Лаура Дейв - Лондон – лучший город Америки
Мерил часто говорила, что с Джошем она стала мамочкой, еще не родив ни одного ребенка. Ей приходилось все делать самой, впрочем, она и не возражала. А у Элизабет уже был ребенок, и с ней Джош вел себя иначе. По крайней мере, мне так показалось. Может, он сейчас женится на Мерил, потому что сомневается, сможет ли быть тем, кто нужен Элизабет?
На сковороде зашипело мясо.
– Как там мясо? – поинтересовалась я.
– Нормально.
– Вот и отлично.
Брат часто меня выручал. Он приехал, когда я ушла от Мэтта: привез из Нью-Йорка мою одежду, фотоальбомы, любимые книги и фильмы, помог обустроиться на новом месте. Он не лез с вопросами и советами. Он просто побыл рядом, пока не убедился, что дальше я справлюсь сама. Разве мне его судить? Не мне, даже если бы он ничего для меня не сделал.
– Эй, достаньте, пожалуйста, из холодильника арахисовое масло. Нужно смазать сковороду, – попросила Грейс.
– А разве так можно?
– Растительное масло у нас закончилось, а в супермаркет поедем только завтра, так что остается только арахисовое масло. Или неклеящийся клей.
– И выбор за мной?
– Ага.
За сэндвичами и жареной картошкой Грейс рассказала мне, что закончила школу в этом году, хоть ей только шестнадцать. Дело в том, что она пошла сразу во второй класс, а потом перескочила из седьмого в девятый. Теперь Университет Род-Айленда принял ее на углубленный курс морской биологии и предоставил стипендию. Она может заниматься исследованием любой темы на свое усмотрение.
– Я пока не хочу селиться в общежитие, буду ездить на учебу из дому, – добавила Грейс. – Не вижу смысла в этой учебе.
– По тебе заметно.
– В питомнике или на берегу океана я могу узнать гораздо больше, чем в университете. Просто мама говорит, что нужно получить диплом, и я с ней согласна.
Я слушала, жуя сэндвич и кивая головой, но стараясь не слишком сильно поощрять вольные мысли, чтобы не ставить под сомнение слова ее матери. Я очень хорошо понимала Грейс. Мне не нравилось в школе, я училась, только чтобы от меня отстали, однако никогда не стремилась запомнить то, что мне пытались «преподать». Получив задание на одну тему, я увлекалась другой. Так, моя письменная работа по иммиграции обернулась изучением конструкции лифта, а эссе на тему экспериментов Павлова – поиском информации о бальных танцах в Китае. В школе я занималась чем угодно, только не тем, чего от меня ожидали.
…А теперь я учусь у жен рыбаков. Чему? Я опять не слушаю? Хотела услышать одно, а они, видно, говорят совсем другое. Неужели я что-то упустила?
– Между прочим, если надоест ездить туда-сюда, можешь остановиться у меня, – предложила я. – Я как раз живу рядом с университетом. Минут пятнадцать на машине, не больше.
– Правда?
По ее реакции было видно, что она и так знает, где я живу. Я перевела взгляд на сэндвич, стараясь не думать, что еще Джош обо мне рассказывал. А также что там происходит на холме и что случится после.
– Я немного волнуюсь, получится ли найти друзей на новом месте, – сказала Грейс, краснея. – Вы мне покажете, куда у вас там ходят по вечерам?
– Я бы с радостью, но…
– Вам не нравятся местные развлечения?
– Нет, я хотела сказать, что сама не знаю мест, потому что у меня нет друзей.
Грейс улыбнулась и начала убирать со стола.
– Знаете, ваш брат часто шутил, что если не говорить летом о школе, то и время идти в школу так и не придет. Просто игнорируй напоминания, что пора готовиться к учебе и тому подобное.
Я вставала со стула и так и замерла на полусогнутых ногах. Наверное, мой вид немного испугал Грейс. Вряд ли она поняла, что дело не в ней, что я злюсь не из-за того, что она снова упомянула Джоша. Она ведь не сказала ничего такого, да и мне уже было неважно, что нового я узнаю от нее о своем брате. Внезапно все мое внимание переключилось на нечто совсем другое.
Я постаралась сгладить впечатление и выпалила первое, что пришло на ум:
– Я видела, у вас там озеро. Издалека оно похоже на кусок фольги. А вблизи?
– Ну, может быть, – захихикала Грейс, – образ ей показался странным. – Хотите, сходим туда? И пару булликов с собой возьмем.
– Нет, с этими громилами я не пойду, – сорвалось у меня. – Знаешь что? Давай просто погуляем.
В брошюрке говорилось, что в каждом помете есть альфа-самец или альфа-самка – самый крупный и сильный щенок, другие во всем ему подражают и ищут его покровительства. Обычно такие щенки рождаются первыми. А есть еще самый мелкий щенок, которого все обижают, не дают сосать молоко. Он полная противоположность альфа-самцу, но именно самый мелкий щенок считается самым агрессивным. Он огрызается и кусается чаще остальных, ведь ему постоянно приходится защищаться.
