Кэти Келли - Строго между нами

— Ты же прекрасно поняла, что я имела в виду. Достаточно предложить, например, чтобы Ник и Том не приходили, и тогда все будет по справедливости.

— Но тогда будет не так весело.

Тара ничуть не кривила душой. Ее вовсе не расстраивал тот факт, что на прощальном ужине она будет без второй половины. Во-первых, она уже привыкла к отсутствию Финна. Во-вторых, это была только ее ошибка, что он ушел, ну а в-третьих, она, Тара, заслужила это наказание.

Прикрыв дверь квартиры, Тара осмотрелась по сторонам. Все выглядело таким странным и пустым без книг, бумаг, компакт-дисков и других вещей. Утром следующего дня она уже должна была передать ключи представителю компании, которая будет сдавать ее квартиру. Первые клиенты должны были прийти смотреть квартиру уже завтра к обеду. Сдавать квартиру было единственно возможным вариантом, поскольку без Финна продать квартиру она не могла.

Тара включила чайник, заварила чай и, устроившись на диване, принялась переключать телевизионные каналы. На многих каналах оказались сериалы, настойчиво боровшиеся за внимание зрителя. Неожиданно Тара услышала в гостиной шум. Она замерла от ужаса и принялась отчаянно искать что-нибудь тяжелое. Кто-то приближался из комнаты…

Внезапно Тара увидела Финна. Он стоял в дверях комнаты, и на лице его было выражение растерянности. С минуту они безмолвно смотрели друг на друга.

— Привет, Тара, — сказал Финн.

Но Тара не могла пошевелиться. Она неотрывно смотрела на него, пытаясь понять, что с ним произошло. Его волосы теперь были подстрижены более коротко и ершиком торчали во все стороны. Черты лица стали более тонкими, словно он усиленно тренировался, сгоняя вес. А глаза… С ходу Тара не смогла понять, что изменилось в его взгляде. «Зачем он здесь? — лихорадочно подумала она. — Хочет забрать то, что оставил, или приехал назвать имя своего адвоката по бракоразводному процессу?» Но в душе у нее теплилась надежда, что он приехал ради другого.

— Скажи же что-нибудь, не смотри так, — проговорил Финн.

— Привет, — сказала Тара, вставая с дивана. Однако подходить к мужу она не решалась. «Вдруг я попытаюсь обнять его, а он оттолкнет меня?» — подумала она. Тара чувствовала, что еще немного — и она заплачет.

Финн осмотрелся, отмечая, что на полках совсем нет фотографий и книг.

— А куда все делось?

— Я съезжаю и сдаю квартиру, — сказала Тара, настороженно наблюдая за Финном. — Завтра уже придут смотреть.

Финн засмеялся, сползая по стене.

— Съезжаешь? Будешь жить с ним?

Тара озадаченно смотрела на мужа. «Жить с кем? С Майком Хаммондом?»

— Не глупи, он пригласил меня поработать над сценарием…

Внезапно Тара поняла, о ком говорит Финн. «Он думает, что я переезжаю к своему любовнику. Но переезжать к Скотту Ирвингу?» — подумала Тара. Само это предположение было настолько смехотворным, что Тара разразилась смехом.

— Господи, какие глупости! — только и могла сказать она.

— Что же глупого в этой мысли? — спокойно спросил Финн.

Тара поняла, что так нельзя и что один из них должен взять инициативу на себя.

— Глупо то, что я совершила большую ошибку, когда сходила с ума. Из-за тебя, между прочим. Я люблю тебя, Финн. Только тебя. Но я совершила ошибку. А съезжаю я потому, что получила предложение поработать за границей. Я не знала, что мне делать, и согласилась. Я…

Тара силилась сказать еще что-то, но слов просто не находилось. Она хотела сказать мужу, что у нее никого не было больше, что любит его всем сердцем, но не смогла. Такое случалось и прежде, когда она должна была находить нужные слова, но чувствовала, что их просто нет. «Забавно, если учесть, что я пишу сценарии», — подумала она.

— Я убита горем, — наконец сказала она, чувствуя, что ненавидит себя за такое театральное выражение. — Я убита горем, потому что ты бросил меня. Я постоянно думаю о тебе и о том, что мы могли бы изменить, если бы ты вернулся, — продолжала она.

Финн молчал. Его спокойное лицо и какие-то серо-мутные глаза были столь непроницаемы, что определить что-то по ним было совершенно невозможно.

— Ты говорила с Фей? — спросил он.

Тара кивнула.

— Она сказала мне, что ты все еще любишь меня, даже при том, что знаешь о моем алкоголизме.

Тара от неожиданности замерла. Прежде ее муж никогда не произносил этого слова. Финн слег ка улыбнулся, поняв ее чувства.

— Да, я сказал это. Именно алкоголизм. Я алкоголик.

