почему я такой идиот?» – спросил себя Константин и, не дождавшись ответа, отправился спать.

Глава 2. ШУТЫ

Появилась ложь,

И усомнились люди в своей реальности,

И уверовали в богов, которых не видели.

Антонио

Как удалось Антонио дожить до своих лет, не знает никто. Каждый его шаг был сопряжен с каким-либо риском для его жизни. Он падал с балкона и с крыши, давился костью и шариком от бус, заболевал холерой и малярией, был укушен змеёй и бешеной лисицей, попадал под грузовик, тонул в проруби, терялся в лесу и в городских подземных коммуникациях, его било электрическим током и молнией, он травился колбасой и газом, его случайно запирали в холодильнике, заколачивали в ящике, его засыпало землёй в строительном котловане… Его родители потеряли счёт таким случаям.

Однажды мать Антонио сказала своей близкой подруге: «Я столько раз думала, что он погибнет. И теперь, если это случится то у меня в душе уже ничего не шевельнётся. Его как будто уже нет, и в то же время он занимает собой полмира. Если он вырастет, это будет чудо!»

Однако он вырос, но, имея унаследованный от деда характер наглого насмешника, он постоянно провоцировал в окружающих желание убить его, разорвать в клочья, стереть с лица земли. И довольно часто угрозы для его жизни были весьма реальными, но всякий раз так или иначе Антонио выходил сухим из воды.

Видимо, всё дело в характере. Таким он родился, третий сын известного московского мясника. В отличие от братьев читать он начал рано, много и сразу взрослые книги. Когда его сверстники читали «Трех поросят», Антонио больше привлекали книги с таким названием, как «Бремя страстей человеческих». Казалось бы, он должен был хорошо учиться, но не тут-то было, учёба его нисколько не интересовала, да и далеко не каждый преподаватель мог выносить его едкие замечания.

Кто бы его стал терпеть, если бы отец Антонио каждую пятницу не присылал директору школы увесистую сумку с мясными деликатесами! Когда возмущённые преподаватели приходили к директору с вестью об очередном «чрезвычайном происшествии», он сразу спрашивал:

– Кто в этом принимал участие, кроме Антонио?

– А его сегодня не было, он не дошёл до школы!

– Почему?

– У него голова застряла между прутьями на лестнице, не может вытащить, сейчас как раз должны пилить.

– Голову?

– К сожалению, нет! Только прутья!

Отец Антонио, обладавший талантом делать деньги больше из воздуха, чем из мяса, всегда деловой, спокойный, дружелюбный и рассудительный, имел в прежние времена хорошие связи во многих деловых кругах, теперь же жил с женой на юге Аппенинского полуострова, где на маленькой ферме выращивал для своего удовольствия виноград и оливки. Сам он мяса не ел никогда.

Братья Антонио унаследовали деловую хватку отца. Старший – Василий занимался бизнесом полубанковским, полукриминальным. Средний – Сергей занимался политтехнологиями и считался политиком разумным и перспективным. Его голова не была забита идеологией: конкретный, спокойный, дружелюбный, он умел легко и просто разрешать сложнейшие противоречия.

– Сюда нельзя! Вы по поводу голодовки?

– Ни в коем случае! Только личные вопросы! – с улыбкой отвечал Сергей и проходил к забаррикадированному депутату. – И как нам сегодня голодается?

– Голодаю! Между прочим, за всё социально незащищённое население!