Елена Глушенко - Отличница
Я помогла Потапычу разобрать гирлянду и повесила шары на самые высокие ветки, куда он пока не дотягивался. Мишка взялся развешивать остальные игрушки, а я пошла на кухню.
Этот Новый год мы собирались встретить у моих родителей. Я должна буду испечь торт, Наташка приготовит курицу, а салаты будем резать всем колхозом.
Но до этого еще надо было дожить, а есть хотелось уже сейчас. Поэтому я сварила борщ, пожарила котлеты и сделала пюре. Впрок.
Маркина все не было.
Мишка уже засыпал на ходу, но упрямо отказывался лечь в постель – я же ему пообещала, что придет специалист чинить компьютер. Наконец, в двенадцатом часу раздался звонок в дверь, и сын помчался открывать.
Я с интересом ждала, как они познакомятся, и готовилась придти кому-нибудь на помощь, если один из них вдруг заробеет. Помощь не понадобилась.
– Привет! Будем знакомы. Я Леха, – сказал специалист и протянул руку.
– Привет! Я Миха, – сказал Потапыч и вложил в его руку свою ладошку.
Маркин снял пуховик, повесил его на крючок и пригладил рукой взъерошенные волосы.
– Ну, веди, Сусанин, – приказал он, и они с Мишкой направились в его комнату.
На всю починку ушло минут двадцать. Он что-то скинул с диска, который принес собой, покопался в системном реестре, перезапустил какой-то сервис. Дважды назвал меня нерпой и констатировал, что таких, как я, нельзя подпускать к технике. Я обиделась и сказала, что я – узкий специалист и вовсе не обязана разбираться в тонкостях настройки операционной системы.
Меня выставили из комнаты и послали на кухню, где женщинам вроде меня самое место. На кухне делать было совершенно нечего, поэтому я решила выпить чаю.
За окном падал снег. Я смотрела, как снежинки танцуют в свете уличного фонаря. Ветра почти не было, поэтому они медленно кружились в воздухе и не спешили опуститься на землю.
– Ну, все, боец! Успехов тебе!
Леха вошел в кухню, а из Мишкиной комнаты раздались звуки пулеметной очереди. А может, автоматной.
– Это что такое?
– Это твой сын вступил в ряды доблестных мортал-комбатовцев.
– А как же космическая энциклопедия?
– Не волнуйтесь, мамаша. Мы ее тоже установили.
Он направился к раковине, вымыл руки и по-хозяйски уселся за стол.
– Ну, давай, женщина, корми меня.
Я смотрела, как он ест, и пила свой чай. Часы в коридоре пробили полночь, и наступило 30 декабря.
Мне вдруг вспомнилось, как много лет назад мы встречали Новый год у Маркиных. Кроме нашего семейства было много других гостей, но из детей были только мы с Лехой, еще совсем маленькие. Нас пытались уложить спать, но мы не давались в руки и спрятались в углу за елкой, откуда нас так и не смогли вытащить. Мы просидели под елкой всю ночь, объедаясь мандаринами, и там же и уснули. С тех пор хвойный запах и запах мандаринов для меня неизменно ассоциировался с Новым годом.
– Леша, а ты помнишь, как мы у вас всю Новогоднюю ночь под елкой просидели?
– Угу. Только не просидели, а пролежали.
– Может, кто-то и лежал, а я сидела.
– Ну, конечно. Сейчас ты еще скажешь, что это я съел все мандарины.
Я возмутилась.
– Разумеется, ты! А кто же еще? Это же тебе потом было плохо, а не мне.
– Подумаешь! Мало ли, от чего человеку может быть плохо. А вот ты от мандаринов стала оранжевая и вся чесалась.
Да уж. Тут, конечно, крыть нечем. Было дело. Самое интересное, что это обжорство никак не сказалось на моей любви к мандаринам, хотя обычно люди потом на дух не переносят то, чем объелись.
Леха доел борщ и отодвинул тарелку.
– Ну, вот. Жизнь налаживается. Щас спою.
– Котлету с пюре будешь?
– Котлету? С пюре? Давай. Глядишь – доживу до Нового года.
Потапыч с упоением отстреливался от невидимого врага. Леха расправлялся с котлетой. А меня вдруг потянуло на лирику.
– Леша, – сказала я. – А ты в курсе, что мы с тобой видимся последний раз в этом году?
– Угу, – ответил Маркин с набитым ртом.
– Ну, тогда скажи мне что-нибудь хорошее.
– Что именно?
– Не знаю. Пожелай мне что-нибудь. В Новом году.
– Я вот думаю, – сказал Леха, прожевав. – Может, ты меня и дальше будешь кормить борщом с котлетами, а я тебе за это буду чинить что-нибудь? А?
Очень романтично. А он продолжил:
– Ты ведь с техникой не дружишь. Значит, у тебя наверняка еще есть что-нибудь сломанное. Точно?
