Оскар Рай - Лабиринты сознания
- А кто сказал, что ты вообще ее убивал? - услышал я знакомый голос Флиппа.
Я от неожиданности дернулся.
- Тьфу, напугал меня.
Он сидел на подоконнике, свесив одну ногу вниз, а другую поставив на него.
- Следователь сказал, - ответил я на его вопрос, потирая глаза.
- Ну-ну, верь следователям.
Что «ну-ну»?! А кому мне верить и главное во что? Пользуясь твоими советами, я вообще не задумываюсь о таких вещах.
- Умнеешь на глазах, как я посмотрю.
Он соскочил с подоконника. Прошелся к двери и обратно.
- Какие планы на будущее? - язвительно спросил Флипп.
- Никаких. Живу одним днем, - не менее язвительно ответил я.
- С одной стороны, это хорошо, но с другой, - оборвал мою фразу Флиппер.
- Что с другой? Я так понял, ты появился в моей жизни для того, чтобы подвигнуть меня на какие-то поступки или конкретные действия, - взял я на себя роль грамотея.
- Только давай без этой киношной романтики. А то сейчас начнешь: «ты послан свыше, чтобы открыть мне тайну, сказать, что я не такой как все, типа избранный, и мне выпала честь выполнить миссию, которая заключается в спасении Мира», - протянул он с издевкой, - очнись, ты в психушке и к тому же не по моей милости.
- А по чьей?! - спросил я.
- Ты опять хочешь перекинуть вину на кого угодно, лишь бы себя оправдать. Пойми, людей миллиарды! И все ищут виноватого в своих бедах, не желая заглянуть в корень проблемы, - жестикулируя руками, объяснял мне Флиппер, - а я скажу в чем дело. Если бы люди перестали искать виноватых и осознали, что они сами в состоянии предупредить неприятную ситуацию или конфликт, и больше заглядывали бы в себя, признавая, что сами ответственны за все с ними происходящее, то поверь мне, не было бы ни воин, ни разногласий. Конечно, проще всего убедить себя в том, что ты ни в чем не виноват, это она, или он, сволочь редкая, и затаить обиду. А за этим следует плохое настроение и цепная реакция, передающая негатив от одного к другому. Если это случается в кругу семьи или в рабочем коллективе, то результат - хреновая атмосфера и конфликт. А если на международном уровне, да еще и в высших эшелонах власти, то все. Пиздец. Война, - завершил он грубым, но точным выражением.
- Знаешь, а я, кажется, начал понимать, о чем ты мне толкуешь, - проникновенно сказал я.
Потом не смог сдержать улыбку, и мы вместе рассмеялись.
Я был счастлив. Я снова испытал и вспомнил, что такое здоровая и интересная дискуссия. Насколько важно при общении видеть глаза собеседника, которые наполнены пониманием того, о чем он говорит, и он обоснованно отстаивает свои убеждения.
Для того чтобы это понять и начать ценить, мне понадобилось два месяца, на протяжении которых я выслушивал, и не имел возможности оспорить, тот маразм, который несли настоящие психи и недалеко от них ушедшие сотрудники милиции.
- Ладно, на самом деле, у меня есть кой-какие планы, - вытирая слезы вызванные смехом, стараясь сделать серьезный голос, сказал я, - бежать отсюда буду.
- Оу. Смелое решение. Каким образом, если не секрет? - не теряя сарказма, поинтересовался Флипп.
- Нас иногда выводят на улицу, в прогулочный дворик. Должны каждый день, но с этим мороки больше, так что получается мы раза два в неделю на свежий воздух попадаем.
- Давай без лирики.
- Ну, хорошо. Все привыкли, что я не проявляю особой активности и со временем утратили бдительность относительно моей персоны. Санитары больше за суицидником и тайным агентом смотрят, который каждый раз через забор норовит перебраться, а я, как правило, остаюсь без внимания.
-Ну?
- Что «ну»? Пока они будут за этим шпионом гоняться, я сам через забор и перемахну. Благо, что халатность - это неотъемлемая часть русского человека. Деревьям около забора уже давно следовало бы ветки обрезать, но пьяный слесарь больницы, он же столяр, он же дворник и еще хрен знает кто, этого не сделал. Вот это и будет моей путевкой на свободу.
- Гениально! А что если тебя все-таки засекут?
- Будем надеяться, что обойдется без «если».
ГЛАВА 12
Настал тот день, когда санитары соизволили вывести нас на свет Божий.
Я так же исполнял роль неодушевленного предмета. За исключением того, что теперь не позволял обитателям здешних мест грузить меня своими параноидальными историями.
- Мне вчера врач сказал, что скоро меня выпишут и я смогу вернуться к своим оловянным солдатикам. Они, наверное, меня уже заждались. Знаешь сколько их у меня? - говорил очередной дебил, умостившись рядом со мной.