Глаза Финна больше не были мутными. Теперь это были прежние синие и живые глаза.

— Ты еще любишь меня?

Тара вскочила с дивана и, бросившись к мужу, обняла его.

— О, Тара, — сказал он, пряча лицо в ее волосах. Его губы нашли ее губы, и они соединились в долгом поцелуе. Слезы продолжали течь по щекам Тары.

— Я люблю тебя, — наконец смог произнести Финн.

— Я тоже люблю, — прорыдала Тара. — Никогда, слышишь, никогда больше не оставляй меня.

Когда слезы высохли, они, взявшись за руки, сели на диванчик. Финн начал рассказывать, где он пропадал все это время. Оказалось, что это была не клиника реабилитации в строгом значении этого слова, но нечто похожее. Там помогали алкоголикам, желавшим вернуться к нормальной жизни, причем делал это бывший алкоголик на абсолютно добровольных началах. Приходивший платил за то, чтобы жить в одной из комнат дома, работал на маленькой ферме и участвовал в ежедневных встречах анонимных алкоголиков. Если человек не справлялся, второй раз он уже не мог там лечиться. Все просто: надо излечить себя сейчас, потому что второй возможности не будет.

Финн рассказал, как, уехав тем вечером от Тары, решил обратиться в это общество анонимных алкоголиков, но сразу этого не сделал, потому что был слишком на взводе и потому не мог принять решения.

— Но спустя пару дней я принял твердое решение, — рассказывал Финн. — Я тогда не мог позвонить тебе. Вначале мне надо было понять, смогу ли я остановиться. Иначе не имело смысла возвращаться. Я не хотел разрушать твою жизнь.

— Но ты мог бы сказать, что у тебя все в порядке, — упрекнула его Тара, все еще удивленная решением Финна. — Я уж думала, что ты лежишь где-нибудь в канаве… мертвый.

— Я хотел написать тебе, но в последний момент испугался, — признался Финн. — Я боялся, что ты сообщишь мне, что больше не хочешь меня видеть. Я бы этого не перенес.

Тара с Финном проговорили всю ночь.

— Помнишь, ты тогда сидела в кресле и пила джин с тоником? Когда-то я так же коротал вечера. Но тебе одной порции достаточно, и тебя не волновало, есть ли в баре выпивка еще. А я… — Финн печально замолчал. — Мне одной порции было недостаточно. И двух тоже. Когда шел в паб, я не пропускал ни одного алкогольного коктейля. А мне все было мало. Когда в доме появлялась бутылка, мне хотелось поскорее выпить ее, чтобы уже знать, что больше ничего нет. Я не хотел это чувствовать, и выпивка помогала.

— Чувствовать что? — спросила Тара, отчаянно пытаясь понять мужа.

— Самого себя. Это у меня внутри. Как я себя ненавижу!

Тара сильно сжала руку Финна.

— Ты должен бороться, — сказала она.

— Я слаб, внутри меня пустота, которую я чувствую постоянно, и я вынужден ее скрывать.

Финн прикрыл глаза, словно мог видеть то, о чем говорил сейчас.

— Ты хороший человек, Тара, — продолжил Финн. — Ты не сможешь понять, что это такое, потому что хорошие люди этого не чувствуют.

— Не говори глупостей, Финн! — воскликнула Тара. — Ты же замечательный и…

— Погоди, Тара, позволь мне объяснить. Я чувствую в себе зияющую дыру, в которой небытие. Когда я пью, это чувство немного уходит. А может, я уже не воспринимаю его так. Когда я пьян, то перестаю себя ненавидеть и иногда даже чувствую любовь к самому себе. Тогда я чувствую приятную теплоту. Я думал, что чем больше я выпью, тем сильнее станет это чувство. Но оказалось не так. Я чувствую, что это тепло уходит, и добавляю, пытаясь вернуть его. А оно не приходит. Остается лишь холодный страх того, что чувство этого приятного тепла уйдет совсем, и этот страх заставляет меня добавлять еще. Даже пьяный, я на всякий случай пью еще, чтобы не оказаться без этого тепла. Ты знаешь, я даже залил в бутылку из-под тоника водку и припрятал на кухне.

— Знаю, — кивнула Тара. — Я нашла ее.

Финн с удивлением посмотрел на нее.

— Я сожалею, — сказал он, ощущая невероятный стыд. — Я действительно люблю тебя.

— Я знаю это. Но почему ты не рассказал мне? Я могла бы попытаться помочь.

— Вопрос не из простых, — хмуро заметил Финн. — Никакой алкоголик не захочет признаться в этом даже любимому человеку, хотя бы потому, что тогда об этом будут знать все остальные. Тогда поселившийся внутри страх быть отвергнутым выйдет наружу и станет реальностью. Такое чувство, словно на тебя повесили клеймо «алкоголик». Единственное, что остается, — это бросить пить.