Ирина Биркитт - Блондинки в шоколаде, или Психология Барби
– А как же конкурсы по телевизору? – робко спросила Наташа.
– Имитация оргазма не значит, что его исполнительница получает удовольствие! То же самое и тут – главное имитировать цивилизованный бизнес!
Рыдания у нас за спиной возобновились.
– Машка, не вампирь! Девочка уже
сидит в луже слез!
– Химчистка за твой счет, мать Изабелла!
Мы приехали к Машке на Арбат. Я собиралась забрать Кота, за которым смотрела домработница Машки, и отправиться восвояси, прихватив с собой подарочек из Сургута. Когда мы остановились в подземном гараже, Машка повернулась к притихшей Наташе:
– Паспорт покажи!
Наташа стала копаться в своей розовой лаковой сумочке:
– А трудовая книжка нужна?
– Твой одуванчик меня подкалывает? – обратилась ко мне Машинская.
Я не успела ответить, как на Машкину ладонь опустились две книжечки. Одна была паспортом на имя Прилепской Натальи Андреевны 1983 года рождения, а во второй сообщалось, что она уволилась с должности помощника бухгалтера 29 августа.
– Надеюсь, клептоманией ты не страдаешь. Бери свои шмотки и пошли, – распорядилась Машинская.
Наташа вышла из машины и оглянулась: в гараже стройными рядами стояли машины, большинство из которых соседи Машки получили по индивидуальным заказам с дюссельдорфской выставки.
– Какие красивые! – ахнула она.
– Только не думай, что вся Москва так живет.
На лифте мы поднялись в Машкину квартиру. Там нас встретил недовольный долгим отсутствием людей Кот.
– Ой, какой котенок! Он плачет? – выдохнула Наташа.
– Котенку девять лет, и если бы он мог говорить, то сейчас, скорее всего, матерился бы.
Я взяла на руки своего хвостатого и поцеловала в ушастую морду. Кот притих – за две недели он явно соскучился по хозяйскому вниманию.
– Ты, – Машка посмотрела на Наташу, – марш в гостевой душ у кабинета. А ты, – Машка повернулась ко мне, – со мной в мою ванную. Предупреждаю: пока я буду валяться в джакузи и дочитывать «Чтиво» – меня не кантовать, а потом решим, что делать. Все – банный час!
Спорить было бесполезно, и я распрощалась с мыслью, что сегодня быстро попаду домой.
Приняв душ, я замоталась в полотенце и села на краю джакузи:
– Жду дальнейших указаний, мой генерал!
– Белка, – Машка отложила журнал в сторону, – ты – дура!
– Не поняла…
– Ты тащишь в дом чужого человека! На хрена она тебе сдалась? А вдруг она аферистка или больна чем? Ты сама пачками издаешь журналы о людях, которые, как правило, оказываются совсем не теми, за кого себя выдают! Что ты о ней знаешь? А вдруг она наводчица? Или, как вот тут, – Машка ткнула в журнал, – клофелинщица!
– Маша, наши журналы прежде всего о том, что жизнь – разная! Мы знакомим читателей с неизвестными им и потому потенциально опасными сторонами жизни. Или прекрасными! И это на 70 процентов вы-мы-сел!!! Художественная обработка! Натюрлих? А тут живой человек, который мог пропасть! Выходи, мы тебя ждем!
Я пошла на кухню. За столом сидела Наташа. У нее на руках тихо млел Кот. Девушка переоделась, а на ее голове красовался огромный узел влажных волос. Девственно чистую поверхность кухонного гарнитура украшали банки и мешочки.
– Я это, хотела чай сделать, но не стала в шкафах рыться, а тут ваш Кот мне на руки прыгнул, да так хорошо уснул, что жалко его беспокоить.
«Этот умеет получить свою выгоду», – подумала я. За девять лет его жизни я привыкла доверять кошачьей интуиции. Кот категорически обходил стороной неприятных людей. Однажды Машка приехала ко мне со своим криминальным хахалем. Кот мирно сидел на кресле. Увидев этого человека, он прыгнул за кресло и злобно зашипел. Такую реакцию я видела впервые, а, судя по Машкиным рассказам, она была исключительно верная. И я решила быть не слишком строгой с нашей новой знакомой.
– А это что за дары природы? – Машка, выйдя из ванной, обнаружила Наташины банки.
– Это мама передала. Сказала, чтобы я угостила людей, к которым еду.
– Толик получит нолик! – выдала Машка. – Ну, значит, так, – сказала Бэтээр, прикуривая сигарету. – У тебя его телефон есть?
Наташа протянула Машке заготовленный заранее листок.
– Мобильные…
Машка взяла лист и отправилась в кабинет. Вернулась она крайне довольная собой.
– Одна симка не прошита, а другой телефон вообще летучий голландец!
– Чего? – не поняла я.
– А ничего! Тебе все равно не понять, только вот когда люди хотят обделывать свои темные делишки, они покупают такие номера, как у Толика-болика.