Пришлось признаться, что позавчера сломался пылесос.
– Ну, вот!
– Маркин, я с тобой, между прочим, о серьезных вещах говорить пытаюсь, а не о пылесосе.
– Ну, хорошо. Давай о серьезных. Говоришь, пожелать тебе что-нибудь?
Он задумался, а я уже рассердилась.
– Не надо мне ничего желать. У меня и так все есть.
– А что же тогда тебе сказать хорошего?
– Скажи, как ты ко мне относишься.
Я совсем не собиралась этого говорить! Честное слово! Понятия не имею, почему у меня такое вырвалось.
Он рассмеялся.
– Машка, Машка, нерпа ты глупая. Ну, подумай сама – как я могу относиться к женщине, которую видел без штанов на горшке? А?
Вообще-то, это был совсем не тот ответ, на который я рассчитывала. Однако внутренний голос подсказывал, что другого мне не услышать. Пока.
И тут мне вдруг стало совершенно ясно, чего я хочу больше всего на свете. Я поняла это так отчетливо, как будто на меня снизошло озарение. Я хочу услышать, как он скажет мне то, о чем я только что подумала.
– А дай мне, пожалуйста, что-нибудь запить все это, – попросил Леха.
Я налила ему чаю и пододвинула варенье. Маркин вылавливал ягоды из сиропа, даже не подозревая, что его жизнь круто изменилась в одно мгновение.
Я разглядывала это лицо, словно впервые в жизни. Как же так? Ведь я миллион раз смотрела в эти глаза и ничего в них не видела. Что же такое произошло, что я вдруг поняла: то, что я искала так долго и безуспешно, всю жизнь было рядом?
У меня возникло ощущение, как будто мощная лавина подхватила меня и понесла, сметая все на своем пути. Откуда-то из подсознания выплыли слова Андрея: «Вы пока не понимаете, чего хотите. Но скоро поймете – и тогда Вас ничто не остановит».
Спасибо, Андрей. Я все поняла.
Леха съел последнюю ложку варенья, допил свой чай и довольный откинулся на спинку дивана.
– Ну, все. Щас точно спою.
– Соседей разбудишь.
– Ничего. Подпоют. Новый год, как никак. Кстати, я придумал, что тебе пожелать. Ты сказала, что у тебя все есть. Наверно, это так. Но если даже тебе все-таки чего-то не хватает, знай, что ты можешь достичь всего. Единственное, что для этого нужно – просто начать достигать.
Я слушала, затаив дыхание.
– Есть такая замечательная фраза, я ее называю «формула успеха»: хотеть – значит делать. Понимаешь? Не сидеть и мечтать, а вставать и делать. Поэтому, дорогая моя подруга, я не буду желать, чтобы твои мечты сбылись, поскольку сами по себе они никогда не сбываются. Я желаю тебе самой осуществить все то, о чем ты мечтаешь.
Мне хотелось смеяться от радости! Дорогой мой учитель, ты даже не представляешь, что ты только что сделал. Ты дал мне в руки такое мощное оружие для достижения моей цели, что теперь просто обречен. Потому что моя цель – это ты, милый.
…
Обычно новую жизнь начинают с понедельника. Я начала во вторник.
Ночью я долго не могла уснуть. Все думала и думала. Верила и не верила своему счастью.
В том, что я много значу для Маркина, я не сомневалась. Я это всегда знала. А вот как сделать так, чтобы он понял, что я и есть та самая единственная и неповторимая, которая ему нужна, пока не представляла.
К сожалению, в ближайшие десять дней я не смогу что-либо предпринять – его все равно не будет в городе. Но зато я могу начать осуществлять другую свою мечту, причем мечту давнишнюю. Я поеду в Париж!
Я буду бродить по его пустым улицам, свободным от туристов, и он будет весь мой. Я пойду в Нотр-Дам и буду касаться его холодных серых стен. Я буду пить кофе в крохотных кафе и есть настоящие круассаны. И я, наконец, схожу в гости к Моне Лизе и пойму, почему она улыбается.
Никто не ездит в Париж в феврале, а я поеду! Я так долго об этом мечтала. И даже загранпаспорт сделала. Хватит мечтать. Кто хочет – тот делает.
С утра народ изображал, что пытается работать, а я пошла в турбюро, расположенное на нашем же этаже. Славная девочка Аня нашла для меня подходящий тур и объяснила, какие нужны документы.
В этот день у меня получалось все. Еще не закончился обеденный перерыв, а у меня на руках уже были и билеты до Москвы и обратно, и вожделенный договор, и страховой полис.
…
– Как ты думаешь – соли достаточно?
Наташка поднесло ложку к моему рту, и я попробовала салат.
– Вполне. Слушай, вкуснотища-то какая! Ты чего туда намешала?