Я же незаметно, чтобы не привлекать внимание санитаров, придвинувшись к уху своего собеседника, говорил следующее.
- Слушай, кретин, тебя никогда отсюда не выпустят, а твоих гребаных солдатиков давно уже на столовые приборы переплавили.
После чего тот вскочил и в ужасе и, умываясь слезами, убежал от меня подальше.
Так, буквально за один день, я пояснил всем своим дотошным клиентам, что кабинет психотерапевта на общественных началах закрылся, и ловить здесь больше им нечего.
Всем всем по потребностям.
Любителю детских сказок я рассказал, что снежная королева растаяла и у него никогда не будет котенка. Чекисту поведал, что его секретную карту давно нашли и изъяли. Теперь он ходит в страданиях, что она пропала, но меня больше не донимает. Зоофилу пообещал открутить голову и отдать бешенной собаке, которая совершит с ней акт совокупления, и это ему почему-то не понравилось, несмотря на его страсть к животным.
В общем, я и оттянулся по-полной, и от кровососов избавился.
Как и предполагалось, шиз, страдающий манией преследования, начал карабкаться на трехметровый забор, стараясь уцепиться за выступавшую из бетона арматуру.
Его жалкая попытка к бегству сразу же пресеклась санитарами, и он как всегда закончил прогулку у себя в палате в смирительной рубашке и под дозой успокоительного.
Я тем временем медленно встал со своего места, направился к высокому каштану, который присмотрел себе в помощники. Его ветки идеально подходили, чтобы без проблем забраться по ним на забор.
А там уже, желание обрести свободу окажется сильнее страха высоты и, если не поломаю ноги при приземлении, то моя цель будет достигнута.
Но мои планы были разрушены даже не санитарами, а пациентом, который своей репликой обратил внимание санитаров на то, что я забрался на первую ветку и стремительно ползу вверх.
- Эй, немой человек, возьми меня с собой. Пожалуйста, возьми!
До этого я практически не замечал его, он вел спокойный образ жизни в этом заведении. Ходил себе взад-вперед, бормотал что-то под нос и никому лишнего беспокойства не доставлял.
Я скорей мог ожидать подвох со стороны более буйных психов, но уже разницы нет, меня заметили санитары и, в кипише от того, что у них массовый побег, рванули к дереву, на котором я был.
- Что за день такой. Их что, вообще лучше на улицу не выводить, - заорал один из санитаров.
- А ну, давай слазь оттуда, идиот несчастный, - завопил другой.
Я застыл на месте. Но не от криков взбесившихся санитаров, а для того чтобы обдумать свои дальнейшие действия.
Так, если я полезу дальше, заберусь на забор и в суматохе сигану вниз, то, как минимум восемьдесят процентов, поломаю себе ноги и тогда плакала моя свобода.
Санитары - крепкие парни, но вряд ли они кандидаты в мастера спорта по рукопашному бою. А вот я могу похвастать такими заслугами.
Пока не поднялась шумиха и вся больница не встала на уши, надо «договариваться» с этими ребятами в белых халатах, а то дело совсем из-под контроля выйдет.
Я спрыгнул с дерева и так, чтобы те опомниться не успели, влупил кулаком в голову того кто по-здоровее, что он по инерции постоял еще секунды две и свалился на землю в бессознательном состоянии.
Второй санитар опешил. Дернулся было в мою сторону, но после не решился продолжить движение.
- Парень, успокойся. Я твой друг. Никто не причинит тебе вреда. Давай я отведу тебя в твою палату, ты ляжешь, отдохнешь, - завел на свою голову типичную песню для умалишенных струсивший санитар.
Пускай мы в дурдоме, и я целый месяц походил на тихо-помешанного психа, только его слова разозлили меня еще больше. И как говорил Флиппер, всем болит лишь свое. Так почему я должен страдать от гематомы, которую собираюсь ему заделать?
- Уроды! Как вы меня все здесь достали, - процедил я сквозь зубы искреннюю ненависть.
Он все так же стоял в растерянности. Но не долго.
Вначале я сбил его с ног мощным ударом лоу-кик, который наносится голенью по ногам чуть выше колен, а за тем, уже лежащего на земле работника больницы, выключил не таким сильным, но точным ударом кулака в висок.
Встал с колена, отряхнулся. Вздохнул с облегчением, что больше никто не будет препятствовать моему побегу.
Вскарабкавшись по дереву на забор, аккуратно преодолел колючую проволоку, натянутую по всему периметру ограждения. Ухватился руками за край бетонной плиты, из которых собственно и был сооружен забор, потом повис вытянувшись в полный рост и приготовился прыгать.