– И откуда такие знания?
– От людей, которые мне сделки проверяют! Весьма компетентные источники! Ну да ладно, давай звонить. На, говори. – Машка передала трубку Наташе.
Наташа поздоровалась, назвалась и сообщила, что она в Москве. Минуты две она слушала собеседника, а потом повернулась к нам и спросила, где находится «Атриум». Машка заверила, что мы ее туда отвезем.
– Он извинялся и сказал, что перепутал даты моего прилета! – говорила приободрившаяся Наташа.
– Как же! Он деньги на такси экономил! – ворчала Машинская. – Давай собирайся!
Наташа ушла в кабинет.
– Что ты задумала? – спросила я у Машки.
– Мы приедем, отдадим Наташу и скажем этому Толику-кролику, чтобы он ее берег и знал, что она тут не одна в Москве. И на конкурс к ней пойдем!
– Слушай, ты пять минут тому назад хотела ее на улицу выбросить. С чего вдруг такая забота?
– Считай, что это аттракцион невиданной щедрости! – Машка развернулась и пошла в спальню.
– Чудны дела твои, Господи, – почему-то сказала я вслух.
12
К «Атриуму» подъехали в восемь. Толик явился с двумя девицами. Увидев нас, он заметно растерялся. Контраст был разительным: загорелые башни на шпильках и бледная от испуга, улыбчивая простушка в стоптанных кроссовках.
– А Наташенька и не говорила, что у нее такие замечательные подруги! Не хотите принять участие в нашем конкурсе красоты? Через два дня в лучшем казино города. Вот мы с девочками, – он махнул в сторону щуплых девиц в курточках, – тоже участницами – пришли купить им туфли и вечерние платья. И Наташеньке что-нибудь подберем. От тебя исходит удивительно сильная энергетика, – обратился он к Машке. – Ты под каким знаком родилась?
– Кусачей жопы!
– Чего-чего?
– Я – Скорпион, – пояснила Машка, – а подруга моя – Козерог. Если не успеем покусать, то догоним и забодаем.
– А-а-а… – Толик явно был сбит с
толку.
– Теперь так, – продолжала Бэтээр. – Девушка эта, – Машка указала на меня, – участвовала во многих международных конкурсах. И там, где вы учились, она преподавать может. Наташа – моя родственница… хм… дальняя. Мы будем пристально следить за ее успехами. Где она, кстати, будет жить?
– У нас несколько квартир в Москве. Хороших, трехкомнатных. Там живут участницы до конкурса, а после конкурса, в зависимости от результатов, кто-то уезжает, а кто-то начинает делать карьеру.
– Где квартиры? – не унималась Бэтээр.
– На проспекте Мира, на Полянке и…
– Значит, на Полянке – нам с Изабеллой будет удобно ее навещать. Какой точный адрес?
Я с удовольствием наблюдала, как Машка обрабатывает этого, надо сказать, премерзкого типа с бегающими глазками.
– А сейчас по магазинам! – скомандовала Машка.
– Да, конечно. А ваша подруга, – Толик вдруг перешел на «вы», – не хотела бы стать членом жюри?
– Посмотрим, – туманно пообещала Машка.
Мы прошлись по магазинам. Толик выделил девушкам по четыреста долларов, и на эти деньги Наташа приобрела неплохие туфли на высоком каблуке и вечернее платье.
Машка ненадолго нас оставила, а когда вернулась, протянула Наташе свою поцарапанную титановую «Нокию»:
– На, бери. Аппарат хоть и потрепанный, но надежный. Нажимаешь на кнопки по бокам, и панель отъезжает.
– Ой, не надо! Я и пользоваться не умею, – смутилась Наташа.
– Надо, тундра, надо! Если нужна я, нажимаешь единицу и долго держишь. Я занесла свой телефон в быстрый набор. Если нужна Белка, нажимаешь два. На листочке твой и наши номера. Вот зарядное устройство. Видишь деления: когда останется два, ставь телефон на зарядку. Понятно?
Наташа не знала, что говорить, и со слезами кинулась Машке на шею.
– Все равно не женюсь. – Машка нежно похлопала ее по спине. – А волосы у тебя действительно клевые. Если бы не моя бурная личная жизнь, я бы тоже, наверное, такие отрастила. Ну, успехов!
Я тоже распрощалась с Наташей, и мы направились к машине, где нас ждал орущий Кот.
– Так, конечно, немного спокойнее. Но мне этот мужик не понравился. Ты обратила внимание, что он в глаза не смотрит? И ладошки потные. С чего это он вообще с нами ручкаться стал? И вообще, странный какой-то…
Моя квартира пропахла пылью и табачным дымом и разительно отличалась от стерильных Машкиных интерьеров.
– У тебя опять берлога? Я тебе Стеллу пришлю, – предложила Машка услуги своей домработницы, – мой племяш должен жить в чистоте. – И Машка погладила Кота по загривку.