Я прочитала эту информацию, когда мы вышли на прогулку, но в итоге она мне не помогла. Я все равно потянулась к самому маленькому щеночку. Звали его Ганнибал, но имя, похоже, не сделало его храбрей. Грейс взяла Сэма, альфу. Ганнибал был уменьшенной копией Сэма.
Может, поэтому я не побоялась зайти к нему и взять его на руки. Не успела Грейс вмешаться, как новый приятель вцепился мне в руку.
– О боже, – воскликнула я, уронив щенка на землю.
Грейс прибежала посмотреть, что у меня с рукой. Я думала, там будет видно мясо, но на коже осталась всего лишь царапина.
– Ничего страшного, – заключила Грейс. – Могло быть намного хуже. – Она протянула мне пластырь и строго посмотрела на Ганнибала. – Аяяй!
– Он тебя точно понимает? – спросила я, не отрываясь от созерцания ранки.
Грейс взяла щенка на руки и погладила.
– Ее нужно чаще гладить и держать на руках. Ей нужно привыкнуть к контакту.
Я удивленно замерла.
– Ганнибал – девочка?
Грейс кивнула и достала из кармана овсяное печенье. Я отказалась от угощения.
– Да нет же, это для Гани. Покормите ее, и она станет вам больше доверять.
Грейс показала мне, как покормить щенка, и я неохотно повиновалась, с опаской глядя на острые зубки.
– Самым мелким щенкам нужно уделять много внимания и заботы, – пояснила Грейс. – Иначе от них будут одни проблемы.
– С людьми то же самое, – заметила я и с облегчением спрятала руку за спину.
Мы пошли к озеру. Грейс несла Ганю на руках, Сэм плелся за мной. Грейс выглядела более счастливой, более уверенной в себе, – наверное, дело в собаках. У озера она села на берег и опустила ноги в воду. Я тоже. Стало не так жарко, по спине впервые за день пробежал холодок. Хорошо.
– Ничего, если я расскажу вам один секрет? – спросила Грейс. – Это не совсем секрет, это настоящая причина, почему я не хочу отсюда уезжать.
– Все дело в парне, не так ли?
– Откуда вы знаете?
– Я не такая уж и старая.
– Ну, вообще-то вы старая.
– Ну да. – Я покачала головой и закрыла лицо руками. – И как так вышло?
Грейс рассмеялась. Глядя на нее, улыбнулась и я. Мне было почти столько же, когда мы с Мэттом начали встречаться. Я отчетливо помню то невероятное ощущение, что со мной впервые в жизни происходит что-то настоящее. Мне хотелось говорить о нем всем: маме, друзьям, почтальону. Наверное, я думала, что так делаю наши отношения еще более реальными, не даю им исчезнуть.
– Он заканчивает школу только в следующем году, – сказала Грейс. – Этот год он будет еще здесь, но хуже всего, что и потом он не хочет уезжать отсюда. Он или вообще не будет учиться, или пойдет в местный колледж, а там ничего хорошего.
Колледж назывался то ли Барух, то ли Барак… Я видела его по пути сюда: три маленьких здания, круглая площадка. Океаном там и не пахнет.
– Его все устраивает, у их семьи два цветочных магазина, один тут, другой – в соседнем городе. Он не хочет ничего менять, ему и так хорошо.
– А ты чего хочешь?
– Я хочу, чтобы ему было хорошо.
Я стала смотреть на воду. Сэм готовился к прыжку, видно, тоже хотел искупаться. Ганя уткнулась мордой мне в бок, словно хотела туда зарыться. Я осторожно ее погладила.
Когда я училась в Университете Нью-Йорка на первом курсе, Мэтт участвовал в конкурсе на место стажера в архитектурной компании в Чикаго. Его не останавливало то, что нам придется на время расстаться, он бы уехал… Его не взяли. Тогда я впервые пожалела, что стала учиться в Нью-Йорке, а не в Калифорнии, как хотела раньше. Я не собиралась его отговаривать, но мне было обидно, что я-то отказывалась от своих планов ради него, а он нет. Потом я часто задумывалась, почему, когда он строит свои планы, совсем не думает о нас, и поняла, что в отношениях всегда один любит больше и старается больше: он боится потерять другого. Это дает другому свободу – ему можно не бояться за отношения.
– Вот я и думаю, что мне лучше остаться здесь на год. Может, тем временем он поймет, что учиться в университете – это классно. Может, он поступит в мой универ. – Грейс сердито тряхнула головой. – Никто не понимает тех, кто любит по-настоящему. Все думают, что любовь – это далеко не самое важное в жизни. А я не собираюсь от него отказываться, «ставить себе другие приоритеты». Вы меня понимаете?